Страница 15 из 15
Что касается меня, то стрелять по людям желания не было, тем более парни Ветрова и сами хорошо справлялись. К тому же, это не моя война. Как ни крути, а ведь это Советский Союз пришел на эту землю и здесь был весьма спорный момент относительно целесообразности. А вообще, мне просто не хотелось мне лишний раз проливать чужую кровь. Однако при этом я отлично понимал, что противник на моем месте не был бы столь категоричен и наверняка воспользовался бы подвернувшейся возможностью. В конце-концов, я прилетел сюда не для того, чтобы стрелять по боевикам…
Тем не менее, через прицел я продолжал следить за ходом операции и, пусть и урывками, но видел практически все, что происходило в ущелье.
Вдруг, в мой прицел попал закутанный в черное моджахед, спрятавшийся чуть в стороне. Он как раз высунулся из-за камня и собирался выстрелить в спину отвлекшегося на другого противника Сереги Нагибина. Тут уже не до моральной составляющей… Без раздумий, я выжал спусковой крючок.
Пуля попала точно грудь противника. Тот успел что-то вскрикнуть, затем выронил автомат и сполз по камням. Затем, пришлось повторить и снять еще одного — тот готовил к бою «муху».
С одной стороны, я пошел против своих принципов, с другой — помог своим. Как бы мне не хотелось остаться не при делах, я понимал, что моджахеды это враги, но я считал зазорным сидеть в безопасности и бить издалека. А рисковать лишний раз с автоматом в руках — нет уж, не теперь. Меня дома семья ждет, она вообще не знает, где я и что со мной. Понятно, что и у других семьи, но я уже давно жил по принципу, думай только о родных. Судьба сама разберется. Я изначально намеревался только наблюдать, тем более от меня даже этого не требовалось…
Конечно, насчет судьбы смешно получилось. Это сказал человек, который изменил ту самую судьбу электростанции, целого города и района. А может и всего СССР.
Через несколько минут все было кончено.
Над ущельем повисло облако сизого дыма, ощутимо воняло жженым металлом, пороховыми газами. Воцарилась тишина, лишь кое-где слышались короткие переговоры от бойцов спецназа. Некоторые добивали раненых.
— Савельев, твой выход! — скомандовал Ветров.
Я тут же стащил с себя маскхалат и закинув винтовку за спину, рванул к разгромленному каравану. Спускаться по каменной насыпи было неудобно, поэтому пару раз я чуть не шваркнулся.
Картина впереди была эпичной — от горящего грузовика в небо поднимался столб черного дыма — сильный демаскирующий признак. Видно издалека, а значит, скоро здесь будут гости. Тут и там, в хаотичном порядке стояли изрешеченные машины, валялись трупы, повсюду гильзы, кровь.
К счастью, с нашей стороны погибших не было, только трое раненых. Им уже оказывали первую медицинскую помощь.
Не теряя времени, первым делом я бросился к осмотру техники. О, если бы я еще знал, что именно мне искать… Теоретически, это могли быть любые чемоданы, папки с документами, кейсы…
Бойцы, добив раненых, оцепили место, внимательно глядя по сторонам — теперь опасность могла прийти, откуда угодно и нужно быть начеку.
Я начал с ближайшего ко мне пикапа, что первым налетел на мину. После взрыва, ни о каком продолжении движения не было и речи — одно колесо оторвало напрочь, а что там творилось под днищем, можно было только гадать. И как машина вообще не взорвалась? К счастью, на дороге и закладывали не противотанковую мину, а что-то попроще.
Двери машины были распахнуты, рядом лежало окровавленное тело водителя. Во многих частях корпуса были видны дыры от пуль — все-таки калибр семь и шестьдесят два страшная вещь. Кто-то говорил, что пуля из старого Калашникова может перешибать рельсу. Не знаю, насколько это правда…
Заглянув внутрь салона, я увидел еще двух мертвецов — оба были в странной военной форме, и на наших солдат они совершенно не были похожи. Да и огнестрельное оружие оказалось совсем не советским — легкоузнаваемые американские М-16А1. Про морды пассажиров и водителя я вообще молчу — типичные пиндосы. А вообще, черт его знает, кого сюда принесло…
Дерьмо, какого черта здесь забыли американцы? Нет, так-то я прекрасно знал, что на протяжении всей Афганской войны, они активно поддерживали оппозицию, тренировали боевиков и в большом количестве поставляли им оружие.
Но почему здесь только одна машина? Где прикрытие, где нормальная охрана? Подставились как-то совсем глупо. Ну, понятно, на то такие операции и разрабатываются, чтобы застать потенциального противника врасплох. Но зачем им так рисковать? Я мог бы объяснить это лишь по одной причине — для них встреча тоже оказалась незапланированной и произошла не так, как планировалось изначально.
В салоне ничего интересного я не нашел. Да и в багажнике, кроме кучи хаотично наваленного оружия, тоже ничего существенного не было. Бросился к другой машине. Там тоже ничего.
Рванул к следующей. Ветров и Нагибин ходили следом, помогая осматривать изрешеченную технику. Это только в американских боевиках показано, как транспорт не обстреливай, а пули рикошетят даже от простого пластика. На деле же картина была абсолютно иной — часть машин в решето. Сплошные рваные дыры. И повсюду кровь.
Я насчитал сорок четыре трупа. Из-за фактора неожиданности и того факта, что большинство моджахедов были на открытом пространстве, получилось так, что первыми же залпами сразили чуть ли не половину всех противников.
Осмотрев все легковые машины, я перешел к грузовикам. В горящий ГАЗ-63 можно было даже не соваться. Если бы там что-то и уцелело после взрыва, оно уже сгорело, тушить бессмысленно, да и нечем. А вот «шестьдесят шестой» оказался практически целым и весьма интересным. Внутри были ящики с «НАТОвским» оружием, станковые минометы, ящики с минами и еще какой-то хлам.
Все это, конечно, круто — мы пресекли что-то незаконное, что точно не пошло бы на пользу советским войскам. Думаю, что и сам товарищ Черненко плохо понимал, что именно тут было запланировано.
Эх, знать бы еще то, что на самом деле знал он. Ведь не просто же так Алексей Владимирович так ухватился за эту соломинку и отправил именно меня… Что у него, других доверенных лиц нет? Есть, конечно же. Быть может дело в том, что он никому не доверяет после предательства Пономарева?
— Все не то… — процедил я, глядя в открытые ящики. — Здесь нет ничего, что могло бы заинтересовать КГБ!
Конец ознакомительного фрагмента.