Овцы смотрят вверх

Рядом тащилась его жена, которая раздражала его тем, что, стоя рядом, на всю часовню сморкалась – правда, не от обилия слез, а от простуды. Высморкавшись в очередной раз, она попросила ее извинить и ненадолго ушла. Обычные нынче проблемы.

– Эпидемия, как же! – не унимался Торн. – Это все правительство! Ему не понравилось, что я разворошил эту вонючую кучу!

И в этом не было и доли хвастовства. Торн испытывал немалую гордость оттого, что свой статус одного из директоров организации «Спасем Землю» он использовал для того, чтобы поднять шум вокруг смерти Нэнси и причин, по которым она отдала концы. В результате его действий все курортные места на Атлантическом побережье, на Карибских островах, а также на всей океанской акватории вплоть до Бермудских островов лишились десятков тысяч туристов. Официальные лица утверждали, что количество люизита, сброшенного в океан в 1919 году, не могло загрязнить столь обширную зону, что это была чистая случайность, что траулер зацепил всего два контейнера, содержимое которых станет практически безопасным уже через несколько дней. На Торна это не произвело никакого впечатления. Он нашел по крайней мере еще одну жертву газа, смерть которой постарались замять, а также, предположительно, родственников восьми других пострадавших, на которых якобы оказывалось давление, и они отказались давать показания. Но публике и этого было достаточно – солгавшему раз веры нет ни в чем! Люди отменяли туры и планировали отдых в других местах. Хотя куда можно поехать, чтобы не стать жертвой толпы, которая ненавистных американцев готова забить камнями до смерти? В Грецию? В Испанию? Нет, там – вонючее Средиземное море. Придется, как видно, отпуск провести дома.

Подошел священник, преподобный Хорас Кирк.

– Очень трогательная церемония, благодарим вас, – сказал мистер Каупер.

– Спасибо!

– Я подам на этих ублюдков в суд, – неожиданно сказал Торн. – Если это именно то, чего они хотят.

Мистер Каупер, желая успокоить зятя, тронул его за руку:

– Ты перенервничал. Пойдем в дом, и постарайся отвлечься.

– Нет уж! Я еду к своим адвокатам. Даже если на это потребуется все, что у меня есть, я задам перцу уродам, которые сбросили газ в океан.

– Мы все понимаем, как повлияла на вас эта трагедия, – сказал мистер Бамберли, принимаясь, как и мистер Каупер, успокаивать Торна, – но вы должны понимать…

– Джек!

Ко всеобщему удивлению, прервала мистера Бамберли Мод, которая убирала в рукав мокрый от слез носовой платок.

– Джерри прав! – воскликнула она. – Это отвратительно! Мне все равно, когда они сбросили в океан этот яд. Яд принадлежит правительству, он убивает людей, и правительство несет ответственность – несмотря на то, что преступление было совершено давно!

– Но Мод, дорогая!

– Тебе, Джек, конечно, на все это наплевать! Самое плохое, что с тобой случается, – это когда какой-нибудь жучок начинает поедать твои драгоценные… как ты там называешь эту свою ерунду? Ты ведь не сидишь и не думаешь целыми днями – кто из мальчиков заболеет следующим! Это делаю именно я, из года в год, изо дня в день. То у них лихорадка, то тошнота, то диарея! Как долго все это будет продолжаться? Мы живем в каком-то аду!

Она едва не задохнулась от рыданий и вынуждена была облокотиться на руку священника, которую тот несколько неуклюже ей предложил, пока муж смотрел на Мод такими глазами, будто видел ее впервые в жизни.

Мистер Кирк негромко кашлянул, что было ошибкой. Кашлять было нельзя, даже в маленьких городах, и мистер Каупер вынужден был забрать Мод у священника. Но тот, не теряя апломба, восстановил свое утраченное было положение и сказал:

– Хотя, мистер Торн, я и не знаком с деталями понесенной вами печальной утраты…

– Не знакомы? – резко повернулся к нему Торн. – А это уж не моя вина! Я сообщил обо всем газетам и журналам, всем телевизионным станциям!

