Страница 44 из 51
Почти зубами в ее губы вгрызаюсь, язык в рот проталкиваю. Стонет моя девочка от такого натиска, но встречает на полпути, все мне позволяя. Принимает. Руками как одичалый по всему телу любимому шпарю, словно отнимут сейчас. Каждую выпуклость, каждую впадинку в памяти вырубаю. Не нежничаю. Мне сейчас в ней быть, как живительный глоток воздуха сделать. Подыхаю.
Лера руки свои тонкие поднимает, чтобы за шею меня обнять, но я не даю. Перехватываю их одной рукой, другой за талию беру и лицом к стене разворачиваю. Ладошки ее на стену ставлю и рукой прижимаю, чтобы не отпускала. Второй рукой в пояснице прогибаю, а коленом ее ноги шире развожу. Лера вся дрожит, но молчит. И впервые за все наши с ней отношения, я не проверяю от страсти ее так разбивает или от страха. Впервые за все время меня это не волнует.
Член в руку беру и к нежным лепесткам подношу. Руку на поясницу, резкий толчок и до упора. Стонем синхронно. Несмотря на мою невнимательность к нуждам своей любовницы, Калерия возбуждена до предела. Внутри нее пожар. Все ее соками пропитано. Животный кайф. А дальше скачка. Я машина. Я бездушный механизм, который наказывает Калерию за своеволие. Она чуть не отняла самое ценное, что есть в моей жизни. Себя! И за это я буду ее наказывать, до тех пор, пока не сотрется из моей памяти морок сегодняшнего дня.
Девчонка громко кричит и без сил начинает оседать, но я подхватываю ее на руки и в спальню несу. Там на кровать кидаю, за ноги к себе подтаскиваю. Подушку под круглый зад подсовываю, ноги на плечи себе закидываю и снова тараню. Пот по лбу стекает и на грудь Лере капает. Словно поршень, вгоняю в нее член без остановки. Во мне словно стоп-кран сорвало. Она вздрагивает и снова кончает. Вижу, как малышка расслабленно выдыхает, но я лишь зубы скалю и заставляю ее встать на колени. Лера испуганно поднимает глаза, но видя мою щемящую потребность, послушно берет член в рот. И все по новой.
Вся эта хрень продолжается до тех пор, пока Калерия не кончает в очередной раз и не начинает плакать. Она рыдает взахлеб, и я, наконец, позволяю ей обнять себя за шею. Прижимаю крепко к своей груди и разрешаю сделать себе вдох. Вдох Калерией. Паника отпускает меня. Она жива. Я жив. Мы живы. Надеюсь, я навсегда вытрахал из нее все ее гребаные триста тридцать три ипостаси. И Лепса, и Нельсона Манделу, и, мать его, Тайсона. Объявляю этот чертов день «оконченным»!
1Имеется ввиду 28 июня 1997 года чемпион мира среди боксёров-профессионалов в тяжёлом весе Майк Тайсон обернулся людоедом, откусив во время боя кусок уха у своего соперника Эвандера Холифилда.
Глава 34
Не важно в какую ситуацию вы попали,
только вы решаете, как она повлияет на вас.
Сандей Аделаджа
- Антон, может, все-таки перенесем визит к твоей маме на другое время? - в попытках достучаться до своего мужчины, безрезультатно канючу вот уже раз седьмой за день.
Но Яров непробиваем. Он лишь терпеливо выдыхает и продолжает поправлять безупречно повязанный галстук.
- Малыш, я объяснял тебе уже тысячу раз. Мама только вернулась из Швейцарии и через четыре дня снова улетает. Другого времени просто не будет.
- Но она же снова потом вернется, - оптимистично восклицаю я.
- Лера, не вижу смысла откладывать ваше знакомство. Тем более и моя мама, и мой брат ждут нас сегодня на ужин.
Я сделала все, что могла. Все разумные доводы закончились, да и неразумные тоже. Если он считает нормальным то, что я явлюсь к его семье с фингалом под глазом, то так тому и быть.
Ночные приключения не прошли даром. У Ярова разбита губа и синяк на пол скулы, у меня же - ссадины на ногах и, красивенный такой, фиолетовый фингал. Вот как можно знакомиться с родственниками жениха в таком виде? Но Антон уперся. Он, казалось, вообще после неприятного инцидента с дракой с катушек съехал. Мало того, что чуть до смерти меня не залюбил, так он подорвался с самого утра и начал искать агентство по организации свадеб. Со словами «надо жениться как можно скорее, пока ты еще что-нибудь не учудила». Наивный!
