Страница 209 из 220
Глава 115 Неприязнь и расставание
Дэниэл молчал. Он больше ничего не сказал, но резко прибавил скорость, волнение Кики нарастало, и постепенно страх захватил ее полностью.
— Дэниэл, остановись, ты с ума сошел! Сумасшедший! — она испуганно закричала.
Но Дэниэл оставил ее слова без внимания, сделав вид, что вообще не расслышал, что она сказала. Он пытался расслабиться и сосредоточиться на чем-то еще. Этот способ он обычно использовал чтобы успокоиться. Слова Кики разозлили его, если его мысли не будут заняты чем-то еще, то он придет в ярость, поэтому он старался не слушать Кики. Каждый раз с ней он терял самообладание.
Пятнадцать минут спустя машина остановилась около резиденции Грантов, и Дэниэл холодно сказал:
— Выходи из машины.
Дэниэл больше не мог находиться рядом с ней. Он боялся представить, что может случиться, поэтому, чтобы избежать чего-то плохого, он решил на время оставить ее.
Кики не сразу вышла из машины, она посмотрела на Дэниэла и сказала:
— Дэниэл, я очень люблю свою работу. Надеюсь, ты не лишишь меня этой единственной радости.
Дэниэл пристально посмотрел на нее и громко сказал:
— Кики, что заставляет тебя думать, что я соглашусь на твою просьбу? Неужели ты думаешь, что мои слова ничего не значат? Или ты думаешь, что ты все еще очень важна для меня. Я невероятно счастлив, видя, как ты страдаешь. Поэтому ты послушаешься меня и остаешься здесь. И не выйдешь отсюда никуда без моего личного разрешения.
Глаза Кики расширились. Ее переполняли обида и злость, в отношении Дэниэла она абсолютно бессильна что-либо сделать.
— Вылезай из машины, я не хочу повторять в третий раз, — с отвращением сказал Дэниэл.
Кики ничего не сказала, открыла дверцу машины и вышла. Уже собираясь уходить, она повернулась и сказала:
— Дэниэл, ты действительно так сильно меня ненавидишь?
Никто не ответил, Дэниэл уже уехал.
Кики горько улыбнулась, будучи довольно уравновешенным человеком, она понимала, что таков характер Дэниэла, собственно, на что еще она могла рассчитывать.
Незаметно наступила ночь, и отъехав от дома, Дэниэл направился прямо в бар.
После того, как Дэниэл вошел в здание ночного клуба, он направился прямо к отдельной комнате, как написал Николас в сообщении. Официант проводил его к номеру 404.
Николас и Генри уже приехали. Увидев входящего Дэниэла, Николас прямо спросил:
— Почему ты так поздно? Ты неважно выглядишь, что случилось?
Дэниэл сел, и сразу же налил себе бокал вина. Николас, не понимая в чем дело, в недоумении посмотрел на Генри, спрашивая его глазами, что случилось.
Генри, сохраняя спокойствие, взглянул на Дэниэла и медленно сказал:
— Что, снова из-за женщины?
Николас, предвкушая хорошую сплетню, выпрямился и весь превратился в слух, но Дэниэл только горько улыбнулся и не сказал ни слова.
— Дэниэл, кажется, ты попал в сети какой-то девчонки. Раньше я не видел тебя в подобном состоянии. Не знаю, должен ли я поздравить тебя или что-то в этом роде, — Генри сказал с тихим вздохом: — Почему с женщинами всегда столько хлопот.
Услышав это, Николас взглянул на Генри:
— Генри, только не говори, что ты тоже на крючке у какой-то девчонки. Уж это то странно, с какой стороны ни посмотри.
Генри широко улыбнулся. Он действительно влюбился. С тех пор как он вернулся, не прошло и нескольких дней, а он уже успел побывать несколько раз в руках одной прелестницы
— Ты что-то темнишь, ну-ка рассказывай, кто эта несчастная девушка, которой настолько не повезло? — сказал Николас, он действительно отчасти чувствовал жалость к девушке, которая уступила далеко не красавцу и довольно полноватому Генри.
