Аборигены Вселенной

– Вы забыли сделать блайнды, господа, – вежливо напомнил капитан.

В ответ киборг отбросил карты.

– Вы помните о нашем условии?

Дюкс с удивлением взглянул на Ленкова.

– Я бы хотел, чтобы вы сменили колоду.

– С чего бы это?

– Она была заранее распечатана. Я бы хотел, чтобы вы взяли запечатанную, в упаковке, – и Ленков уточнил, какую именно из оставшихся трёх.

– Воля ваша, – пробормотал капитан без особого воодушевления, выполняя настоятельную просьбу киборга.

На праве хозяина, которое никто не стал оспаривать, он снова сдал карты, и на этот раз Айра остался доволен раздачей. Он не заметил никаких знакомых ему меток «краплёных» карт. На первом же круге Дюкс сорвал хороший банк и удовлетворённо ворочал фишками, пока Ленков перетасовывал карты. У Клода была гримаса отчаяния на лице, однако Айра был совершенно спокоен, каким, наверное, может быть только киборг, отважившийся сыграть на десять миллионов.

После новой раздачи у Лео Дюкса наступила полоса неудач. Он проигрывал с сильной картой, в то время как у компаньонов по очереди, с картой средней руки или даже слабой, выпадал то стрит, то флеш. Они играли, казалось, без правил, рискуя на слабой карте, и капитан, идя в ответ на вполне оправданный со своей стороны риск с адмиралом и нимфой с Венеры-5 или двумя рептилоидами, проигрывал то одному, то другому, заметно теряя фишки.

Он уже было отчаялся и едва не падал навзничь со стула, когда ему показалось, что ему улыбнулась удача, и вот сейчас он сможет отыграть всё, что проиграл. На флопе совершенно случайно открылись три рептилоида. Четвёртый скрывался в одной из его «карманных» карт, но капитан и виду не подал. Он искусно изобразил крайнее сомнение, лихорадочно перебирая свои фишки, однако неожиданно пошёл ва-банк.

Айра без долгих раздумий сбросил карты и с интересом взглянул на компаньона. Покер – игра одиночная, конечно, если игроки мало знакомы друг с другом. Клод Стенин уравнял ставку, и они вскрыли карты.

– Каре, господа, – просиял капитан. – Каре из милых рептилоидов, к вашим услугам!

– Сильная комбинация, – согласился Стенин и выложил на стол свои карты.

Десятка, рептилоид, нимфа, адмирал и губернатор – иссиня чёрной пиковой масти.

– У меня такое всего второй раз в жизни, хотя играю в покер столько, сколько себя помню. Роял-флеш, не больше и не меньше. Вы поторопились, не приняв к сведению подозрительную одномастность трёх последних карт.

При виде комбинации из пяти карт, бескомпромиссной и неоспоримой, капитан побледнел, как полотно. Он встал и молча направился к выходу из кают-компании.

Компаньоны проводили его торжествующим взглядом.

– Так ему и надо, – весело сказал Стенин, наливая себе виски и тут же осушив бокал с видом победителя. – Нельзя быть таким жадным! Интересно, по правилам мы имеем право сразу перейти к управлению кораблём и выкинуть его на ближайшей планете?

– Любопытно, куда он пошёл? – заметил Айра.

– Он сейчас в шоке. Думаю, лучше его пока не беспокоить.

– И всё-таки я схожу, присмотрю за ним и заодно оценю нашу новую частную собственность, конечно, если он не потребует её обратно, – сказал Ленков, направляясь вслед за капитаном.

Стенин остался сидеть за столом с лучезарной улыбкой на лице под впечатлением от своей грандиозной победы. Это же надо, – в течение часа выиграть имущество стоимостью в десять миллионов, не приложив почти никаких усилий, кроме пары хитрых приёмов совместной с партнёром игры в покер, немного внимания и психологии! Да, в чём-то он повёл себя, как шулер, но ведь и играть им пришлось, по-видимому, с опытнейшим прохиндеем. Чего стоит одна первая краплёная колода, своевременно забракованная Ленковым!

Тем временем Айра, уже немного ориентировавшийся на корабле, шёл в направлении каюты капитана. Осторожно и стараясь не шуметь, он заглянул внутрь. В помещении, богато обставленном, как и подобает апартаментам капитана никого не было. Что-то показалось в этом Ленкову подозрительным, и он смело вошёл в отсек.

– Капитан, вы здесь? – спросил он.

В ответ откуда-то сбоку, где находился ещё один люк, донёсся то ли стон, то ли всхлип, затем несколько секунд тишины, бессвязное бормотанье, как вдруг тишину разорвал оглушительный выстрел.

