Меняя матрицу. Дилогия

Утром мама привезла мою одежду и получил на руки бумаги с выпиской, мы наконец-то вышли на улицу.

Господи, какой вкусный воздух, – мам, а давай пройдемся через парк.

– Нет сына, тебе рано гулять, давай-ка лучше на троллейбусе. Сев у окна и очистив кружочек на стекле, я с интересом смотрел на город. Непривычно пустые дороги, мало частных машин, в основном общественный транспорт. Дома меня дружно встречали все, кроме отца. Слезы навернулись на глаза когда я обнимал обеих бабушек. Как много хорошего с ними связанны, как много они мне дали.

Обалдеть, бабушка испекла мой любимый рыбный пирог. Высоченный пирог из жирной северной рыбы типа “палтус” или “ледяная” с лаврушкой и чёрным перцем. Располовинив пирог на две части, я вдохнул непередаваемый вкус пышного теста, пропитанного рыбным духом. Запивая это чудо куриным бульоном, я пытался отвечать на вопросы.

Надо что-то придумать, мне ещё неделю сидеть дома. Зимние каникулы-то в разгаре. За это время надо бы подготовиться к школе.

– Мам, можешь попросить Светку прийти к нам домой. Нужна её помощь, я много пропустил.

Света Анохина кроме того, что была моей одноклассницей, отличницей и вообще заучкой, ещё училась у моей мамы в музыкалке. И мама всегда, не доверяя мне, через Свету передавала записки учителям.

– Ну, хорошо, я позвоню Светочке, – при этом мама растерянно посмотрела на меня. Чёрт, палюсь по полной, я видимо в той жизни никогда бы ни попросил маму об этом.

До вечера я скрывался в своей комнате под предлогом лёгкого недомогания. Утром Кока накормила меня вкуснейшими блинчиками с творогом. Бабушка была уже на работе, её сестра Кока уже вышла на пенсию и занималась домом и внуками. Мама тоже в школе, подтягивала лоботрясов во внеурочные часы во время каникул. Сестра привычно тарабанила свои гаммы на инструменте. А я занимался планированием своей жизни на ближайший год.

Со школой я проблем не видел. Надеюсь, Светка мне поможет, напомнив элементарные вещи. Далее надо начинать свое физическое развитие.

Я встал с дивана, который являлся по совместительству и моей кроватью, и подошёл к зеркалу. Скинул футболку и вытянутые домашние треники. На меня смотрел высокий худой парень с узкими плечами, руки казались непропорционально длинными. Ноги тоже не поражали воображение. Лицо нормальное, можно сказать приятное, только ещё детское. Нос, перебитый в детстве, доставлял проблемы с дыханием. В четырнадцать лет мне сделают операцию на нос по выпрямлению перегородки. Нос частично задышит, но на всю жизнь останется раздавленным пельменем, как у старого актёра Жан Габена.

Света навестила нас после обеда. Влетела с мороза, скинула шубку и отказавшись от предложенного Кокой чая, прошла ко мне в комнату. Я непроизвольно засмотрелся на девчонку. Натуральная голубоглазая блонда с копной завивающихся волос. Среднего росточка и страшно деловая.

– Ну, что у тебя?

Судя по тону, особым уважением я у нее не пользуюсь. Ну конечно, я не был образцом мужественности. В классе держался обособленно, от конфликтов старался уходить, если приходилось драться, пытался, но как правило проигрывал. Всю жизнь у меня была одна идиотская черта. Я не мог убегать в таких ситуациях. Ну например, меня предупреждали, что после школы меня будут ждать пацаны из параллельного класса, наказать за то, что столкнулся с кем-то в коридоре и не уступил дорогу. Вместо того, чтобы слинять через боковой выход из школы, я тащился через главный выход как на Голгофу, шаркая ногами. И, естественно, получал свои дивиденды. Конечно, это разносилось по классу и не добавляло мне уважения. Да, надо менять ситуацию.

Сделав многозначительную паузу, Света даже перестала торопливо мотать носком тапочка, вопросительно ожидая моей реакции:

– Свет, такое дело. Не знаю, как лучше сказать, но мне нужна твоя помощь.

У той даже лицо вытянулось от удивления. Она ожидала, что угодно, но не просьбу о помощи.

