Ярость космоса

Почему с кораблем произошла такая трагедия, и теперь его нужно покидать? Почему появились метеориты, астероиды – или что там еще? – которые, по словам Криса, могут столкнуться с Землей? Почему папа полетел на этот чертов Марс, и с его экспедицией случилось несчастье? Сколько "почему" сразу смешалось в голове!

Мысли закружились вихрем и никак не хотели приходить в норму. Перед глазами пронеслась первая встреча с Барром на "Амбассадоре", после которой между ними начались разногласия и ссоры, вспомнился первый разговор с Кристофером, а потом возникло видение того, как он заступился за нее на площадке возле лифтов. Потом перед глазами замелькала семья: мама, отец, сестра… Они сейчас были где угодно, но не здесь, не с ней, и не могли поддержать и приободрить ее, ничем не могли ей помочь.

А затем у Джинивы появилась мысль, что выбраться из лифта не получится, и это будет ее конец. Что ей суждено погибнуть здесь, в одном из лифтов на тонущем корабле. Она даже не узнает, вернулся ли домой ее отец, не удостоверится, что с ним все в порядке.

– Нет!!!- закричала Джинива и накинулась с кулаками на дверь лифтовой кабины.- Нет! Я не хочу! Помогите! Кто-нибудь, помогите мне! Пожалуйста, помогите! Ну, хоть кто-нибудь… Мне страшно… Помогите…

Последние слова девушка уже не кричала, а произнесла затихающим голосом. Ноги подкосились, и она бессильно в тихой истерике опустилась на пол, оказавшись под панелью с кнопками. Никто так и не услышал ее призывов о помощи. До ее ушей не доносилось ни единого звука. Ни голосов, ни шагов… ничего не было слышно за пределами лифтовой шахты. Людей рядом не было.

Однако через некоторое время несчастная пленница начала слышать странное и пугающее потрескивание в корпусе корабля. Будто весь лайнер медленно расходился по швам. Подумав об этом, юная Беттелз и не догадывалась, насколько она оказалась права!

Нос "Амбассадора" все больше погружался в воду, опережая корму. Из-за возраставшего угла наклона судна его корпус начинал испытывать большие перегрузки посередине.

– Если передняя часть корабля по-прежнему будет погружаться, приподнимая вверх заднюю, то корпус не выдержит веса кормы, и наш грандиозный лайнер уйдет на дно, сломавшись пополам!- говорил старший инженер, держа перед губами рацию.

Вместе с еще несколькими людьми – помощниками и другими рабочими – он стоял по колено в воде на первой палубе перед люком, ведущим из прихожей реакторного отсека в сам реакторный отсек. Коридор освещало несколько карманных фонариков.

– Разломится на две части?- переспросил из переговорного устройства голос капитана.

– Так точно, сэр!

– Ясно,- послышалось после недолгого напряженного молчания.- Я вас плохо слышу!

Где вы находитесь?

– В реакторном отсеке. Здесь везде вода. Мы не успеваем ничего закончить!

– Хотите сказать, что реактор еще не остановлен?- Кажется, капитан вскочил на ноги, не сдержав своего волнения.

– Сэр, никто не ожидал, что произойдет взрыв вытекшего из корабля топлива, и после него корабль начнет тонуть еще быстрее! Взрыв, похоже, был не только снаружи, но и внутри, в трюмах, потому что вода хлынула с такой силой, что выбила один из водонепроницаемых люков и несколько дверей на первом уровне. Где-то образовалась очень большая дыра в корпусе.

– Я все понимаю,- проговорил капитан,- но я также понимаю, что может произойти, если затопит работающий реактор.

– Мы делаем все, что в наших…

Роберт Пирри не успел договорить. Дверь промежуточного отсека, только минуя который можно было пройти к реактору, сорвало с петель, и она с шумом рухнула на пол, сбив мужчину всей своей массой. В помещение ворвалась мощная волна и смыла остальных. Отсек за две секунды заполнился водой более чем на две трети своей высоты, а еще через несколько секунд оказался полностью затоплен.

