Страница 20 из 39
– Очень остроумно. Входи.
Кайл вошел и сразу обвел глазами полки:
– Последний раз, когда я был в твоей комнате, у тебя там стояла коллекция деревянных лошадок.
– Я выросла из детских игрушек.
– Ты уже не властная повелительница?
– Нет. А вот ты, смотрю, не избавился от детских привычек. Как был, так и остался несносным книжным червем.
– Ты всегда так третируешь своих поклонников?
– В зависимости от настроения, – усмехнулась я. – Присаживайся. У меня к тебе деловое предложение.
Кайл увидел приготовленное мною вино и, недолго думая, наполнил бокал.
– Тебе налить?
– Пожалуйста, – вздохнула я. – Нам обоим сейчас явно не помешает выпить.
Кайл замолчал, окинув меня пристальным взглядом, и только потом продолжил:
– Ну вот. Теперь уже я начинаю нервничать. Чего ты от меня хочешь?
Взяв бокал, я принялась вспоминать заготовленное объяснение:
– Кайл, ты меня хорошо знаешь. Причем буквально с пеленок.
– Так и есть. По правде говоря, я не далее чем вчера вспоминал, как ты бегала по дворцу в одних подгузниках. Чудесное зрелище.
Я выкатила на него глаза, стараясь сохранять серьезность.
– Ладно, проехали. И ты в определенной степени понимаешь, что я за человек на самом деле. Ну, я хочу сказать, когда на меня не направлены объективы камер.
Кайл лениво потягивал вино, явно пытаясь переварить услышанное.
– Пожалуй, я тебя понимаю, если ты об этой игре, но, ради бога, продолжай.
Я никогда не задумывалась о том, какой меня видел Кайл на разных этапах моего взросления, на публике и в домашней обстановке. Ведь, образно говоря, при появлении на широком экране я щелкала переключателем, и Кайл это знал.
– Отбор был не моей идеей, но сейчас мне надо очень постараться. По-моему, я просто обязана это сделать. Но публика хочет видеть меня легкомысленной девчушкой рядом с крутыми парнями, и я не уверена, что у меня получится. Роль дурочки явно не для меня.
– Ну, на самом деле…
– Заткнись! – (Кайл озорно улыбнулся и снова принялся за вино.) – Ты прямо заноза в заднице. И почему я на тебя реагирую?! – возмутилась я.
– Ладно, продолжай. Понятно. Ты не хочешь играть роль дурочки. – Он поставил бокал и наклонился ко мне поближе.
Я перевела дух, пытаясь найти нужные слова.
– Они хотят романтики, но я не готова вести себя так на людях, по крайней мере до тех пор, пока у меня с кем-нибудь действительно не завяжутся романтические отношения. И все же нельзя обманывать ожидания публики. Мне надо что-то им предложить. – Я склонила голову, бросив на Кайла быстрый взгляд из-под опущенных ресниц.
– И что именно?
– Поцелуй.
– Поцелуй?
– Один крошечный поцелуйчик. И ты единственный человек, которого я могу попросить. Ведь ты будешь знать, что все это понарошку, и наши отношения от этого не станут запутанными. Более того, я готова дать тебе что-нибудь взамен.
– Интересно что? – поднял брови Кайл.
– Да что угодно, – передернула я плечами. – Но, естественно, в пределах разумного. Могу предложить тебе какую-нибудь страну или типа того.
– А ты не могла бы поговорить с моей мамой? Помочь мне отсюда уехать.
– И куда именно уехать?
– Да куда угодно, – обреченно вздохнул Кайл. – Моя мама… Я правда не знаю, почему она так безумно предана твоим родителям, но она вбила себе в голову, что дворец – наш дом на веки вечные. Знаешь, каких трудов стоило уговорить ее отпустить меня на эти самые ускоренные курсы? Я хочу путешествовать, хочу строить, хочу делать гораздо больше, чем только читать о разных вещах. Иногда мне начинает казаться, что еще один день в этих стенах меня просто убьет.
– Понимаю, – прошептала я и, выпрямившись, добавила: – Я тебе поспособствую. При первой удобной возможности постараюсь убедить твоих родителей, что ты должен покинуть дворец.
Он задумался и, допив вино, спросил:
– Один поцелуй?
– Да, только один.
– Когда?
