Кудис

Когда хозяйка, или кем она была, принесла мне чай в высоком стакане с крышкой, я уже едва мог усидеть на стуле, волнение, как электрический ток, прокатывалось по телу, заставляя мускулы сокращаться и требовать активности. Я с трудом удержался, чтобы не выхватить папку со счетом из ее рук, грядущее приключение уже звало меня в путь, а я редко мог противиться этому зову.

– Вам понравилось? – совершенно без эмоций спросила она. Ее огромные рубины горели в свете ламп над стойкой.

– Да, – так же ответил я, открывая папку и заглядывая в счет.

– Надеюсь, в следующий раз вы не будете так спешить и сумеете насладиться нашей кухней в полной мере, – однако ее глаза оставались такими же укоризненными.

С таким отношением к гостям – вряд ли, подумал я, уровень радушия в этой кафешке – как столбик термометра в Антарктиде. Я положил деньги в папку, захватил свой стакан с чаем и поспешил к выходу. Было уже 18:07, а опаздывать в самый первый раз – значит, сразу испортить первое впечатление, которое, как говорят умные люди, невозможно произвести дважды. Конечно, тот факт, что мне не нужно было ехать в центр или в отдаленный район, добавляло мне очков, как и то, что из Александрита в Коробки можно было добраться, минуя центр по не слишком загруженным улочкам… но я всё равно сильно нервничал. Сел в машину, молясь неизвестно кому, чтобы на моих дорогах не оказалось пробок, поставил нестерпимо горячий чай в подставку, вставил ключи в замок зажигания, и тут зазвонил телефон. Рина.

И представьте себе, до чего я дошел – я заколебался, отвечать или нет. Просто держал телефон, смотрел на сердито дергающиеся ползунки, красный и зеленый, и не мог принять решение. Из глубины сердца вновь поднялся стыд, полыхнул краской на лице.

– Дааа, – протянул я в трубку, выбирая зелёный ползунок, красный, цвет агрессии, цвет запрета, я пока решил проигнорировать.

– Ну, что мартыш мой, совсем заработался сегодня?

На заднем фоне играла какая-то легкая музыка, какую обычно можно услышать в салонах красоты. Сам я туда не ходил, мне достаточно было парикмахерской в соседнем доме, но вот Рина любила такие заведения, и я много раз забирал ее, так что звуковой фон узнал безошибочно.

– Ты же знаешь, больница – филиал дурки, только побольше. – Я издал почти искренний смешок. – Ты как? Слышу, пошла на гульки?

– Ну, мы как идеальная пара – всё синхронно, – засмеялась она, утром я сказал ей, что давний приятель, которого я давно не видел, вернулся в город и хочет собрать компанию на вечер.

– Надеюсь, ты не в стрип-баре…, – шуточно-грозно спросила она, – а то я знаю, как развлекаются мужики, когда собираются без своих женщин – идут к другим женщинам.

И она захихикала.

– Я как раз подъехал к кафе, сижу в машине, – честно говоря, мне не терпелось закончить этот разговор, но с ней я не мог, не посмел бы допустить в голос ни единой нетерпеливой интонации. И да, я опять врал, стоит ли удивляться. – Семейные секреты. Недалеко от больницы…

– Брось, ты же знаешь, я не из тех дамочек, что прячутся по углам и выслеживают или шарят по карманам.

Новая волна стыда, горячая и горькая, накрыла меня с головой. Она верила мне, как оказывалось, зря. Я прижал телефон плечом к уху и потянулся за сигаретой.

– А я как раз их тех мужиков, кому нужна одна, но самая лучшая, – усмехнулся я, – видишь, как удачно мы притянулись.

– Какой же ты льстец! – захихикала она, но голос звенел неподдельной радостью. Меня это тоже порадовало, хоть немного притупив вину и стыд. Я не врал, я не из тех, кто поставит под угрозу налаженный и счастливый уклад жизни из-за минутного порыва. Называйте это эгоизмом или благородством, мне без разницы.

Мы еще немного поболтали ни о чем, обсуждали ее работу и приглашение на ужин от наших общих друзей, планы на выходные, а потом я четко услышал звук открывающейся двери и женские голоса.

– Ладно, моя очередь подошла, – заспешила она, я вздохнул с облегчением, снова испытав укол стыда. – Веселись. Целую!

– Ты тоже, мартышка! – и я смачно чмокнул трубку.

