Страница 4 из 12
Разве мог Генрих подумать, что ему когда-то придется работать? Не к подобной участи его готовили родители, но вон как все обернулось в итоге.
– Богдан, – не заметив задумчивости на лице князя, позвал своего человека пан Лех. – Подойди-ка к нам, дружище!
Велке посмотрел на мужчину, который, оторвавшись от стены, направился на зов хозяина неспешным, широким шагом. Вблизи он показался Генриху еще крупнее, чем издалека. Под ложечкой неприятно засосало, но Велке заставил себя лишь усмехнуться в ответ на каменный взгляд будущего противника.
– Тут парнишка заявляет, что сможет тебя побить, – со смехом произнес Лех и кивком головы указал на бывшего Мрака.
– Этот, что ли? – Богдан посмотрел на Генриха, да так зло, что князь поймал себя на мысли, что хочет пойти на попятную.
«Эта безмозглая гора раскатает меня как блин», – мелькнула запоздалая мысль в голове молодого мужчины, но отступать было поздно и стыдно, тем более, что посетители таверны, заинтригованные разговором и предстоящим сражением, уже во всю пялились на двоих предполагаемых противников и, похоже, даже собирались сделать ставки.
– Один серебряк на Богдана! – крикнул кто-то из гостей и это была только первая волна той огромной лавины, что полилась на поединщиков. А Лех знай себе собирал деньги да кивал, когда ему говорили, что его Богдан пришибет чужака, как муху. Видимо, был в этом полностью уверен.
Сумма собралась приличная и лишь тогда пан Дыблик попросил всех заинтересованных, пройти во двор.
– Там будете драться, – заявил он, обращаясь к Генриху и Богдану. – Мне не надо, чтобы вы своими дубовыми головами разнесли здесь все в щепки.
– Пошли! – Богдан первым шагнул к двери. За ним стайкой потянулись посетители. Генрих, на пару с хозяином таверны, шел в самом конце, замыкая шествие и мысленно моля всех богов принести ему удачу и победу.
На дворе толпа сгрудилась полукругом, оставив площадку для дерущихся, в центре которой, скинув с плеч кожух, уже стоял громила Богдан.
– Ну, давай, покажи на что горазд, – легко толкнул в спину князя Лех и противно рассмеялся.
Генрих легко сбежал по ступеням, скинул видавший виды кафтан и уверенно шагнул к противнику. Завидев молодого князя, Богдан переплел толстые пальцы и захрустел костяшками, да так громко, словно каменные жернова дробили рядом кости. Внутри у Велке что-то дрогнуло, но он не сбился с шага и остановился только когда между ним и противником оставалось всего ничего.
«Да уж! Настоящий великан!» – мелькнула мысль в голове князя, когда он посмотрел на громаду мышц, замершую в ожидании.
«Пусть меня хранят боги», – мысленно произнес Велке и вздохнул.
– Приступайте, если готовы! – рявкнул за спиной пан Лех. Подвыпившие гости таверны закричали и заулюлюкали в ожидании зрелища.
Богдан еще для устрашения разок хрустнул костяшками пальцев и, растопырив руки, пошел на Генриха. Князь Велке подобрался, соображая, что делать и как выйти из этого боя победителем.
«Главное, не попасть к нему в лапы, – понял он. – Такой сдавит, как ореховую скорлупу и глазом не моргнет. И кто мне залечит сломанные ребра?» – и мужчина попятился назад. Толпа сочла его действия трусостью и засвистела, выкрикивая ругательства в адрес молодого князя. Богдан, довольный произведенным эффектом, попер дальше медведем, немного пригнулся, намереваясь изловить противника в свои стальные объятия. Он, как и Лех, думал, что бой будет недолгим, а потому решил не спешить разделаться с выскочкой.
«Устрою хозяйским гостям зрелище», – решил Богдан, намереваясь немного поиграть с Генрихом, как кошка играет с мышкой. Погонять по кругу, а затем, одним ударом огромного кулака, отправить смотреть на звезды ярким днем.
Но игры не получилось. У мышки оказались совсем не мышиные повадки и сдаваться она не собиралась. Генрих разработал свою тактику, сводившуюся к тому, что сначала ему следует измотать своего противника, а затем уже начинать бой. Здоровяки обычно быстро устают. Им тяжелее носить свои мышцы, чем более легким воинам, и князь сделал ставку на то, чтобы взять Богдана измором.
