Страница 69 из 81
Очевидно, что контакт между галицко-волынским князем и Батыем в 1243 г. установлен не был. В то время как Ярослав Суздальский направился на Нижнюю Волгу в монгольскую ставку, Даниил приглашение проигнорировал.
Так же, судя по всему, поступил Михаил Всеволодович Киевский (Черниговский). Летопись сообщает, что как только он узнал о браке сына с дочерью короля Белы, то немедленно поехал («беже» = побежал) в Венгрию. Подобная решительность должна была быть связана с наличием некоей угрозы для него. О каких-либо акциях, направленных против Киева или Чернигова со стороны Даниила, мы не знаем. Скорее всего, эти разоренные области не интересовали волынцев, их заботил Галич, более удаленный от степи. Выходить к Днепру они не собирались, в противном случае летописец, панегирист Даниила Романовича, обязательно отметил бы это – претензии на древнерусскую столицу оставались делом почетным, подчеркивающим величие и амбиции князя-претендента. Ничего подобного мы не наблюдаем. Михаил просто бежит в Венгрию. Но в Венгрии его родной сын и новоиспеченный тесть «чести ему [Михаилу] не створиста»[404]. Вскоре разгневанный («розгневався на сына») князь снова вернулся на Русь, на этот раз в Чернигов.
Во всех отношениях примечательная ситуация, которая изобилует недосказанностями. До нас не дошло никаких письменных источников киевского или черниговского происхождения, повествующих об этом. Мы не располагаем какими-либо обрывками летописания Ольговичей. На Волыни и на северо-востоке образ князя Михаила неизменно представлялся в неблагоприятном свете и кратко. Как Ярослав, так и Даниил были его соперниками. Поэтому все рассуждения о действительных причинах ссоры Михаила Черниговского и его сына, выступающего в союзе с венгерским королем, остаются гипотетическими. Затруднительно определить даже датировку. Летописная конструкция выглядит так: Ростислав с Белой не оказали Михаилу чести, после чего князь разгневался, вернулся в Чернигов и далее направился к Батыю «прося волости своее от него». В монгольской ставке Михаилу велели «поклонитися огневи и болваномъ ихъ», что невероятно возмутило несдержанного и свободолюбивого монарха. Он «укори и[хъ] и глухыя его кумиры», после чего был (вместе со своим боярином Федором) заколот по приказанию хана. Батый был оскорблен хамским отношением русича к кумиру (идолу) Великого Чингисхана, а также нежеланием того очиститься, пройдя между двумя кострами. Другие русские князья исполняли эти процедуры, но черниговский своеволец отказался. Его постигла унизительная мученическая смерть, благодаря которой он был вскоре причислен Церковью к лику святых. Считается, что инициатором почитания «Мучеников Михаила, князя Черниговского, и боярина его Феодора» была дочь Михаила Мария (ум. 1271 г.), мать Бориса и Глеба Васильковичей, князей Ростовских. Вскоре в его честь был возведен в Ростове деревянный храм, сгоревший от удара молнии в 1288 г. Такая скорость утверждения нового праздника весьма необычна и отражает острое стремление семьи Васильковичей закрепить новый культ. По их инициативе была создана также «Повесть об убиении Михаила Черниговского», сохранившаяся в большом количестве списков, как в составе летописей, так и отдельно. Традиционно считается, что князь погиб 20 сентября 1246 (6754) г[405]. Эту дату используют как историки-исследователи, так и священнослужители.
О событиях на юге и западе Руси, произошедших вскоре после 1242 г., рассуждать сложно. Летописные известия становятся эпизодическими, их последовательность нарушается. После сообщения о гибели Михаила Черниговского, которое охватывает произошедшее за два-три года (1243–1245), следует серия вставок с разновременными рассказами, из которых только некоторые имеют отношение к противостоянию с монголами. Здесь размещены совершенно независимые повести о войнах Романовичей с Польшей, Литвой и ятвягами.
