Двойник

Капитан сидел на краю кровати, свесив ноги; Сезонову поставили новую капельницу, он был в бандаже. Когда на пороге возник Селиванов, подполковник немного распрямился:

- Владимир Дмитриевич, еще раз здравствуйте.

- Еще раз, Валерий Игоревич, еще раз.

Полковник остановился между двумя койками, заложив руки за спину. Не притрагиваясь, молча осмотрел инъектор, муляж и пистолет.

- Я это заберу. – Селиванов кивнул на предметы и утвердительно взглянул на подполковника.

- Разумеется. Товарищ полковник, разрешите представить: капитан Власов, мой подчиненный. – Сезонов указал на капитана. – Он в курсе всего происходящего. Пришлось посвятить. Но я за него ручаюсь.

- Здравия желаю. – Власов встал на ноги и коротко кивнул.

- Очень приятно. – Селиванов обратился в его сторону и вновь посмотрел на Сезонова: – За прошедшие сутки всё сделано, как вы велели. Не давали Владыкиной повода заподозрить, что мне что-то известно. Не препятствовали проникновению сюда с подельниками.

- Всё верно. Спасибо. Это правда было важно. Всё могло сорваться, – сказал Сезонов. «Лучше пока недоговорить, что не был исполнен приказ разместить оперативников в коридорах… Хотя быстро узнают, опросив всех, кто был этой ночью в здании центра.»– Вы уже знаете, что лейтенант Калдыш жив и тоже участвовал в исполнении плана?

Селиванов кивнул:

- Я его совершенно не подозревал. Разберемся с Анатолием по всей уголовной строгости... Я, Валерий Игоревич, глубоко не одобряю, что просчет с объектом вышел. Что он оказался в опасности. Не до конца сработали, не в полную силу. Хотя уверяли!

- Виноват. – Сезонов взглянул полковнику прямо в глаза. – Но способы заполучить и вывезти Яго было сложно предугадать, вариантов могло быть десяток и больше, включая их последствия.

- Так-то оно так, но всё же… Всё действительно произошло, как вы и предполагали? План проникновения и отхода, на который вы делали большую ставку? – спросил Селиванов.

- Да. Оба переоделись и представились медперсоналом. С пособниками на автомобиле, на котором думали перевезти объект.

- Вы будто предсказали. И при этом опять же пострадали.

- Несерьезно, – подполковник посмотрел на перевязанное плечо.

- А с вами, товарищ капитан, всё в порядке? Не ранены? – полковник взглянул на Власова.

- Никак нет, – севший было капитан вновь вскочил на ноги, – но оставлен здесь ввиду нарушения медицинских предписаний, исполняя приказания старшего по званию.

- В смысле? – Селиванов удивился.

- Меньше недели назад выписан из московской больницы с оформлением отпуска по ранению. От лечащего врача получены рекомендации еще неделю сидеть дома. Ослушался, прибыл в Омск. Встретил командира из числа высших офицеров. Последним приказано поместить меня сюда... Для наблюдения за состоянием здоровья, – чуть севшим голосом пояснил Власов.

- Фамилин приказал? Чудесно! – хохотнул Селиванов. – Долг для вас, товарищ капитан, важнее собственного здоровья?

- Так точно, безусловно.

- Не может не вызывать уважение, однако же берегите себя – такие самоотверженные, как вы, офицеры России нужны.

- Есть беречь себя.

- Вам обоим отдохнуть сто́ит, – зевнув в ладонь, произнес Селиванов. – Я оставлю своих ребят, поработают сколько надо. Пойду узнаю о Яго, если пустят. Увидимся вновь уже… сколько осталось... – полковник взглянул на наручные часы, – почти через пять часов. Доброй ночи, товарищи офицеры.

Все трое распрощались, Селиванов вышел из палаты, взяв в руки пакет с орудиями ночного преступления. Тут же в кармане брюк у Власова зазвонил мобильный телефон.

- Начальство, – стоически произнес капитан.

Сезонов взглянул на экран своего телефона: ни сообщения, ни звонка ранее от Фамилина ему в ответ на смс не поступало. Почему генерал решил звонить Власову?

Подполковник кивнул капитану, чтобы тот быстрее принял вызов.

- Слушаю, Егор Семёныч, – ровно произнес Власов и замолчал. Замолчал минуты на две. Просто молча сидел, изредка кивая головой и глядя куда-то в сторону.