Ворвавшись через люк, Ленков в изумлении увидел ужасную картину. Капитан Дюкс развалился в просторной ванне, сжимая в правой руке небольшой пистолет. Его грузное тело было залито кровью так же, как и стены в ванной, а от широкого добродушного лица почти ничего не осталось – выстрел снёс половину черепа.

Наверное, если бы Айра не был киборгом, его бы вырвало, но он оценил обстановку со всем хладнокровием, на какое только был способен. Несколько минут он стоял на месте, анализируя увиденное, затем вышел из ванной и осмотрел каюту покойного. Она оказалась намного больше, чем полагалось, и незаметно переходила в смежное помещение, погружённое в полумрак. Ленковым овладело любопытство, и он решил-таки осмотреть его, прежде чем эти апартаменты наполнятся оханьем и пылкими возгласами его друга.

Сенсорные лампы зажглись, отреагировав на движение, и свет залил просторное помещение, больше всего напоминавшее какой-нибудь аппаратный отсек. Здесь не было ничего, кроме пяти одинаковых капсул-саркофагов размером в рост человека. Они стояли в ряд на небольшом расстоянии друг от друга, очевидно, встроенные в пол. Рядом с каждой капсулой находился монитор. Это всё напоминало какие-то научные экспонаты в медицинской лаборатории, однако, какие именно, Ленков не взялся бы угадать.

Он уже сделал шаг к выходу из этой таинственной комнаты, когда монитор крайней, ближайшей к нему капсулы осветился и послышался звук, напоминающий навязчивое пиликанье электронного будильника. На мониторе появилась подрагивающая графическая дуга и какие-то цифры.

Айра внимательно осмотрел саму капсулу, но она была по-прежнему закупорена со всех сторон, словно яйцо в металлической скорлупе. С чувством лёгкого беспокойства, но не более того, Айра поспешил покинуть помещение, вспомнив о долге, обязывающем его отдать последние почести покойному.

В отличие от Ленкова, Стенина вывернуло наизнанку, когда он увидел кровавую картину в ванной. Отстранив компаньона, киборг самолично занялся телом, благо физически он намного превосходил своего друга. Айра заглянул в гардероб капитана и увидел вывешенные в ряд несколько комплектов обмундирования одного цвета и размера. Там же он нашёл запас постельного белья. Упеленав его в найденные простыни, друзья долго решали, что делать с покойным. В конце концов они перенесли его в огромный морозильный отсек, использовавшийся для хранения продуктов, и оставили тело там. После этого компаньоны около получаса просидели в кают-компании в полной тишине, растерянности и под гнётом мрачных мыслей. Всю их прежнюю радость от выигрыша как ветром сдуло.

– Мне он показался вначале сильным человеком, – сказал Стенин.

– А мне – азартным, – ответил Ленков. – Слишком азартным. Он поставил на кон свою жизнь… и проиграл.

Клод промолчал, подумав о том, что и у него могла тоже поехать крыша, проиграй он дело всей своей жизни. Десять миллионов! Видимо, корабль был всем, чем владел покойный капитан. С другой стороны, они сами стояли на краю пропасти, и вместо них в неё упал Лео Дюкс.

– Что будем делать? – спросил Клод, хотя в силу последних бурных событий сам уже туго соображал, и его всё больше клонило в сон.

– Пока ничего. Нам незачем дёргаться. У Дюкса тут всё на автоматике, корабль, видимо, летит на автопилоте. До первой остановки, как он сказал, ещё шестьдесят часов. Тут есть свободные отсеки для пассажиров, вздремнём немного, а уж потом соберёмся с мыслями и всё спланируем.

На том они и остановились.

2

Клоду Стенину снился странный пугающий сон. Будто он мчался по ледовой равнине, спасаясь от преследующей его Алисы, то и дело обрушивавшей на него прицельный огонь из своего карабина. Он часто поскальзывался на льду, и его преследовательница быстро нагоняла его, безумно хохоча ему в спину. В этом хохоте было что-то жуткое и явно не относившееся к женскому смеху; как ни странно, в этом голосе преобладали мужские интонации. Казалось, это смеялся мужчина, громко и раскатисто. В самом конце погони Клод неожиданно провалился сквозь трещину под лёд и быстро канул под воду, а вслед ему всё продолжал нестись этот грубый мужицкий хохот. В довершение ко всему, ему почудилось, что кто-то схватил его под водой и начал неистово дёргать из стороны в сторону.