В ответ раздалось хихиканье, и я наконец остался один на один с предстоящим приключением. Докуривать не было ни времени, ни желания, поэтому я безжалостно затушил почти половину сигареты в пепельнице на дверце и, глубоко вдохнув, завел машину. Как будто собираюсь в поход по Маршруту Тихоокеанского хребта, а не в соседний район по приглашению, подумал я и начал выруливать с парковки. Вспомнил, что без навигатора точно опоздаю, чертыхнулся, достал телефон, включил навигатор, установил последний найденный маршрут, и вставил его в крепление. Синяя змейка тотчас протянулась через город, а в конце меня ждало нечто, чего я так ждал и боялся. Я изучил первый отрезок пути и двинулся, первые улицы были загружены, но не так сильно, чтобы мне пришлось стоять или терять время, пропуская большой поток машин. И чем ближе к выезду из Александрита я подъезжал, тем свободнее становились улицы. Я проехал мимо Центра, оставив его слева, высотки врезались в облака, закатное солнце – уже кроваво-красное, а не золотое – отражалось от стеклянных зданий. Там-то наверняка сейчас улицы забиты людьми и транспортом, подумал я, испытывая почти физическое удовольствие, доступное только жителям больших городов при мысли о том, что их дорога свободна.

Сумерки сгущались в сиреневатую дымку, кое-где уже начали зажигаться первые фонари, люди заходили в кафе, бары и танцевальные клубы, сегодня была пятница, и не просто пятница, но весенняя пятница, и каждый житель города собирался урвать свой кусок удовольствия. Кружки и клубы по интересам, вечеринки, свадьбы, тусовки в барах, релакс в спа, домашние посиделки и прогулки по городу – всё это сегодня набирало обороты, чтобы в субботу выйти на пик и пойти на спад в воскресенье. И я тоже собирался в свой пятничный клуб, правда мое развлечение щекотало мне нервы… но я ведь это любил.

Я проезжал мимо деловых зданий, магазинов и кафешек, открывая новые места – именно это мне и нравилось в большом городе, тут всегда можно было найти место, где ты впервые – мимо частных домов и небольших квартирных построек, не выше 5 этажей; миновал очень симпатичный сквер, забитый людьми и собаками, справа грозно высилась больница №2, серая и мрачная, как тюрьма, я бывал там по работе, на конференциях, и сопровождал больного на врачебную комиссию. Ночь опускалась на город, но людей на улицах становилось всё больше, и как же я это любил! Возле кафешек собирались группы курильщиков, вынужденные покинуть зал, откуда-то вырывалась зажигательная музыка, с веранды на втором этаже ресторана Олимп – я никогда там не бывал и решил это исправить – ясно слышалось пианино, я подумал о Рине, ей бы здесь понравилось, если она не бывала тут раньше, до меня.

А потом яркая жизнь осталась позади, плавно уступая место спальным улицам, где частные дома стояли вперемешку с высотками, я никогда не любил такие вот пограничные места, ни то, ни сё, так мне всегда казалось, и эти улицы, такие пустые и серые после яркой жизни в центре района, только укрепили мое мнение. Огнями здесь горели только магазины – супермаркеты и небольшие торговые центры – аптеки и ларьки. Попалась даже одна поликлиника с горящими казенным белым светом окнами. Дрога стала почти пустой, в это время редко кто мог ехать в Коробки. Мне стало как-то снова тревожно, эти сумерки, это приглашение и пустеющая дорога… Воображение тут же начало рисовать жуткие картины: группа бандитов с битами, мое окровавленное тело, валяющееся посреди нежилой улицы – а таких в Коробках было большинство – машина угнана, кошелька и сотового нет, и я корю себя за бездумность и юношескую порывистость в последние минуты жизни… А потом я подумал о приглашении, оно лежало сейчас бардачке, так что я мог в любую минуту достать его и убедиться еще раз – оно не из дешевых. Какой       смысл тратиться на приглашения, ограбить можно и на парковке, и в подъезде, да и в центре полно проулков между зданиями, где порой находят мертвые тела. Нет, слишком много хлопот ради возможно пустого бумажника и пары банковских карт с неизвестным тебе балансом. Да и машину угнать можно сейчас откуда угодно, нет смысла приглашать человека, тем более, водящего далеко не «Бентли», в какой-то пустой район, хоть и близко к Центру.