Страница 75 из 78
Глава 25
В жизни есть некоторые константы, с которыми ничего нельзя поделать. Как шутили в моем мире, их было всего три — смерть, налоги и желание иметь более мощный компьютер. Однако, если без шуток и стёба, то есть еще одна, прекрасно знакомая как мне, так и Юджину Соларусу. Впрочем, наверное, надо сказать, что она известна и огромной куче других людей (и иных разумных видов) во всех этих ваших мирах, Сердечниках, Отражениях и прочих измерениях, но имею очень серьезное основание считать, что сэр Алистер Эмберхарт сделал из этой константы форму искусства. В свое время, конечно.
А она гласит элементарное: у нападающего всегда есть преимущество. Конечно, это касается внезапного нападения, к которому противник совершенно не готов. Не выстроил оборонительные укрепления, не вызвал подмогу, не заминировал подступы, не прорыл подземные ходы, не пристрелял артиллерию… и так далее, тому подобное. То есть, по сути, эта самая константа нифига не она, а просто философия гопника. Правда, нельзя сказать, что она не работает.
У нас было двадцать две большие неживые обезьяны, два револьвера, два гримуара, один полуавтоматический пистолет, плюс целая куча колюще-режущего оружия. Звучит как начало хорошей истории, и, действительно, любая история становится хорошей, если ты первым делом направляешь на совершенно этого не ожидающих подобного разумных стаю очень сильных чешуйчатых обезьян, которых почти невозможно убить простыми методами, но, с другой стороны, возникает еще один сакраментальный вопрос…
Например, я. Есть такое понятие, «разведка боем». Очень хорошо описывает поведение большинства авантюристов. Ну или обреченных русским императором на заклание.
Проходной подземный зал с проложенными по центру рельсами напоминал широкое метро, из стен которого тут и там шли лестницы на второй, жилой этаж.
Цверги оказались крепко сбитыми, но гармонично сложенными гуманоидами с бледной кожей, совершенно черными большими глазами и иссиня-черной кровью, исходящей голубоватым дымком после того, как та оказывалась на свежем воздухе. Рост этих узкоплечих существ не превышал полутора метров. Одетые в кожаные комбинезоны и шапки, укрепленные костью и хитином, цверги-полукровки бесстрашно кидались навстречу неживым обезьянам, размахивая всем, что подвернулось под руку. Стулья, палки, инструменты, даже просто куски камня, в ход пошло всё.
В считанные мгновения наш прорыв в жилой сектор завяз в жестокой бойне между бледнокожими карлами и созданными мной тварями, принявшимися колошматить друг друга кто во что горазд.
Мы шли вдоль стены огромного прохода, действуя Щитами в тандеме. Я контролировал переднюю полусферу, прикрывая себя и худенькую девушку, она делала тоже самое для защиты наших тылов. Стрелял я скупо и мало, целясь только в тех цвергов, кто выбирал нас в качестве мишени. Таких было совсем немного, полукровок Барадьевых, бывших тут явно не на самых высоких ролях, куда сильнее привлекали буйствующие обезьяны. Я не мог приказать неживым приматам чаще кусаться и использовать когти, а сами представители расы строителей оказались очень крепкими на рану существами, запросто вскакивающими после размашистых ударов чудовищ.
А вот пули их брали хорошо. Во всяком случае, пули из моего армейского револьвера. Пристрелив троих цвергов, пытавшихся сблизиться с нами, я прошипел пытающейся перезарядиться одной рукой Терновой прекратить страдать фигней и лезть мне в карман за новым заряженным барабаном. Та без лишних вопросов полезла, но…
— Карман камзола, Кристина! — хрюкнув от неожиданности, я чуть не пропустил прыжок цверга, вооруженного жуткой помесью топора и кирки, — Кто носит барабаны в штанах⁈
— Кто вас мужиков знает! — рявкнула в ответ сильно смущенная девушка, злобно пихая Щитом невинную зомби-макаку, слишком уж сблизившуюся с нами, — Нашьют себе карманов везде!!
— И пустые не выбрасывай! — выстрелив, я поднес дымящийся ствол к подруге, позволяя ей довольно умело сменить эти самые барабаны, — Я не миллионер!
— Ты чего вообще орёшь⁈ — возмутилась девушка, вновь выхватывая свой облегченный пистолет и удачно попадая в глаз цвергу, пытавшемуся подкрасться к нам сзади.
— Меня раздражает шум и свет! И кот!
Правда, Мишлен был слишком крупным и периодически путался под ногами, но сделать с этим ничего было нельзя. А еще да, царящий вокруг кавардак здорово бил мне по мозгам своей цветомузыкой. С этим надо было что-то делать.
— Кристина, Резонанс! Очень короткий! — скомандовал я, опытно зажимая девушку задом между собой и стеной, на что он протестующе ругнулась, переключаясь с Щита на технику уничтожения заклинаний. Одновременно с этим я позвал своих миньонов поближе к нам, ради подстраховки. Последнее было не так уж и нужно, так как цверги стали банально заканчиваться. Может они и были очень крепкой расой, но драться со сломанными от чудовищных ударов нежити ребрами — это приближать собственную гибель. Один за другим карлы падали, истекая дымящейся кровью, струящейся из их ран и ртов.
Резонанс подействовал, как я и предполагал, очень быстро, не причинив особого вреда поднятым мной макакам. С мозгов как будто спала пелена, приглушая болезненно-яркие света и бьющий по ушам шум от надсадного хрипения и стонов цвергов. Облегчение накатило с такой силой, что даже адреналин чуток поутих, проясняя голову и позволяя задуматься над странностями нашего прорыва. Цверги не разговаривали. Не орали. Не матерились на своем цверговском языке…
Они были в ошейниках, как те ящерицы.
О как. То есть это не те полуцверги-полурусские, которых мы ищем. Это полнокровки. А тогда…?
Голову одной из неживых обезьян пробила насквозь массивная металлическая стрела, выпущенная из арбалета с очень длинным ложем, делавшим оружие похожим на винтовку. Его удерживал в руках очень высокий цверг в легких латных доспехах, тут же принявшийся перезаряжать своего монстра. За его спиной шла целая шеренга таких же здоровяков, целящихся по моим монстрам. И нам.
— На колени! — гаркнул я Кристине, падая на две кости сам и открывая огонь из револьвера, высунутого за границы Щита.
Вовремя.