Страница 204 из 220
— Кики… Ты почему выключила телефон? Почему скрываешься здесь и не возвращаешься домой? Почему не сообщила первым делом мне, когда всё это произошло?
Кики не могла ничего сказать. Она знала, что ей бесполезно бороться, поэтому проще всего было сдаться и позволить ему обнимать её. Вот только он так сильно сжимал её, что ей начинало не хватать воздуха. В конце концов он её отпустил, вошёл внутрь, потянув за собой, и закрыл дверь.
— Как ты узнал, что я здесь? — спросила Кики и тут же осознала, что задала очень глупый вопрос. Если Даниэл хотел кого-то найти, то, конечно же, он мог с лёгкостью это сделать.
Даниэл смотрел на неё со всепоглощающей любовью:
— Кики, если бы я знал, что произойдёт подобное, я бы ни за что не выехал из страны и уж тем более не позволил бы тебе столкнуться со всем этим в одиночку…
От слов Даниэла Кики хотелось смеяться. Что значит, если бы он знал, то всё было бы по-другому? Даже если бы он был здесь и первым делом узнал о произошедшем, то он бы лишь стоял в стороне и не сделал бы для неё абсолютно ничего. Она уже привыкла, что всегда была плохой в его глазах, что всегда всё делала неправильно, поэтому на что ей было обижаться… И уж тем более она не надеялась, что Даниэл мог хоть как-то заступиться за неё. Она смирилась со всеми слухами – пусть распространяются. Главное, что её совесть была чиста. Наступит день, когда вся правда выйдет наружу.
Даниэл был дураком, самым большим дураком на свете, и лишь поэтому его было так легко водить за нос. Но ничего, она не расскажет ему правды: она дала обещание Мэри и не нарушит его, потому что была у неё в долгу, но когда-нибудь она этот долг искупит. И как только этот момент наступит, она наконец сможет зажить для себя. Однако когда же уже наступит конец?.. Она боялась, что не дождётся того дня, что попросту не выдержит.
— Кики, мне нужно кое-что тебе сказать, — с любовью в глазах серьёзно сказал Даниэл, положив свои руки на её плечи.
Кики посмотрела ему в глаза и лишь усмехнулась:
— Если ты хочешь сказать, что наконец «протрезвел» и что в твоём сердце есть место для любви лишь к одной женщине, то я прошу тебя, лучше ничего не говори. Когда согласишься на развод, тогда и поговорим.
Даниэл оцепенел. Фраза, которую он так сильно хотел сказать, застряла у него поперёк горла. Оказывается, Кики о нём такого мнения… Какой же упрямой она была: прошло уже столько времени, а она всё ещё хотела развестись!
— Кики, увидев все те новости в Твиттере, увидев меня с другой женщиной, ты и правда не придала этому никакого значения? Тебе было абсолютно всё равно? — спросил Даниэл. Он думал, что ей будет плохо, что она будет ревновать, и только поэтому попросил Лиз подыграть ему. Но, видимо, он переоценил свою жену: у неё не было сердца. И даже если оно у неё и было, в нём не было совершенно никакого места для него. Всё, что он делал до этого дня, оказалось бессмысленным, словно какая-то шутка, словно разворачивавшаяся без участия Кики комедия. Смеясь над собой, он добавил, — значит всё это время ты была обо мне такого мнения? Ну хорошо. Хочешь развестись? Я на это не согласен. Тебе больше никогда не обрести свободу. И умрёшь ты моей женой!