Хотя Генри выглядел очень интеллигентно и обычно носил очки, внешность бывает обманчива. Человек, который осмелился бы его задеть, не мог и догадываться, что за этим могло последовать. Поэтому Николас крайне удивился, услышав, что нашлась девушка, способная укротить Генри. Бывший холостяком столько лет и вдруг переменивший образ мыслей Генри? Этому действительно можно порадоваться.
Генри бросил быстрый взгляд на Николаса:
— Ты хочешь знать?
Николас собирался кивнуть, но, увидев, что выражение лица Генри не обещало ничего хорошего, он только покачал головой:
— На самом деле я не любитель сплетен, так что тебе не обязательно рассказывать об этом.
Генри сделал глоток вина и обратился к Дэниэлу:
— О чем, черт возьми, ты думаешь?
— О чем я думаю? Я и сам не знаю, что я думаю. И как я мог так влипнуть. Иногда я говорю сам себе, что я просто веду себя как девчонка, что нет такого, с чем бы я мог не справиться. Но правда в том, что я действительно влип. Меня совсем не интересуют другие женщины, и я даже не хочу ни на кого смотреть, — сказал Дэниэл упавшим голосом.
Иногда ему казалось, что он неизлечимо болен. Почему Кики единственная в его сердце, и он не хочет иметь ничего общего с другими женщинами, не говоря уже о том, что не может допустить и мысли, об отношениях Кики с другими мужчинами.
Генри, немного подумав, сказал:
— Ты так легко смог забыть Мэри, и при этом, несмотря на все, что произошло между вами с Кики, ты не можешь выкинуть ее из головы?
— Генри, я иногда задаюсь вопросом, является ли та Кики, о которой я когда-то впервые услышал от Мэри, тем же человеком, что Кики сейчас. Она так изменилась, что почти не осталось никакого сходства, но все же это она. Наверное, поэтому я запутался.
Генри вздохнул и сказал:
— Ты думаешь, что ошибся?
Генри и Николас прекрасно знали все, что произошло между Дэниэлом, Кики и Мэри. Когда Кики и Дэниэл внезапно поженились, Генри и Николас первые узнали об этом, что действительно поразительно. Но Генри действительно чувствовал, что Кики не могла быть плохой женщиной, или же она просто прекрасная актриса. Дэниэл иногда спрашивал себя, может быть все произошедшее это ошибка, но Кики никогда и не отрицала, что все случилось с ее согласия.
— Да, даже после всего, что случилось, я по-прежнему сохранил к ней чувства. Как ты думаешь, что мне делать? — спросил Дэниэл.
Николас молча слушал. По отношению к женщинам он испытывал необъяснимый страх, и его невольно передернуло.
Генри не знал, что ответить. На самом деле, им также крутила женщина.
Он сам, будучи взрослым мужчиной, поддался выпившей девушке, и ее нежелание придавать особое значение произошедшему вызывало у него улыбку, но при этом и огорчало.
— Ладно, какой смысл вспоминать об этом, это никак нам не поможет, скорее наоборот, — Дэниэл вздохнул.
Генри протянул руку, похлопал Дэниэла по плечу и сказал:
— Дэниэл, ты всегда мыслил независимо, но с этой историей в СМИ, я думаю, что ты ошибся. Не важно, почему ты позволил журналистам заснять тебя с той женщиной, но в любом случае для твоей жены это серьезный удар, и ты оставил ее одну противостоять всем этим журналистам.
Дэниэл горько улыбнулся. Если бы Кики действительно не осталась равнодушной, как сказал Генри, то он не испытывал бы такую злость и огорчение. Он действительно хотел, чтобы Кики проявила перед ним слабость, но Кики оказалась настолько сильной, что вся эта история заставила его взглянуть на нее другими глазами. Она ни только не расстроилась, но, напротив, вела себя как будто совершенно ничего не произошло.