Страница 14 из 18
Церковь повысила роль женщины как свободной полноправной личности: женщина теперь приобрела частичную имущественную и юридическую эмансипацию. Церковь провозгласила моногамный брак единственно возможным, и в этом было невиданное до того уважение к личности женщины. Был введен запрет на похищение невест, на односторонний разрыв брака. А приданое упрочит семейное положение жены…
Вообще свобода личности – это христианский принцип! И любая попытка провозгласить свободу вне ее источника – без Бога – будет обманом. Обманом, ведущим в результате в рабство. Разве не так было после всякой революции последних веков?
РОЖДЕНИЕ ПАТРИОТИЗМА
С принятием христианства рождается идея служения Отечеству, еще недавно неслыханная. Ведь до того существовало лишь право варваров – обогащения себя за счет цивилизованных народов. А теперь христианское представление об Отечестве Земном как образе Отечества Небесного заряжает нас совсем другим отношением к Родине. Навсегда уже в нашей истории патриотизм будет религиозным. Защита своей страны будет тождественна защите веры.
Поэтому предателей Родины здесь будут называть христопродавцами. А столицу – Первопрестольной.
Даже тогда, когда мы скроим себе веру из самого агрессивного неверия, мало что изменится. Любовь к родной земле останется сакральным понятием.
ПЕРВЫЕ РУССКИЕ СВЯТЫЕ
История сыновей киевского великого князя Владимира Святославича Бориса и Глеба – это самый яркий символ преображения страны.
В 1015 году, незадолго до своей кончины, князь Владимир приказал Борису прибыть в Киев. Там он дал сыну войско и отправил в поход против печенегов. Пока Борис был в походе, Владимир скончался, и его старший сын Святополк объявил себя князем Киевским. Борис, узнав эту новость, не стал претендовать на престол, признал статус брата и распустил свое войско: «Не подниму руки на брата своего, да еще на старшего меня, которого мне следует считать за отца!» Но Святополк приказал убить брата, считая, что тот захочет отнять у него престол.
Борис знал о намерениях брата, но, даже несмотря на то что его покинула дружина отца, не стал соперничать со Святополком или скрываться от него. Ночью 24 июля 1015 года наемники, посланные Святополком, прямо во время молитвы Бориса закололи его копьями. Случилось это на берегу реки Альты близ Переславля. Нынешний киевский аэропорт Борисполь назван так в честь первого русского мученика-страстотерпца. Перед смертью Борис успел сказать: «Подходите, братия, кончите службу свою, и да будет мир брату Святополку и вам». После смерти Бориса его тело тайно вывезли в Вышгород и похоронили вблизи церкви Святого Василия.
На одном брате Святополк не остановился, ведь еще одним потенциальным претендентом на престол был Глеб, к тому же Святополк опасался, что Глеб может отомстить за смерть Бориса. Но тот даже не помышлял об этом. Остановившись около Смоленска, Глеб получил от брата Ярослава и от сестры Предславы письмо, в котором тот сообщал и о самовольном захвате престола Святополком, и об убийстве Бориса. Несмотря на страшные новости, Глеб тоже не стал начинать междоусобную войну и идти на брата. Он лишь молился об упокоении отца и Бориса. 5 сентября 1015 года Глеб был убит наемниками Святополка и брошен в устье реки Смядыни. Спустя несколько лет Ярослав занял Киев и разыскал захоронение Глеба. Останки были перевезены в Вышгород и погребены вместе с телом Бориса.
Понять, в чем подвиг Бориса и Глеба, можно, только поняв их время и нравы той поры. Еще почти вчера была в ходу кровная месть, царила неслыханная жестокость, и вот два брата, князья и военачальники, то есть совсем не робкие люди, а герои силы той поры, добровольно отдают себя на растерзание, чтобы остановить кровопролитную бойню и не поднимать руку на своего брата. Так можно было поступить, только если новая вера обожгла тебя по-настоящему. Потому еще после довольно скорой канонизации святых Бориса и Глеба прозывают «покровителями Русской земли» – они ценой своей жизни удержали ее от гражданской войны. А чин их прославления в лике святых – страстотерпцы – вообще неизвестный в Византии – это не просто мученики, но мученики, принявшие страдание с особенными смирением и кротостью. Греческая церковь вообще почти не знала святых-мирян. В этом же лике прославлены и последние русские святые – царь Николай со своей семьей, они и погибли очень похоже: предательство самых близких, беззлобие к мучителям, нежелание ввергать страну в братоубийственную бойню. И уподобление Христу в добровольном принятии смерти.
