Знать

От ликования Первого меня оторвал Ират. Мы остановились рядом с круглым прозрачным шаром, находившимся меж четырёх золотых колонн. Шар висел в воздухе и слегка покачивался из стороны в сторону. Когда мы к нему подошли, он сам по себе потянулся в мою сторону, но далеко не отлетел, быстро вернувшись в своё изначальное положение.

— Оракул ждёт тебя, юноша. — мягко произнёс Ират и указал рукой на шар. — Узри же свою судьбу да выбери путь, который поведёт тебя вперёд.

Глава 4

Шагнуть навстречу свой судьбе оказалось для меня сложнее, нежели принять свою смерть и перерождение. Стеклянный шар отдавал чем-то чужеродным, как и всё это место в целом. Я здесь лишний, и это было ясно не только мне. Шар тоже это понимал, а я знал, что он понимает. По крайней мере, так хотел считать мой мозг, не давая мне возможности сдвинуться с места.

В какой-то момент Первый не вытерпел и захотел перенять контроль над телом, чтобы сделать шаг вперёд за меня, но Ират его остановил. Он посчитал, что так будет неправильно и неуважительно по отношению ко мне. Я сам должен решиться на этот поступок, если и в самом деле хочу стать Знатным. Был ли у меня другой выход, не уточнялось, но что-то подсказывало мне, что его у меня забрали ещё с рождения.

В судьбу я не верил как таковую, ведь знал, что многое в этом мире решают именно люди. Правда, никогда не догадывался, что большую часть лепты истории нашего мира привнесли именно Знатные. Благодаря крупицам знаний Первого, узнал много нового для себя. Жалел ли о том, что это узнал? Отчасти — да, ведь меньше знаешь — крепче спишь. Но что уж тут поделаешь? Судя по тому, что перед собой вижу, иного пути у меня нет.

Набравшись смелости, шагнул вперёд, и, как только моя нога переступила через невидимую линию, ограждающую меня от шара, меня куда-то понесло. Мир закружился, меня затошнило, и желудок чуть было не вывалился сам вместе с содержимым, но через мгновение, всё это прекратилось, и я вновь оказался в темноте. С одним значительным отличием. В этот раз я очутился здесь не один. Напротив меня стоял силуэт человека. Он в точности повторял мою фигуру и внешность, но светился тусклым, белым свечением и имел полупрозрачные очертания. Совсем как призрак.

— Приветствую тебя, Знатный. Вижу, душа твоя полна невзгод и переживаний. Расскажешь мне, с чем это связано?

Я не сразу понял, что он говорит со мной, ещё и моим же голосом, но слегка искажённым, наполненным любовью и теплотой. Оглянувшись, я никого не увидел и повернувшись обратно к незнакомцу, ткнул пальцем себе в грудь.

— Вы это ко мне обращаетесь?

— К кому же ещё? — мой двойник по-доброму рассмеялся и раскинул руками. — Мы в твоём сознании, здесь не может быть никого, кроме нас… — он замялся. — Постой, это какая-то ошибка. Твоё сознание разделилось на две равные части, и у каждой своя душа. Как такое может быть?

— Не обращай на это внимания. — я отмахнулся, заметив, что успокоился, и эта темнота не вызывала у меня той тревоги, которая была вначале. Сам удивился, что начал как-то привыкать ко всем этим странностям. Вроде, ещё вчера я был обычным конюхом, а сейчас стою, неизвестно где, и рассуждаю о разделении сознания с существом, образ которого мог мне раньше разве что присниться. — Я здесь, чтобы узреть свою судьбу. Может, перейдём к делу? Некогда мне лясы точить, ты уж извини. Меня там дела ждут. Пока не знаю, какие, но ждут.

— Да, да… — существо заметно смутилось и не знало, как действовать в подобной ситуации. Похоже, я снова сломал шаблон. — Вижу я, что ветви у тебя нет, а вот вторая душа уже имеет одну. Очень странно…

— Мне сказали, это не против правил, и я могу получить свою собственную. Кстати, хотелось бы узнать про эти самые ветви, а то мои новые товарищи какие-то несговорчивые. Всё загадками говорят да от вопросов уходят.