Пассажиры превращались в обезумевшие и неуправляемые толпы. Кто-то, сообразив, что к чему, ринулся к себе в номер собирать вещи, кто-то ничего еще не мог понять и относительно спокойно наблюдал за всем происходившем, но другие бросились к персоналу судна и стали требовать объяснений. Возле тех мест, откуда на воду спускали шлюпки и плоты, быстро скапливался волнующийся народ, выстраивались очереди к очередному крошечному спасительному суденышку, где каждый норовил стать одним из первых. Начали возникать первые беспорядки. Охране пришлось оттеснять людей от пунктов посадки в шлюпки и силой сдерживать их, прослеживая, чтобы все садились в спасательные средства в порядке очереди.

Между тем крен корабля увеличивался все быстрее. Все больше наклонялись палубы, и на них становилось неудобно стоять. К этому моменту электричество отключилось по всему "Амбассадору". Среди команды сразу прошел слух, что останавливают работу атомного реактора, и теперь весь мегалайнер оказался обесточен.

Электрические лебедки отказали, и теперь команда опускала шлюпки вручную, для чего ей приходилось прилагать большие усилия.

Люди шли и шли. Они поднимались с нижних и средних уровней на самые верхние. На открытых прогулочных палубах не оставалось свободного места. Охрана, отгонявшая толпы от мест посадки в шлюпки, наконец, перестала справляться с наплывом такого количества возбужденного народа. Послышались нетерпеливые возгласы, недовольные крики и грубые высказывания в адрес команды "Плавучего города". Затем началась давка.

– Стойте! Стойте на месте!- кричали в ручные звукоусилители охранники.- Соблюдайте спокойствие. Шлюпок и плотов хватит на всех!

Их не слушали. Видя, что корабль тонет, и его нос уже совсем скоро погрузится в воду, а на палубах с каждой минутой все труднее устоять, люди обезумели.

На одной из палуб, с которой спускали плоты с пассажирами Второго класса, на нескольких членов команды набросились и начали их избивать. Виной тому послужил их отказ посадить на очередной плот молодых людей, прибежавших эвакуироваться вместе с большими чемоданами.

– Сажаем без тяжелого багажа, иначе плоты не выдержат и минимального количества пассажиров, на которое рассчитаны!- раздался голос, усиленный рупором.- Никаких чемоданов, слышите? Будьте любезны, соблюдайте это правило! О ваших вещах позаботятся!

– Черта с два о них позаботятся!- выкрикнули из плотной толпы.

Кто-то из парней с чемоданами начал прорываться к плоту, и началась драка.

Похожие ситуации возникали одна за другой повсеместно. Паника с ошеломляющей скоростью приобретала катастрофический характер.

ГЛАВА IXL

Джиниву окружала все та же непроглядная тьма и странные звуки, похожие на то, если бы кто-то бросал в лифтовую шахту мелкие камушки, и они падали, ударяясь о ее стены. Она прислушивалась к этим звукам, и на нее накатывала новая волна страха, перерастающего в панику. Было не по себе от одной только мысли, что она сидит в этой кажущейся враждебной темноте совершенно одиноко и, сжавшись в углу, ждет помощи, которой может никогда не прийти. Надежда, что ее найдут и вызволят отсюда, постепенно рассеивалась, но кричать уже не хотелось, да и теперь это было гораздо труднее сделать, потому что на последних криках она подсадила голос.

Ей ведь никогда не приходилось кричать! В этом не было нужды.

Что же делать, если никто ее не обнаружит здесь и не спасет? Неужели смиренно ожидать смерти? Нет, только не это! Все, что угодно, только не это!

И тут девушка не выдержала и все же вновь закричала:

– Нет, я не хочу здесь умереть! Кто-нибудь, помогите! Пожалуйста, помогите! Мне страшно! Меня слышит хоть кто-то? Помогите!!!

Понимая, что с крупным чемоданом его могут не посадить в небольшую аккуратную надувную шлюпку, рассчитанную менее чем на три десятка человек, Катферт взял только самое главное: рюкзачок с ноутбуком и еще некоторыми мелкими вещицами. С этим-то его должны пропустить, иначе он откажется эвакуироваться. Свой ноутбук с очень важной и ценной для него информацией он не собирался оставлять ни при каких обстоятельствах.