Страница 50 из 78
Я задумался. Задача крайне непростая, потому как у бандюги сто процентов есть целый ворох магических вещей защитного и атакующего планов. Ирония судьбы, конечно. Аристократы себе подобное почти не могут позволить, а вот преступники, имеющие доступ к нелегальной мане…
— Я бы прижал вас Щитом к стенке, — наконец, решил я, — И попробовал бы раздавить. Если бы не вышло, попросил бы боярыню проклясть вас самым сильным из известных ей проклятий!
Через несколько секунд псих настолько широко улыбнулся, что чуть не порвал себе губы. Я зачем-то улыбнулся ему в ответ.
— Вот видите, боярыня, видите⁉ — чуть ли не заорал преступник, стуча кулаком по столику.
— Что вижу? — брюзгливо отозвалась девушка, — Я прекрасно знаю бандитские ухватки этого… человека. Ничего удивительного, что он вызывает ваше одобрение!
Хмыкнув, я ушёл, слыша, как раздосадовано бубнит Красовский. Ну а что слушать-то? У этих двоих есть тема, которую я банально не понимаю. Эй, книги о попаданцах, где буквально за несколько дней человек становится в обществе своим, вы врали! Вы брехали как последние собаки! Я даже с пониманием манер высшего света, привитым мне Эмберхартом, всё равно едва не палюсь! А может и уже спалился! Это — зная язык (идеально), имея манеры (более чем идеально по местным стандартам), являясь иностранцем (иммигрантом), да еще и общаясь-то с людьми, которые сами по себе довольно чудные!
Поезд начал тормозить, вырывая меня из горьких мыслей. Единственная остановка между Москвой и Питером, называемая «почтовой». Из пары грузовых вагонов позади изымут несколько тонн писем, а затем загрузят новые, причем быстро, с помощью машин, похожих на экскаваторы. Вполне логично для мира, где связь на расстоянии удел немногих.
Чтобы не нервировать лишний раз человека, везущего меня на верную смерть (наверное), я вернулся в купе, позволив Красовскому полностью сосредоточиться на споре с… внезапно заведшейся Кристиной. Поняв, что ни шиша не въезжаю, о чем они сцепились языками, я принялся проверять свой арсенал. Меч? Вот, стоит себе. Нож в рукаве, хавн за поясом, полуавтоматический пистолет у лодыжки (надо сочинить себе кобуру), револьвер в кобуре, автомат не взял, а дробовик у сидящей в соседнем купе с Мао Ханом Анны Эбигейловны. И что-то мне подсказывает, что это уже не мой дробовик.
Аристократ, у которого отжала дробовик огромная молчаливая горничная. Чужая.
— Что-то нашего чая не видно, — наконец-то прервался питерский горлохват, отвлекаясь от почти фырчащей от возмущения Кристины, — Дайхард, они что, за время остановки не наливают?
— Не знаю, — сохраняя каменную морду лица,
— Сейчас схожу сам, — буркнул Красовский, вновь разворачиваясь к девушке, — Только одну вещь дообскажу. Итак, Кристина Игоревна, вы тут сказали, что…
В дверь раздался резкий короткий стук, после чего она тут же начала отъезжать в сторону.
— О, наконец-то чай! — прервал сам себя бандит.
Но это был не он.