Среди нас

Глава 4 Вечная память

Уже четвёртый пирожок исчез в моей утробе, а рука снова потянулась за следующим. А ведь прежде чем сесть за стол, я действительно не собирался есть. Но стряпня матушки Анастасии оказалась поистине бесподобной. Пироги огромные, едва на ладони умещаются, тесто пышное, начинка распределена равномерно и попадает в рот с первым же укусом. Живот уже полон, а я всё не могу заставить себя остановиться. Отец Владимир внимательно следит за мной, не скрывая улыбки. Но смотрит без осуждения, напротив, взгляд доброжелательный.

— Спасибо. Было очень вкусно, — поблагодарил я священника за угощение.

— Ещё бы, — усмехнулся он, — Не просто так у меня килограммы прирастают. Балует меня Настя. Ну, как ты? Готов к разговору?

— Зачем бы я ещё приезжал? — ответил я вопросом на вопрос. — Не за пирожками же.

— Ха-ха-ха, — расхохотался отец Владимир, — А ты заезжай, не стесняйся. Ладно, пойдём погутарим.

Отец Владимир поднялся со стула, и я двинулся следом за ним. Странное чувство не покидало меня всё это время. Нет, ничего плохого, скорее необычно и даже несколько неуютно от назойливого, пристального внимания к моей скромной персоне. А ещё маячило некое предчувствие скорых перемен. Не знаю, как объяснить. Просто я чувствовал, что моя жизнь скоро изменится. Не в лучшую и не в худшую сторону, но непременно станет другой.

— Если хочешь, можешь курить, — разрешил священник, когда мы выбрались на задний двор.

Здесь у него была оборудована веранда. Приличного размера, почти шесть на шесть. Плетёная мебель на поверку оказалась из пластика, и всё же сделана добротно, качественно. По взгляду даже не отличить от настоящей, из лозы.

Он уселся в кресло, подвинул поближе ко мне пепельницу и указал ладонью на место напротив. Я опустил на него зад, выудил из кармана пачку сигарет и с удовольствием втянул в лёгкие дым. Пагубная привычка, отчего избавиться от неё в разы сложнее. Особенно тянет за сигаретой после вот такого плотного ужина. Ну или с утра, в сортире.

— Что происходит? — спросил я первое, что пришло в голову.

— Это смотря о чём ты? — переспросил священник.

— Я о сущностях… Кто они и что им от нас нужно?

— Увы, на эти вопросы я вряд ли смогу вразумительно ответить. Всё, что я знаю, уже рассказал. Мы считаем их демонами, а вот их цели… Хм-м, я и сам был бы рад о них узнать.

— Вчера… — Я вдруг захотел рассказать о том, что видел и слышал вечером, но почему-то замешкался.

— Здесь ты можешь говорить открыто. — Отец Владимир вновь добродушно улыбнулся.

— Ладно, — буркнул я в ответ и затушил окурок в пепельнице. — Вчера я кое-что видел. После того, что случилось возле кладбища, очень хотелось нажраться, и я пошёл в магазин. Внутри всё было в крови, куски тел валялись на полу и прилавках. А сегодня…

Я вновь замешкался, пытаясь подобрать слова. На этот раз священник не перебивал, он терпеливо ждал продолжения рассказа.

— В общем, с утра мне хреново было, я за пивом пошёл. Смотрю, а магазин открыт, работает как ни в чём не бывало. Ну, я и заглянул. А там будто и в самом деле ничего не произошло: Надюха стоит, конфеты взвешивает, улыбается. Чисто вокруг, все витрины целые.

Я посмотрел на отца Владимира, словно он всё знает и сейчас обязательно мне объяснит. Но он всё так же молча и сосредоточенно смотрел на меня.

— А ещё вчера скорая с ментами мимо промчались. И что-то мне подсказывает, там произошла аналогичная ситуация. Но все молчат, никто ничего не знает, будто и не случилось ничего. Но ведь кто-то их вызвал? И летели они туда как ошпаренные, чуть меня не сбили.

— Вот теперь мне понятен твой вопрос, — кивнул священник. — Демоны умеют глаза отводить. Вот ты стоишь, прямо на трупы смотришь, а ничего не видишь. Так и полиция твоя. Могла ничего там не найти и посчитать вызов ложным, как, впрочем, и скорая. Не исключено, что к моменту их прибытия демоны даже прибрать за собой успели, вот как Надюха у себя в лавке.

— А почему они на кладбище войти не смогли?

— Защищённое это место — святая земля. Кладбище очень древнее, а до него там вообще крепость стояла…

— Я это давно подозревал, — усмехнулся я. — Очень уж стены там… так сказать… не совсем кладбищенские. Да и часовни эти по углам — словно стрелецкие башни.

— Когда-то так и было. В тех самых башнях камни защитные вкопаны, да и в стенах, насколько мне известно. Вот потому демоны внутрь войти и не могут. В те дни, когда эту крепость возводили, демоны были частыми гостями на наших землях, а во всём мире царил хаос. Война длилась несколько столетий, и мы почти проиграли. Но люди нашли способ от них избавиться, заточили демонов, запечатали вход в наш мир. На несколько веков наступил покой, знания о великой войне передавались из поколения в поколение, пока его не сделали достоянием единиц. Слишком многие пытались распечатать вход и снова выпустить зло в наш мир.

Теперь уже я внимательно слушал рассказ. Вот только скептическая улыбка не сходила с моего лица. Всё это походило на какую-то легенду, сказку, если угодно. Не хватало лишь богатырей, которые защищали слабых, отбирая добро у богачей и раздавая его бедным. Однако отец Владимир словно не замечал моего настроя и продолжал.

— Демоны хитрые, и вскоре они нашли способ проникнуть в наш мир. Не так, как раньше, толпой, когда вздумается, а тихонько, по одному, по двое. Они уже не нападали на людей, по крайней мере, до недавнего времени, или делали это не так открыто. Зато искажали знания, понятия, слова. Вскоре наш мир изменился, случился технологический прорыв, начали снимать кино, а в каждом доме появился телевизор. Информация полилась людям в мозги напрямую, чем, в свою очередь, и воспользовались твари из преисподней.

— И вы хотите, чтобы я поверил во всё это дерьмо? — не выдержав, перебил священника я.

— Вера, Сергей, — это личное дело каждого. Я ведаю тебе лишь о том, что знаю сам, а принимать мои слова или нет, решать только тебе и никому больше. Я не стану тебя упрашивать или как-то склонять на свою сторону. Но ты осмотрись, понаблюдай за людьми, и всё станет очевидно без всех этих историй.

— Люди всегда были мразями, — пожал плечами я. — И в этом виноваты вовсе не демоны.

— Отчасти ты прав, но лишь отчасти. Ведь так было не всегда, а то, что ты сейчас видишь, — долгая и упорная работа наших врагов. Они никогда не спят, постоянно искушают…

— Я не верю во всю эту чушь. Человек сам в состоянии сделать правильный выбор.