Походы под Люблин и Завихост против краковского князя Болеслава Стыдливого можно датировать по польским источникам (1243–1244). Эти предприятия Даниил и Василько совершили ради поддержки союзного князя Конрада Мазовецкого. После гибели 9 апреля 1241 г. в битве при Легнице Генриха Благочестивого Краков занял его сын Болеслав Рогатка, которого в сентябре того же года изгнал из города Конрад. Однако 25 мая 1243 г. в битве под Суходолом Конрад был разгромлен и лишился княжения. Теперь Малую Польшу объединил под своей властью Болеслав Стыдливый, владевший до того только Сандомиром. Неугомонный Конрад начал мстить. Он организовал несколько налетов на Краков и призвал на помощь Романовичей. Галицко-волынские князья подошли к делу обстоятельно и начали наступление на Болеслава максимально широким фронтом. Войска Даниила весной 1243 г. атаковали Люблин, Василько выдвинулся в бассейн реки Лады (приток Танвы) и дошел до Вислы и Сана (пытался переправиться у Завихоста), дворский Андрей действовал в районе Сандомира, а воевода Вышата разорил какое-то Подгорье. Кампания русских князей была поддержана Литвой рейдом на Сандомирщину. В ответ Болеслав совершил налет на Волынь, где дошел до города Андреева (на Западном Буге, севернее Холма). После чего Романовичи вновь (весной 1244 г.) ходили под Люблин. В итоге Конраду удалось удержать за собой Клецкую землю, а волынцы приобрели как надежного союзника, так и постоянного врага у западных границ[406].
О датировке и причинах походов на Литву и ятвягов говорить затруднительно. Фактически они могут быть размещены в широких хронологических рамках: от 1242-го до 1247-го или даже до 1248 г. Более уверенно датировать эти события не удается. В летописи нападения Литвы в районе Пинска указаны под 1246–1247 (6754–6755) гг., а поход Даниила на ятвягов – под 1248 (6756) г. Однако эти повести непосредственно следуют за описанием событий 1244 г. (походы в Польшу), а предшествуют обширному сообщению о битве под Ярославом (лето 1245 г.)[407].
Племена ятвягов были беспокойными соседями как Польши, так и Литвы, и Волыни. Поход на них не может вызвать удивления. Действия же против Литвы примечательны. Несмотря на постоянный союз Романовичей с князем Миндовгом, обладавшим, казалось, верховной властью среди литовских племен, случались постоянные стычки с другими литовскими вождями, не столь дружелюбно настроенными в отношении русских соседей. Действия волынцев против литвы носили как карательный, так и наступательный характер, призванный содействовать власти Миндовга.
За этими известиями в Ипатьевской летописи следует обширная повесть о великой битве под Ярославом, знаменующей окончание более чем 40-летней гражданской войны в Галицкой Руси, борьбы Романовичей, Ольговичей, венгров и поляков за Галич, триумф князя Даниила.
Эти события стали следствием последней попытки Ростислава Михайловича отобрать у Даниила волость. Как отмечалось выше, изгнанный из Галича осенью 1242 г. княжич бежал в Венгрию, где женился на королевской дочери Анне. После этого он поссорился с отцом, испросил у тестя войско для нападения на Русь и весной-летом 1243 г. попытался атаковать Перемышль, но потерпел неудачу[408]. Судя по всему, эти действия Ростислава были в русле политики короля Белы, который стремился вернуть краковский стол своему другому зятю – Болеславу Стыдливому. В мае 1243 г. Конрад был разгромлен под Суходолом, где Романовичи ему помочь не смогли, возможно, из-за того, что были отвлечены на оборону Перемышля.
Спустя два года был подготовлен новый крупный поход малопольско-венгерских войск против Галицко-Волынской конфедерации. Инициатором, скорее всего, выступил Ростислав Михайлович, которому не терпелось отвоевать себе волость. Кроме того, к лету 1245 г. до него должны были дойти вести о недружелюбных планах собственного отца, который отправился к Батыю просить войск для наказания сына. Нужно было торопиться: вскоре против Венгрии могла двинуться новая волна монгольского натиска, которая ожидалась даже независимо от действий Михаила. Пройдя во второй раз через владения короля Белы и краковского князя Болеслава, Батый невольно выступил бы на стороне Романовичей и Конрада, у которых оставалась возможность укрыть свои резервы в густых лесах Мазовии и Литвы. Даже если бы пострадали все участники конфликта, то и это не было бы на руку Ростиславу. Лето 1245 г. было наиболее удачным временем для выступления.
404
ИЛ, 795.
405
НПЛ, 303; СЛ, 105; ЛЛ, 471, 523; ТЛ, 393. Ср.: Плано Карпини 2022. С. 135, 213–215, 294.
406
ИЛ, 795–796.
407
ИЛ, 797–800.
408
ИЛ, 797.