Страница 4 из 8
Отсюда можно выделить виды исследуемых гарантий в зависимости от наличия или отсутствия события, которым определено их применение: 1) гарантии применяемые до искажения волеизъявления народа при голосовании, к ним относятся гарантии-условия (до искажения волеизъявления народа имеют предупреждающее воздействие на субъектов прав для недопущения ими искажения волеизъявления народа, создание обстановки невозможности такого искажения – превентивная (правообеспечительная) функция) и гарантии-процедуры (направленные на организацию нормальной реализации модели выборной демократии – правореализующая функция); 2) гарантии применяемые после искажения волеизъявления народа при голосовании, к ним относятся гарантии-средства (направленные на защиту волеизъявления народа от искажения – правозащитная функция). Используя классификацию Н.В. Витрука, который выделяет две группы гарантий: гарантии реализации норм и гарантии их защиты20, можно выделить гарантии применительно к обеспечению достоверности волеизъявления народа при голосовании, ими будут те, которые направленны на нормальную реализацию модели выборной демократии в нашей стране и те, которые направленны на защиту такого волеизъявления.
Говоря о правовых (юридических) гарантиях в избирательном праве, исследователи, давая им определения, включая в него условия и средства реализации какого-либо права гражданина, как правило, не конкретизируют и не детализируют их. Отдельные авторы в содержание гарантий в избирательном праве включают определенные условия, но без конкретизации того при помощи чего эти условия достижимы.
Так, А.А. Аскеров называл условия, способные обеспечить правильное голосование, однако правовых средств, при которых оно достижимо, не привел. К правовым гарантиям выборов А.А. Аскеров относил гарантии «беспристрастного и точного учета каждого поданного избирателем голоса»21. Но при этом, им не были названы конкретные правовые средства, которыми можно было бы обеспечить эти гарантии. М.В. Масловская рассматривая гарантии законности избирательного процесса, также называет условие такой законности, а именно – организация и проведение выборов в соответствии с законодательством, при которых исключается возможность фальсификации голосования22. Здесь М.В. Масловской не учитывается, во-первых, что само по себе соблюдение закона еще не означает исключения возможности для фальсификаций, поскольку искажение волеизъявления народа может происходить из-за ошибки, в том числе технической, совершенной избирательной комиссией, а во-вторых, сам закон не предусматривает возможности проверки избирателем, того, была ли фальсификация при голосовании или ее не было, поэтому установить соблюдалась ли законность при голосовании, таким образом, что исключала бы фальсификацию, не представляется возможным в виду отсутствия у избирателя средства проверки правильности учета его голоса избирательной комиссией.
По словам А.Н. Нифанова, правовые гарантии обеспечивают свободу волеизъявления избирателей на всех этапах проведения выборов, к их числу можно отнести запрещение предвыборной агитации в помещении для выборов во время подачи голосов, признание недействительными выборов, проведенных с нарушением избирательного закона23. В этом определении правильно обращено внимание на необходимость гарантирования как самой процедуры голосования, так и ее результатов. Здесь А.Н. Нифанов назвал важные правовые средства, при помощи которых обеспечивается голосование. Однако, такое правовое средство, названное им как «признание недействительными выборов, проведенных с нарушением избирательного закона» лишено конкретики и не детализировано, поскольку не всякое нарушение избирательного закона влечет признание выборов недействительными. Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 15 января 2002 года № 1-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 64 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» и статьи 92 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина А.М. Траспова» указано, что отмена итогов голосования, результатов выборов связана с обнаружением таких существенных нарушений избирательного процесса, вследствие которых не были обеспечены надлежащие условия для подлинно свободного волеизъявления избирателей и которые тем самым привели к неадекватному отражению действительной воли избирателей в итогах голосования. Этот же подход воспринят современной судебной практикой судов общей юрисдикции (например, решение № 2А-1063/2016 2А-1063/2016~М-983/2016 М-983/2016 от 21 декабря 2016 года по делу № 2А-1063/2016, решение № 2А-293/2016 2А-293/2016~М-267/2016 М-267/2016 от 20 декабря 2016 года по делу № 2А-293/2016, решение № 2А-1735/2016 2А-1735/2016~М-1726/2016 М-1726/2016 от 16 декабря 2016 года по делу № 2А-1735/2016, решение № 2А-366/2016 2А-366/2016~М-364/2016 М-364/2016 от 12 декабря 2016 года по делу № 2А-366/2016)24.
В свою очередь, какие именно нарушения избирательного закона следует считать существенными остается на субъективное усмотрение правоприменителя, что вряд ли может влечь эффективность гарантии выделенной А.Н. Нифановым. По своей сути такого рода подход не явно, но допускает нарушение избирательных прав граждан, причем вне четких правовых процедур, чего не должно быть, поскольку лишает избирателя правовой определенности и ставит реализацию его избирательных прав в зависимость не от закона, а от субъективного усмотрения правоприменителя. Представляется, что в демократическом государстве реализация любых прав гражданина, в том числе и избирательных, должна зависеть только от его собственного усмотрения и его же правомерной активности.
В свою очередь, гарантированность этих прав должна также зависеть только от гражданина и быть максимально эффективной предупреждая нарушение прав и полностью их восстанавливая в случае нарушения. Для чего, следует выделить еще один признак: правовые средства, условия и процедуры обеспечивающие достоверность волеизъявления народа должны быть конкретными и максимально детализированными. Имеющиеся в избирательном законодательстве гарантии избирательных прав граждан обозначены неполно и максимально сжато, что создает неопределенность еще на стадии выявления самой возможности их существования. Представляется, что гарантированность должна предполагать юридическую возможность, предусмотренного избирательным законодательством, определенного поведения субъекта права поддерживаемую конкретными способами. В свою очередь, как отмечает А.Б. Зеленцов: «Отсутствие юридической гарантированности делает такую возможность эфемерной и превращает субъективное право в «ложное право», под которым в зарубежной доктрине понимаются индивидуальные или коллективные интересы, определенные как право путем широковещательных деклараций и не имеющие никакой конкретной юридической гарантии или опоры»25.
В большинстве случаев законодатель ограничился лишь закреплением основной идеи, руководящего начала (принципа), основной гарантии или права, не позаботившись об их обеспечении конкретными правовыми средствами. Такое положение оставляет механизм гарантирования на уровне постулатов, вряд ли играющих важную обеспечительную роль в правоприменении и поэтому нуждающихся в правовом развитии. Иными словами, гарантии должны иметь правовую определенность, выраженную в максимально конкретных правовых средствах, условиях и процедурах, сформулированных наиболее точно без общих положений. Развитие гарантий путем конкретизации способствует их реальности и широкой реализации, делает более полным конституционное избирательное право, насыщает его содержание26.
Следует согласиться с мнением Н.В. Витрука, который отмечал, что все гарантии «действуют не изолированно, а в тесном, неразрывном единстве, в системе»27. Отсюда, выявление правовых гарантий обеспечения достоверности волеизъявления народа требует создание их системы, где они были бы связаны между собой единой целью, направленной на обеспечение правильного определения волеизъявления народа при голосовании, а в случае искажения волеизъявления народа – способствовали восстановлению нарушенных избирательных прав граждан28. При этом, гарантии, реализуясь в жизни, взаимодействуют между собой и влияют друг на друга. Сходный вывод сделан Н.А. Бобровой: «Поскольку нормативно закрепленные гарантии достигают своей цели в случае создания стабильного организационного режима гарантирования, постольку гарантии рассматриваются не только в статике, но и в динамике, во взаимодействии, в результате чего организационные и правовые гарантии сливаются в единый механизм гарантирования»29.