- Так точно, товарищ генерал. Передаю.

Власов подошел к Сезонову и протянул ему мобильник.

- Товарищ генерал? – приняв от капитана телефон, сказал в трубку подполковник.

- Ты хоть сейчас цел или опять?

- Опять.

Теперь на две минуты замолчал Сезонов, выслушивая возмущенную тираду Фамилина будто от родного отца. Сло́ва вставить не получилось.

- Где объект? – в голосе Фамилина прозвучала сталь.

- В хирургии, увезли на...

Теперь молчание длилось на минуту больше. Удалось лишь раз сказать «да», ответив на вопрос генерала.

- Валерий! Ты стал плохо сосредотачиваться и плохо контролировать ситуацию, над которой берешь шефство! Я начинаю сомневаться в твоей профпригодности! Это «омское дело» уже показатель! Столько уже произошло в связи с ним!

- Враг просто стал изобретательнее и пронырливее. Тем более существенное значение в этом деле имеет сам объект – неземной, с чем доселе никто не сталкивался. А я несколько растерял очень бы нужные сейчас навыки, когда-то оттачиваемые в поле, потому что очень давно, как вы знаете, хожу по министерским кабинетам, – спокойно ответил Сезонов. Слова генерала его сильно задели, но он не подал вид ни внешне, ни голосом.

- Это тебя не оправдывает. – Фамилин сказал это жестко, будто поставил точку, подвел черту. На следующей фразе тон генерала смягчился: – Может, конечно, может быть всё потому, что дело связано с немыслимым, невероятным. Всё так же непросто удерживать и скрывать как ярославских незваных «гостей», хотя, казалось бы, выигрышная внешность. Может, действительно всё в том, что до этого никто не сталкивался с подобным, никогда не вырабатывался план мероприятий в расследовании… паранормального, так скажем. Остается только обходиться известными законами и приказами… Ладно, Валер. Ладно… Поживем – увидим. Может, я сейчас был не прав и зря тебе всё высказал.

- Я всё равно приму к сведению, товарищ генерал.

- Как станет что-то известно о состоянии объекта, пиши.

- Так точно.

- Доброй ночи.

- До свидания.

Фамилин отключил вызов первым. Сезонов вернул Власову телефон.

- Тоже втык дали? – участливо спросил капитан.

- Профилактические работы провели, – подполковник лег удобнее, натянув на себя одеяло. – Ты как хочешь, Юр, а я вздремну.

- Я тоже, ВалерИгорич.

В следующий миг в палату вошла медсестра, которую Сезонов просил сообщить о состоянии Яго. Жить он будет: концентрация токсина в крови не успела достичь критического уровня, при котором галактионца уже было не спасти, и введение флуманезила заблокировало воздействие яда на рецепторы пришельца. Как же одновременно хорошо и удивительно, что на часть лекарственных химических соединений, известных земной медицинской науке, у инопланетного организма Яго есть положительная ответная реакция; его клетки принимают антидоты и могут и умеют бороться с токсичной дрянью. Скоро его переведут в палату под наблюдение.

Подполковник поблагодарил девушку, беря в руки мобильник, чтобы настрочить генералу сообщение о состоянии Яго. Медсестра перекрыла подачу физраствора, извлекла иглу из руки Сезонова и вышла, нажав на выключатель. Офицеры закрыли глаза в надежде заснуть хотя бы на пару часов.

Сезонов проснулся от шума в коридоре прямо возле палаты – будто что-то упало – и быстрого шепота нескольких лиц. За окном, выходящим на улицу, было всё так же темно, словно прошло лишь несколько минут. Крупными хлопьями медленно падал снег. Приподнявшись на локтях, привыкая к темноте палаты, разбавленной лишь слабым свечением уличной лампы медцентра, Сезонов посмотрел на третью кровать-каталку, которую воткнули между ним и Власовым.

На ней, наполовину укрытый простыней, лежал Яго. Одет в тот же костюм, когда был похищен. Бледность с лица спа́ла, он выглядел лучше, но далеко не настолько, чтобы называться здоровым. Рядом с ним на штативе – думается – упомянутый медсестрой антидот, который по катетерной трубке вливается в галактионца: из внешней стороны правой кисти торчит игла. Дыхание ровное, спокойное.