Страница 2 из 91
Теперь все позади. Нам только и остается, что разыскать то, ради чего сюда и прибыли. Что должно стать надежным убежищем для новоявленного эмоционала. Человека, обладающего даром заполнять жадры эмоциями. Таких тут немного, пальцев одной руки хватит всех перечесть. Плохое в том, что в их среде жесточайшая конкуренция, где каждый спит и видит любыми способами избавиться от нее. А самое плохое — дар эмоционала, который проявился у меня неожиданно, так же внезапно исчез.И я совершенно не представлял: как же сообщить об этом всем остальным?
— Есть, нашел! — торжествующий голос Гудрона раздался откуда-то из-за густого кустарника, сплошь усеянного чем-то похожими на жимолость, но размером с банан плодами. — Нет, ну надо же, а⁈ Столько раз в нескольких метрах мимо проходил!
И все мы поспешили к нему.
Глава первая
— Ну и как вам⁈ — с самым торжествующим видом спросил Борис. — Впечатляет⁈
— Да как тебе сказать… — протянул его извечный соперник по взаимным колкостям Гриша Сноуден. — Не вилла, конечно, так, сарай из кирпича, но что-то в нем есть. Кстати, его на Земле для чего использовали? Случаем, не как конюшню?
— Как свинарник! И для тебя в нем найдется отдельное стойло.
Гудрону, в связи с его тюремным прошлым, обижаться категорически нельзя. Но хорошо было видно, что Гришины слова его задели основательно, и он едва себя сдерживал. В отличие от некоторых других, на этот раз я полностью был на стороне Бориса.
Не так уж здесь их и много,строений, которые каким-то образом перенеслись с Земли. Причем не каких-нибудь там хибар, собранных из отходов человеческой жизнедеятельности и палок, а вот таких, что мы сейчас перед собой наблюдали. На Вокзале — пожалуй, самом крупном поселении людей из тех, что я видел на этой планете, только одно и есть: собственно, сам вокзал. Обычный железнодорожный вокзал, каменной кладки в два этажа. Он-то и дал название. В поселке Фартовом, который по численности населения может с Вокзалом поспорить — их нет вообще. Как нетв Шахтах, и во всех других местах, в которых мне приходилось бывать, или о которых слышал. Правда, дело еще и в том, что все островки человеческого существования, расположены в так называемых оазисах. Местах, где местная фауна не делится на жертв и охотников, не обращая друг на друга абсолютно никакого внимания. Шанс, что какое-нибудь строение окажется именно в оазисе, мизерно мал, и Вокзал — единственный.
Но оазис нам и не обязателен. И к опасностям не привыкать. Главное, чтобы место не оказалось на пути сезонных миграций. С которыми, в силу того, что находился здесь меньше земного месяца, сталкиваться еще не приходилось.
— Григорий, шутка у тебя на этот раз получилась не совсем удачной, — осуждающе покачал головой Слава Проф. — Борис, ты тоже не кипятись.
То, к чему нас привел Гудрон, ни на конюшню, ни, тем более на свинарник, не походило нисколько. Добротное кирпичное строение, непременно когда-то жилое, не здесь, на Земле, оно действительно казалось как будто впаянным в отвесный склон. Причем именно так, как Гудрон нам и рассказывал. Один угол фронтона погружался куда-то в скалу, зато другой высовывался из нее на несколько метров.
Там, где сходились кирпичная кладка и скала, щели не было видно совсем. Даже тоненькой, куда бы могла войти спичка или игла. Они как будто бы выросли друг из друга, стена и скала.
— Проф, Артемон, займите позицию на вершине. За вами контроль подходов, — скомандовал Грек. — А мы пока займемся осмотром.
Грек у нас командир. Или начальник. Команды наемников, или отряда авантюрьеров — кому как угодно. Маленького, всего-то из шести человек. Но больших здесь не бывает — все примерно такого количества и есть.
— Борис, вы внутри все осмотрели?
— Георгич, не до того нам было: шкуры хотели свои сохранить, — развел руками тот. — Так что пробежали мимо него мы едва не галопом. К тому же и видели его только двое из всех — я, да Леха Некрополь. Мы потом с ним договорились, чтобы ни слова никому: мало ли как жизнь повернется? Как знал! Лехи, кстати, уже с полгода как нет. А успели мы с ним лишь в окно на ходу заглянуть. Не сказать, чтобы все увидели, но явно помещение уходит вглубь. Иначе какого бы черта я вас сюда привел? Нет, а место какое, а⁈ Туда и туда по посту, — указал Гудрон в разные стороны, — и черта с два к нам кто-нибудь приблизится незаметно! Ну так что, входим? Проще будет через окно: вон какой на дверях замок серьезный висит!
Окон всего было три. Одно располагалось за углом, практически вплотную к скале. И еще по одному с каждой стороны от входных дверей. На тех действительно висел ржавый замок такой величины, что даже со стороны внушал уважение своим видом.
— Не торопись, сейчас войдем. Гриша, ты у нас специалист по железкам,попробуй открыть замок, — обратился к тому Грек. И пояснил.– Стекла жалко.
Сноуден, который всю трудовую жизнь проработал слесарем на оружейном заводе, хмыкнул: медвежатника, мол, нашли! Но открыть его все же попытался. Поковырявшись в замочной скважине какое-то время, он заявил.
— Тут только дужку пилить. Но нечем. Или ломать. Сам замок вряд ли получится, так что придется дверь. Действительно, проще в окно.
И все посмотрели на Грека.
— Ну, если проще, тогда в окно. Гриша, давай!
Пробурчав: «Теперь я еще и за стекольщика!», он, заглянув в них по очереди, сделал вывод.
— В то, которое за углом. Рамы везде двойные, но именно там внутренние распахнуты. Подстрахуйте, — добавил Сноуден, обматывая приклад автомата извлеченной из рюкзака тряпицей.
То ли для того, чтобы издать меньше шума, то ли с целью уберечь приклад от царапин. А скорее всего, все сразу. Относительно подстраховки, Гриша мог бы и не напоминать: тут без нее мало что делается.
Из разбитого окна может возникнуть что угодно. От летучих, размером с ворону птеров, которые временами становятся на редкость агрессивными, до куда более крупных хищников. Конечно, в том случае, если внутрь дома есть и еще какой-нибудь ход.
— Игорь, — мотнул головой Грек себе за спину, и я понятливо кивнул: сделаю.
Прикрою им спину, пока сами они будут держать под прицелом окно.
— Сноуден, когда стекло будешь бить, как-нибудь сбоку зайди. Или снизу попробуй, — приказным тоном велел ему Гудрон. — Чтобы оконный проем не перекрывать.