– Я хотел лишь сказать, – продолжил Кирк. Продолжил негромко, ибо когда мы все еще находимся в присутствии смерти, кричать не пристало… – Я просто хотел сказать, – повторил он, – что подавать в суд на правительственный орган почти бесполезно. Возможность получить компенсацию ничтожно мала, и…

– К черту компенсацию! – воскликнул Торн. – Все, что мне нужно, – это справедливость! Они что, не знали, когда бросали в воду эту гадость, что люди будут ловить рыбу, купаться в океане, строить дома на берегу? Они не знали, что творят? Знали! Они просто исходили из того, что их не будет поблизости, когда случится катастрофа. Нет, я им устрою! Я заставлю этих вонючих генералов вытаскивать все это дерьмо голыми руками!

Он развернулся на каблуках и побежал к машине.

Наступила пауза, после которой мистер Кирк сказал, неуверенно глядя на небо:

– Похоже, скоро начнется дождь. Наверное, стоит поспешить под крышу.

– О да, – согласился мистер Каупер. – Попасть под ливень – не лучший вариант.

Промежуточный результат

Чуть позже, когда они остались одни, мистер Бамберли набросился на Мод:

– Ты что, хочешь, чтобы я запер мальчиков и не выпускал их? Как Роланд – Гектора? Чтобы он не знал, как выглядит грязь, когда с ней столкнется?

Есть худо без добра

Как и большинство современных многоквартирных домов, дом, где жили Мейсоны, был защищен от внешнего мира раздвижными решетками, пуленепробиваемыми стеклами и вооруженной охраной, пребывавшей на своем посту днем и ночью. Чернокожий страж, сидевший в защищенной от газа будке, с подозрением посмотрел на Дуга Макнейла. Тот достал и показал охраннику свою карточку. Была суббота – вот почему Дуг раньше никогда не видел этого человека. Чернокожий, вероятно, работал здесь только по выходным – из-за роста цен многим приходилось жертвовать отдыхом и брать дополнительную работу на уикенды.

– Вы что же, – недоверчиво спросил охранник, – ходите по вызовам и в субботу?

– А почему бы и нет? – отозвался Дуг. – Здесь ребенок болеет.

– Беда! – протянул охранник, покачав своей тяжелой головой, отороченной снизу густой бородой, и раздвинул решетку. Дуг был уже на полпути к лифту, когда охранник его окликнул.

– Доктор!

Макнейл обернулся.

– Док! А вы работаете с… цветными пациентами?

– Конечно!

Охранник вышел из будки, смущенный – будто боялся, что его начнут ругать. Он был гораздо старше, чем выглядел на первый взгляд, – лет шестидесяти, хотя и прилично сохранившийся.

– Мой жена… Вроде бы ничего необычного не происходит, если вы понимаете, о чем я говорю, но у нее постоянно такие приступы слабости! Если это не слишком дорого, то…

И он остановился, произнеся конец фразы с просящей интонацией.

Дуг подавил вздох. Даже не видя женщину, он мог поставить диагноз: плохое питание, приведшее к субклиническому истощению, плохая вода, вызывающая расстройство кишечника, общая дебилизация и все такое прочее. Но он сказал:

– Мой номер есть в телефонном справочнике. Доктор Дуглас Макнейл.

– О, благодарю вас, сэр! Сердечно благодарю!

Когда Дуг входил в квартиру Мейсонов, он все еще находился под впечатлением от этого разговора. Денис радостно встретила его в дверях, предварительно открыв все запоры и оставив на двери лишь цепочку.

– Дуг! Слава богу, что вы пршли. Мне пришлось дважды менять Гарольду постель с тех пор, как я вам позвонила.

Он безропотно прошел в детскую и увидел там то, что ожидал увидеть. Тремя минутами позже он уже выписывал рецепт – таких рецептов за последнюю неделю он выписал чуть меньше ста штук. Моя руки, он механически проговорил обычные предписания: соблюдать диету и не пугаться легких судорог в желудке.

В этот момент из гостиной появился Филип и поинтересовался приговором.

– Ничего серьезного, – ответил Дуглас, вешая полотенце на крючок.

– Ты думаешь? Они уже закрыли все школы. В нашем доме болеют все дети, и почти все взрослые, и…