Существо зависло и уставилось в одну точку, обрабатывая полученную информацию. Примерно так же себя вёл Евгеньич, когда мы с Митяем подкидывали ему новомодных слов в лексикон. Он мог днями голову ломать, делая морфологический разбор. Очень редко у него получалось докопаться до истины, ведь большую часть слов мы с Митяем попросту выдумывали. Как-то раз, мы назвали ему слово «Чебуратор». Долго же он голову ломал, пока не догадался, что мы просто соединили двух экранных героев из двух разных фильмов, о которых слышали из телика. Это было, пожалуй, единственное развлечение для ребятни в нашем посёлке. Подачка от Графа, чтобы мы меньше возникали. Телевизор был простой и древний, но зато к нему в комплекте шёл видеомагнитофон. Не сказать, что он сильно на нас потратился, зато тише в посёлке стало в разы. Кассет было мало, но нам хватало и этого. Когда были помоложе, мы с ребятами смотрели их часами и прокручивали одну за другой, совсем забывая про время.

Ох, как же тогда рассвирепел Евгеньич. Чего в нас только не летело. Камни, навоз, какая-то посуда и даже подковы. Всё, что попадалось под его разгорячённую руку и на что падал его заплывший, опьяневший взгляд. Чебуратора нам было обещано запихать в задницу, но мы с Митяем были не лыком шиты и избежали наказания. А вот к Евгеньчиу, по ночам Чебуратор ещё не раз приходил. Сам он считал, что это его больное воображение решило с ним шутку подшутить, а мы с Митяем знали, что шутить нельзя с нами, иначе так будет с каждым! Всего-то: два дня уговоров, два мешка из-под картошки и искусные руки матери Митяя — и костюм Чебуратора готов, а Евгеньичу обеспечен плохой сон и оооочень долгий курс терапии.

Существо абсолютно точно было поумней нашего Евгеньича и уже через десять секунд отвисло, устремив свой взор на меня.

— Проблем нет. Правила это не нарушает. Ты желаешь узнать про ветви до прохождения процедуры роста, я не могу тебе в этом отказать. Спрашивай всё, что пожелаешь, а я расскажу, если это не будет выходить за рамки дозволенного.

Не будет выходить за рамки? Если оно так сказало, значит, эти самые рамки существуют. В общем и целом, мне на это плевать. Даже если и уткнусь во что-то, чего узнать не могу — не беда. Первый восполнит эти пробелы в будущем. Начну с основ, а там уже разберёмся.

— Для начала хотелось бы узнать о ветвях. Что это такое и почему это называют процедурой роста?

— Изначально, каждый Знатный несёт в себе семя развития. Его развитие и называют процедурой роста. Я — Оракул, помогаю Знатным прорастить семя, основываясь на их предпочтениях, которые они сами могут не замечать. Когда семя прорастает, оно растит ветвь. Благодаря ей, Знатные могут улучшать ступени своего сосуда и в дальнейшем получить свой дар.

— Ага, в целом, понятно. Что насчёт самих ветвей? Я правильно понимаю, что их несколько может быть?

— Всего существует пять вариаций ветви: Завоеватель, Воитель, Делец, Творец и Пересмешник.

— Какая самая сильная? — я решил не ходить вокруг да около и узнать о том, что лучше выбрать.

— Самой сильной считается ветвь Завоевателя, но моё мнение иное.

— И какое же у тебя мнение?

— Я считаю, что самой перспективной является ветвь Пересмешника. Спешу заметить, именно эта ветвь подходит тебе больше всего.

— И какой она считается на самом деле?

Существо на мгновение снова зависло, словно не решаясь давать ответ на мой вопрос.

— Слабейшей, — ответ его был спокойным, но голос едва заметно дёрнулся. — Повторюсь, я так не считаю.

— Понятно… а узнать о том, что эти ветви делают, я могу?

— Вопрос выходит за рамки.

Вот это очень и очень плохо. Вроде ветвей всего пять и ошибиться сложно, но что будет, если я сделаю откровенно слабый выбор? Чувствую, тогда мои шансы на хорошую жизнь резко покатятся вниз, да и Первый засмеет. Помнится мне, он очень громко кричал о том, что он — завоеватель. Выходит, у него сильнейшая ветвь. Решено, буду брать завоевателя. Не думаю, что этот выбор плох. Раз Первый в своих прошлых жизнях добился многого, значит, и я смогу. Всё равно, я про эти самые ветви ничего толком не знаю. Жаль, что Первый не закачал мне в мозг хоть толику информации об этом. Она бы мне сейчас пригодилась.