– Я упал и повредил голову, тяжелое сотрясение мозга. Я пока никому не говорил, что не помню года два из своей жизни. Вообще, ни в школе, ни дома.

Света слушала, не прерывая.

– Пожалуйста никому не говори об этом.

Дождавшись кивка, я продолжил.

– Ты можешь напомнить мне про школу, с кем я сидел, с кем дружил, по предметам, что проходим. Ну и все такое.

Пауза затянулась, девочка что-то прокручивала в голове и когда я решил, что зря затеял этот разговор, Света выдала:

– Я поняла, конечно, помогу. Значить, сегодня уже не получится, а завтра приду к 10.00

Yes, есть первый шаг. Теперь, где там мой школьный портфель.

Так, дневник – прикольно. Пятёрок и двоек мало. В основном тройки и четвёрки. Математика получше, русский язык и литература трояки. Физра и труд, естественно, пятерки. Английский, рисование, пение, природоведение – четыре. Несколько записей от классной руководительницы с просьбой обратить внимание на мою невнимательность на уроках.

Ну все ожидаемо. Стопка учебников за пятый класс. С этим ясно.

Попробую-ка я подвигаться. Начал разминку, растяжка. Аккуратно приседания, вроде нормально. Отжавшись от пола десять раз, почувствовал лёгкие неприятные ощущения в голове. Так хватит пока, рановато напрягаться.

Надо ещё попросить Коку научить меня своим йоговским зарядкам. Сестра бабушки часто меня удивляла несвойственными для всех бабушек умениями.

Дело в том, что моя семья по маминой линии приехали в Союз из Китая. Туда мой прадед с супругой каким-то образом попали в 1905 году из Польши, в то время провинции Российской империи, на КВЖД – китайскую военную железную дорогу, где он и проработал до конца жизни кладовщиком, сначала гражданином Российской Империи, затем совзагранслужащим. Там же, в городе Дальний родились две сестры, мои бабушки. Старшая вышла замуж за успешного фабриканта и родила в городе Харбин мою маму и дядю. И уже, когда великий кормчий Мао шуганул всех не китайцев из страны, дед поехал в Америку, а бабушки с двумя детьми решили вернуться на родину. Это было в далёком 1957 году. Правда родина стала к ним неродным местом и вместо западной Украины или Польши, отправила в центральный Казахстан, в голую степь. Там мама окончила в Щучинске музучилище, и все переехали в Караганду. Отец же, окончив харьковский горный институт, по распределению тоже попал в Караганду, где и познакомился с мамой. Именно из Китая пришли непонятные умения Коки, тёти моей мамы. Они рассказывали удивительные вещи о том обществе, которое сформировалось на севере Китая после революции. Белоэмигранты, остатки княжеских фамилий, совзагранслужащие и прочие беженцы от революции образовали анклав, со своими школами, университетами и магазинами.

Именно оттуда бабушка привезла умение великолепно готовить: пироги, торты. У нас в семье был настоящий культ еды. Сестра бабушки Кока для меня всегда была загадкой. Была замужем за советским офицером – капитан, артиллерист, судя по единственной фотографии. Ребенок у них родился слабый, не выжил. Муж тоже вскоре погиб, а она в пятьдесят лет вышла на пенсию и посвятила семье сестры всю свою жизнь. Хорошо шила, вязала и на мои вопросы, откуда знает йоговские зарядки, уклончиво отмалчивалась. Но вчера, я договорился с ней, что она научит меня дыхательной зарядке и покажет упражнения на гибкость. Сама Кока каждое утро делала комплекс этих зарядок.

Разбудила меня Кока пораньше. В зале были открыты форточки, свежо и тихо. Дыхательная зарядка, собственно – это дыхание животом, равномерный, глубокий вдох носом и сильный концентрированный выдох животом. При правильном исполнении впадаешь в отрешенное состояние, Гимнастика на гибкость выполняется на полу, так называемая поза змеи. На все про все у нас ушло полчаса. Затем в своей комнате я проделал разминку, приседания и отжимания от пола. С непривычки тяжеловато, да и берегусь, всё делаю с оглядкой на самочувствие.

Время 8.30. На завтрак гренки с сыром. Мм… вкуснятина.