– Дерись! – кричали ему. Чужие руки толкали в спину, высунувшись из толпы. Богдан кружил рядом, словно голодный медведь, который, того и гляди, набросится и сотрет в порошок.
Генрих постоянно был начеку. Он не подпускал близко к себе противника, уходил от ударов, плавно отскакивая в сторону, что в конце концов начало раздражать и злить Богдана. Князь не дал местному вышибале даже прикоснуться к себе, понимая, что один удар, всего одно попадание и ему конец. Долго будут отхаживать, если, конечно, возьмутся сделать милость для бедного чужака, так что стоит поберечься.
– Поддай ему!
– Хватай его!
– Начисть выскочке рыло! – звучали крики со всех сторон, но Генрих не позволял себе отвлечься. Все его внимание было сосредоточено на человеке-горе по имени Богдан.
Охранник из таверны надвигался и неожиданно для Генриха, сделал резкий выпад. Длинные руки громилы мелькнули в опасной близости от челюсти князя. Едва успев увернуться, бывший волкодав присел и ударил в открывшийся бок противника, вложив всю свою силу в этот удар. Богдан пошатнулся, повернулся, выставив блок. Зло сверкнул глазами и снова ринулся на Генриха.
Молодой князь прогнулся, пропуская удар, просвистевший над его головой, а затем все же получил кулаком чуть ниже области печени. Острая боль заставила согнуться пополам. Генрих схватился за бок, а Богдан снова сделал замах, от которого князю с трудом, но удалось уйти.
– Ну, давай! Бей его! Бей! – прокричал кто-то из толпы и этот крик был подхвачен множеством голосов. Кажется, никто не ставил на Генриха, да оно и понятно. Одного взгляда хватило бы, чтобы понять, кто из противников сильнее. Да вот только князь сдаваться не спешил и продолжал придерживаться свей тактики, подмечая, что его противник уже и дышит тяжелее, и двигается не так легко, как прежде.
«Вот и хорошо», – подумал молодой мужчина, мысленно похвалив себя за смекалку. Порой ум мог возобладать над силой, и князь это хорошо понимал. Пора было действовать и Генрих пошел в атаку, налетел на Богдана, снова удивив здоровяка. Нанес серию ударов, пока уставший мужчина заносил огромные кулаки для встречной атаки. В довершение, отскочив и оттолкнувшись от Богдана, Генрих ударил его ногой под колено. Внушительно так ударил и великан, пошатнувшись, упал на одно колено. Генрих налетел снова, но Богдан, изловчившись, схватил князя на ногу, дернул на себя и повалил на землю, намереваясь навалиться всем своим немаленьким весом на более мелкого противника. Князь с проворством змеи перекатился в сторону за мгновение до того, как на землю, где он всего секунду назад лежал, повалился мужчина-гора.
Толпа снова подняла гвалт, только Генрих не отвлекался на шум и не пытался понять, чью сторону принимает мужичье. Сейчас важным была победа. Его победа!
Вскочив на ноги, князь ринулся на противника и ударом ноги пригвоздил Богдана к земле, а затем упал камнем сверху, перехватив локтем горло. Сдавил, задрав голову мужчины, потянул на себя, словно в попытке отделить от тела, и Богдан захрипел, а затем попытался руками достать врага. Не получилось. Генрих еще сильнее сдавил горло охранника.
– Пусти, – расслышал он через хрипы.
Толпа ликовала, орала, кто-то даже засвистел. Генрих не чувствовал холода, а только странную эйфорию, охватившую его от чувства своего превосходства. Да только она прошла слишком быстро, едва князь расслышал среди хрипов Богдана, слова его противника.
– Пусти…мне эта работа нужна…у меня дома детишек пятеро… – и снова попытался достать Генриха.
– Врешь, – просипел в ухо громиле молодой князь.
Богдан дернулся в руках Генриха, попытался освободиться от жесткого захвата и затих, смирившись после недолгой борьбы. Бывший волкодав отпустил противника и устало поднялся на ноги выругавшись. К нему уже спешил Лех и люди что-то кричали. Кажется, их симпатии изменились, но князю уже было не до этого. Он покосился на хозяина таверны, почувствовав, как мужчина положил свою руку ему на плечо.