Страница 8 из 14
Вопрос о том, должны ли быть защищены права людей, которые выступают носителями различных патологий, возник в недрах либерального сознания. В настоящее время либералами однозначно положительно решен вопрос о необходимости защищать права так называемых сексуальных меньшинств. В идеологическом плане это рассматривается как победа и утверждение основного принципа либерализма – толерантности к различным девиациям без учета их патологического характера, поскольку эти девиации есть выражение «прав человека».
В либеральной модели уголовной политики уголовное законодательство не ставит задачу предупреждения преступлений, поскольку государство легализует и тем самым поощряет различные пороки. Например, с позиций терпимости интерпретируется нидерландская политика в отношении немедицинского потребления наркотических средств. Закон «О голландских генеральных прокурорах» 1976 года определил следующие стандарты отказа от преследования в случае совершения нарушений, связанных с наркотиками: владение «мягкими» наркотиками до пяти граммов; использование небольшого количества «жестких» наркотиков лицом, не имеющим судимости; нерегулярная торговля наркотическими средствами10. Это якобы позволяет избежать значительных издержек, толерантно обращаться с лицами, использующими наркотики для собственных нужд, и перевести проблему наркотиков в плоскость публично важного явления (?!). Российские ученые В. В. Бойцова и Л. В. Бойцова, процитировавшие эти утверждения, предлагают пристально изучить голландский опыт в Российской Федерации: «Отечественные политики не должны бояться трудных вопросов, разрабатывать и осуществлять прогрессивные проекты»11. Не вполне понятно, по каким критериям тот или иной проект получает оценку прогрессивного, ведь прогресс означает улучшение; наркоманию же всегда сопровождает деградация (регресс), и почему ее поощрение называется прогрессивным явлением.
Представляется бесспорным, что подобная политика в любом случае не приведет к уменьшению числа лиц, употребляющих наркотики. Кроме того, наркоманы не перестают быть криминальным элементом голландского общества. Наркомания по-прежнему является серьезной проблемой и для Нидерландов.
В либеральной модели уголовной политики привлечение к ответственности преступников осуществляется по принципу их «доступности» для системы уголовной юстиции, а также исходя из идеологического деления правонарушителей на «своих» и «чужих».
В консервативной модели уголовной политики обеспечивается в первую очередь следование императиву согласования нравственных и правовых норм. Иными словами, консервативная уголовно-правовая политика ставит под запрет явления, нацеленные на деморализацию общества. Таковы, например, уголовно-правовые запреты, предусмотренные Уголовным кодексом Федеративной Республики Германии (далее – Уголовный кодекс ФРГ): параграфы 131 «Культ насилия», 173 «Сожительство между родственниками», 176 «Сексуальные действия в отношении детей» (по части 3 последнего параграфа лишением свободы на срок до пяти лет наказывается тот, кто воздействует на ребенка показом порнографических картинок или изображений, прослушиванием магнитофонных записей порнографического содержания или соответствующих разговоров), 183 «а» «Нарушение норм общественной морали», 184 «Распространение порнографических изданий».
Закон должен не только своевременно реагировать на уголовное правонарушение, обеспечивать не декларативный, а действительный характер норм, но и предупреждать совершение того или иного уголовного правонарушения. При этом предупреждение осуществляется не путем применения жестких санкций, а посредством криминализации деяний, предшествующих и способствующих совершению преступлений и проступков. Так, Уголовный кодекс ФРГ содержит значительное количество подобных норм. Так, в нем установлена уголовная ответственность за распространение материалов, содержащих указания по совершению преступлений, создание преступных сообществ ((параграфы 130 «а», 129 соответственно).
При рассмотрении консервативной уголовно-правовой политики необходимо выделить такую ее существенную черту, как формирование у населения нетерпимости к нарушению правовых норм. Подобная нетерпимость и есть существенная характеристика гражданского общества. В свою очередь, полицейские власти способствуют поощрению такого поведения граждан, когда они сообщают о совершенных правонарушениях в органы полиции. При этом система уголовной юстиции стремится реализовать фундаментальный принцип социальной справедливости – равенство всех перед законом.
В последние годы наблюдается тенденция сближения либеральной и тоталитарной моделей уголовной политики. С одной стороны, активно осуществляется идея глобализации уголовной политики. Устранение известного дуализма в международных отношениях, когда противостояние СССР (возглавлявшего Восточный блок) и США (дирижировавших НАТО) привело к гегемонии США. Это не только подорвало сложившееся равновесие в мире – основу международной безопасности, но и поставило под сомнение действенность международно-правового порядка. В конце ХХ столетия впервые после окончания Второй мировой войны власти США продемонстрировали политикам других стран и всей мировой общественности, что правовые соглашения ничего не значат перед диктатом силы. Более того, эти соглашения можно и нужно толковать с позиций оправдания «права сильнейшего».
Открытые акты агрессии, которые совершили США в отношении ряда независимых государств в последнее десятилетие ХХ и в начале XXI века, указывают на то, что идея международного уголовного права как инструмента обеспечения международной безопасности потерпела поражение. Уместно заметить в этой связи, что роль Организации Объединенных Наций (далее – ООН) агрессивными акциями США в последние годы заметно дискредитирована, и эта организация в значительной мере утратила независимость как при оценке международных событий, так и в процессе принятия решений, способных позитивно повлиять на характер возникших острых конфликтных ситуаций.
С другой стороны, все активнее заявляет о себе воинствующий «гуманитарный технократизм» – стремление путем манипуляций обеспечить достижение поставленных узкой социальной группой целей. Такие цели носят заведомо деструктивный характер, ибо они никогда не учитывают реальных потребностей тех, кто составляет цепочку «личность – общество – государство». Они изначально эгоистичны, антиисторичны и безнравственны. Это и понятно, поскольку механизм любой манипуляции предполагает полное забвение нравственных императивов, превращение нравственности в одну из функций по реализации очередного проекта.
В результате либеральная модель уголовной политики становится тоталитарной с тем лишь разичием, что управление общественным мнением в условиях либерализма осуществляется путем комплексного манипулирования сознанием с использованием новейших технологий. Характерно, что будущее уголовного права связывают с внедрением тотального контроля за поведением каждого человека12.
§ 3. Направления уголовно-правовой политики
В целом выделяют два направления уголовно-правовой политики: правотворчество и правоприменение. И то, и другое направление могут быть успешно реализованы при наличии достаточного прогностического потенциала.
Решение правотворческих задач зависит от образа, стиля и типа социально-правового мышления.
Образ социально-правового мышления с точки зрения прогнозирования представляет собой концептуальное отношение к будущему, основанное на политических, нравственных и подобных критериях. В конце концов, это выбор будущего с четко определенных идеологических позиций. В настоящее время чрезвычайно важно избежать функциональности социально-правового мышления, обеспечить его независимость от изменяющихся групповых взглядов, интересов и сориентировать на общечеловеческие ценности.
Стиль социально-правового мышления раскрывается через направленность приемов отбора, регистрации и истолкования информации о будущих событиях. Существенная черта социально-правового мышления, сформированная предыдущими десятилетиями развития правовой системы, заключается в стремлении спрогнозировать характер реакции (одобрительная или критическая) на тот или иной возможный результат со стороны лиц, принимающих ответственные решения, и скорректировать выводы в соответствии с решениями этих лиц13.