– Сегодня вечером. В девять часов в холле уже будет ждать фотограф. На наше счастье, съемка будет вестись скрытой камерой, потому что мне хотелось сделать вид, будто я не в курсе, что он там.
– Договорились. Один поцелуй, – кивнул Кайл.
– Спасибо тебе.
Мы замолчали и просто остались сидеть, наблюдая за тем, как движутся стрелки часов. Но больше чем на три минуты меня не хватило.
– А что ты имел в виду, когда говорил, что тебе хочется что-то строить?
У Кайла сразу же загорелись глаза.
– Именно это я и изучаю. Архитектуру и дизайн. Мне нравится представлять необычные конструкции и придумывать, как сделать их по-настоящему красивыми.
– Кайл, это… действительно очень интересно.
– Знаю. – Он улыбнулся мне слегка кривоватой улыбкой, совсем как у его отца. Да, похоже, Кайла не на шутку волновала затронутая тема. – Хочешь посмотреть?
– Что именно?
– Мои проекты. Они у меня в комнате. В моей прежней комнате, дальше по коридору. Не в той, в которой я живу на период Отбора.
– Конечно. – Я допила вино и проследовала за ним.
Мы с Кайлом прошли по коридору до его комнаты, не встретив по пути никого, кроме парочки гвардейцев.
Кайл открыл дверь, включил свет – и я тихо ахнула.
Боже, какой бардак!
Кровать не застелена, в углу свалена куча одежды, на маленьком столике гора грязных тарелок.
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. И как это ему удается поддерживать такую идеальную чистоту?
– Ты буквально прочел мои мысли, – ответила я, стараясь не показывать своего отвращения. По крайней мере, в комнате ничем не пахло.
– Около года назад я попросил прислугу не убирать мою комнату. Я делаю это сам. Но Отбор, типа, застал меня врасплох, и я оставил все как есть.
Он принялся запихивать вещи под кровать, лихорадочно создавая видимость порядка.
– А почему ты не позволяешь им убирать свою комнату?
– Я уже большой мальчик. И вполне могу сам о себе позаботиться. – (Не думаю, что он хотел меня подколоть, хотя все равно было неприятно.) – В любом случае это мое рабочее пространство.
Дальний угол комнаты был сплошь увешан фотографиями и постерами самых разных зданий: от небоскребов до деревенских мазанок. На столе – множество набросков и моделей зданий из обрезков дерева и полосок металла.
– Неужели ты сам все это сделал? – осторожно прикоснувшись к хрупкой конструкции, поинтересовалась я.
– Угу. Концепция и дизайн мои. И мне ужасно хочется когда-нибудь начать проектировать дома. Да, конечно, я продолжаю учиться, но, видишь ли, без практического опыта на одной теории далеко не уедешь.
– Кайл… – Я по достоинству оценила и уровень его мастерства, а именно точность линий и цвета, и то, сколько времени и работы мысли у него ушло на создание каждой вещи. – Это потрясающе.
– Да ладно тебе, я просто валял дурака.
– Нет, не смей так говорить. Не надо приуменьшать свои заслуги. Вот мне, например, ничего подобного в жизни не сделать.
– Спорим, что это не так. – Кайл подошел к столу и, вытащив линейку в форме буквы «Т», наложил ее на что-то, над чем он сейчас работал. – Видишь, все проще простого: надо смотреть на линии и производить соответствующие вычисления.
– Фу! Очередные вычисления. Я уже сыта по горло вашей математикой.
– Но тут занимательная математика.
– Занимательная математика – это оксиморон.
Мы с Кайлом переместились на диван и принялись рассматривать книги об архитекторах, работающих в различных стилях. Причем особенно интересно было сравнивать использование ими элементов ландшафта. Ведь некоторые проектировщики вписывали архитектурный ансамбль в общий ландшафт, а некоторые, наоборот, использовали принцип контраста.
– Вот, ты только посмотри! – буквально на каждой странице с жаром восклицал Кайл.
Я не могла поверить, что была такой слепой. Только сейчас, спустя много лет, я по-настоящему узнала Кайла. Ведь он закрылся от всех в своей раковине, потому что дворец стал для него самой настоящей ловушкой. Книги и колючие реплики служили ему своеобразным щитом, но за этим щитом, как оказалось, прятался любознательный, занимательный и удивительно обаятельный человек.