Место захоронения Бориса и Глеба в Вышгороде (нынешняя Украина) почитается и по сей день. Там завязался какой-то узел нашей истории. Отсюда к нам пришла и главная икона нашей страны – Владимирская икона Богородицы. И там же, в соседнем Чернобыле, случится страшное предзнаменование конца советской империи…
Борис и Глеб показали новый пример стране. Он был нравственной революцией. В этом вообще миссия святых: они всегда создают новый идеал, которому следует общество. В их поступки, судьбу, жизнь всматриваются непрестанно.
Этот пример всегда заразительный. Пока есть святые и память о них – появляются и новые.
Светский тип святости – героизм. И здесь те же законы: люди совершают героические поступки, пока помнят и видят примеры героизма рядом с собой. Как только общество теряет эти примеры, как только оно перестает быть способным на подвиг, на жизнь ради идеалов бо́льших, чем твои личные, – такое общество умирает со временем.
Русская святость особенна еще тем, что с самого начала строилась на идее служения всему миру. Это уникальный выбор нашего монашества.
ПЕРВЫЙ РУССКИЙ МОНАСТЫРЬ
Киево-Печерская лавра – это первый монастырь на территории Киевской Руси. Ее также называют Русским Афоном. Оттуда, со святой горы Афон, на горы близ Киева пришел в этом, XI веке монах Антоний. Его называют отцом русского монашества. Он поселился в подземной пещере. И вместе со своими последователями устроил в ней кельи. Эта обитель стала школой русского монашества – будущей Киево-Печерской лаврой.
Монастыри прежде задумывались, чтобы убежать от мира, а не спасать его. А ученики Антония взяли за правило другое, тоже евангельское: быть не от мира, но в мире! Не уходить окончательно только в созерцание и молитву, но и служить миру.
Более всего эту идею служения проповедовал святой Феодосий Киево-Печерский из Курска, ученик Антония. Он учил:
«Твори милостыню не своим только по вере, но и чужеверным. Если увидишь нагого, или голодного, или в беду попавшего, будь то жид, или другой какой иноверец, или латинянин, – ко всякому будь милосерд, избавь его от беды, как можешь, и не лишен будешь награды у Бога, ибо и Сам Бог в нынешнем веке изливает милости Свои не на христиан только, но и на неверных».
Он и жил так. Традиция св. Феодосия будет продолжаться всю дальнейшую нашу историю. Идея служения – «каждый тем даром, какой получил» (1Пет. 4:10) – станет содержанием и смыслом жизни нации на столетия.
При этом все поколение Киево-Печерских святых – это неотмирный свет святости. Жизнь как чудо и как подвиг. Преподобный Никон, преподобный Моисей Угрин, преподобный Исаакий и преподобный Никита, святой Иоанн Многострадальный, преподобный Евстратий – эти люди определили нашу культуру на десять веков вперед, они задавали ориентиры, они, не навязывая, дали программу стране о том, что «благочестие важнее благоденствия», что подвиг духа важнее подвига физической силы… Без этого нас не понять.
Так у нас утверждалась идея христианства как практического образа жизни для каждого! Не только для отшельников.
Для сравнения – отец движения монашества и отшельничества святой Антоний Великий, живший в Египетской пустыне в 251–356 гг., вообще почти всегда был один! В уединении он и умер, будучи 105 лет. После Аммоний в соседней Нитрийской пустыне основал вместе со своими учениками коммуну. И тоже в основе – уединение. А рядом была Скитская пустыня, подарившая миру слово «скит», – то есть место жизни отшельников. Кельи они создавали в вырубленных в скалах нишах, в пещерах или складывали их из досок. Жили по 2–3 человека. Потом, в Х веке, монашество укрепилось на Афоне и почти сразу здесь появилась «обитель росов» – монастырь Ксилургу. Антоний Киево-Печерский пришел на Русь из афонского монастыря Эсфигмен. Вырубленная здесь в скале келья-пещера святого Антония глядит на море.