Как смогла замазала синяк и, надев на себя стильный брючный костюм насыщенного темно-синего цвета, почувствовала, наконец, что готова ко встрече с будущими родственниками.
«Знаю, что выгляжу как надо. Мне повезло, и над моим гардеробом поработал сам Василий Калуга. Я прекрасная обновленная версия самой себя. Все безупречно. К этому ужину я готовилась, поэтому накладок не будет!», - вот так всю дорогу до родительского дома моего Давида я мысленно бубнила ободряющие и так необходимые мне аффирмации.
- Ты действительно выглядишь безупречно, - в один из таких моментов комментирует Яров, и я понимаю, что от волнения уже начинаю бормотать вслух.
- Прости, я просто нервничаю, - с досадой осознаю, что в моих интонациях появился акцент. - Я очень хочу понравится твоей семье.
Антон чуть отводит взгляд от дороги и нежно мне улыбается.
- Лера, это лишь формальность. На самом деле неважно понравишься ли ты им или нет. Главное, что ты нравишься мне.
- Вот утешил, - нервно смеюсь, слушая его возмутительную речь.
- Это правда. Сегодняшнее знакомство - лишь дань семье, но по факту оно ничего не изменит.
- Расскажи мне еще немного о них, - прошу только для того, чтобы хоть немного отвлечься от своих переживаний.
Антон тяжело вздыхает, но отказать мне не может, поэтому послушно отвечает:
- Мой брат Никита младше меня на четыре года. Он красавчик, - Антон спокойно пожимает плечами, словно не дает оценку внешности брата, а лишь констатирует факт. - Ник спортсмен. Мастер спорта по дзюдо. Должен был представлять Олимпийскую сборную на играх, но авария перечеркнула его карьеру спортсмена. Теперь он владелец сети спортивных клубов, где готовят таких же, кем когда-то был он.
- Авария, в которой был виноват твой отец? - Антон мне рассказывал эту историю, поэтому я немного в курсе.
Яров слегка морщится, но все-таки отвечает:
- Да. Отец был пьян, и Никите не нужно было садиться тогда в его машину. Но он сел и последствия навсегда перечеркнули все его планы на жизнь.
- После этой истории заболела твоя мама?
Снова тяжелый вздох. Яров замолкает, и мне уже кажется, что он не продолжит свой рассказ, но он лишь пожимает плечами:
- Лера, пойми, - пытается объяснить мне Антон, - в нашей семье всегда большое значение придавалось достижениям. Родителям было важно «гордиться» нами перед своими знакомыми. Мы не проигрывали никогда в своей жизни ни в чем. Я и Ник — вечные победители.
Произнеся последнюю фразу, Антон цинично улыбается, и я вдруг осознаю, что у него так много наград не только потому, что он лучший в своем деле. Возможно, это неосознанная попытка все еще дать родителям повод «гордиться» им. Доказывать раз за разом, что он лучший во всем! Сложно жить под таким прессингом и отдаваться любимому делу без остатка. Чувство неподдельной гордости за любимого накрывает меня как снежная лавина. Смотрю на него с щемящей нежностью, а он так увлечен своим рассказом, что даже не замечает моего состояния.
- Я профессионально занимался баскетболом. Ник — дзюдо. Его успехи были лучше моих, поэтому он стал главной надеждой семьи. Его боготворили и делали серьезные ставки. И Никита бы всего добился, - Антон с гордостью в голосе говорит о брате, и я ободряюще улыбаюсь ему. - После аварии, у брата диагностировали перелом спины, и он два года был прикован к постели. Мама тогда слегла с нервным срывом, ведь именно она вкладывала все силы в развитие спортивной карьеры брата. Ник со временем оправился, а вот мама нет.
- Мне так жаль, - шепчу с грустью и тихонько сжимаю руку Антона.
- Да все нормально. Ник, он молодец. Никогда не винил отца, в отличие от меня, - Антон усмехается и слегка качает головой, словно не может поверить в то, что говорит. - За брата я отца ненавидел, и старик мне за это отомстил.