Знаменка

Мобильник заерзал по папке от вибрации. На экране высветился незнакомый номер. Вдруг это то, о чем он думает? Власов вскочил с места и, быстрым шагом удаляясь из кабинета, принял вызов, приложил телефон к уху:

- Алло, слушаю?

- Здравствуйте. Юрий Витальевич? – на том конце заговорил приятный низкий женский голос.

- Да, верно. – Власов, оказавшись в коридоре, отошел к окну, сосредоточенно глядя в подоконник.

- Главное управление кадров беспокоит.

Сердце волнительно забилось. Капитан переступил с ноги на ногу.

- Поданная вами конкурсная заявка успешно рассмотрена. За вами забронирована министерская квота на обучение. Поздравляю.

- Спасибо! Приятно слышать.

С плеч будто гора железной руды свалилась. Он это сделал! Обошел офицеров министерских департаментов, управлений, отделов и служб! Место досталось ему, капитану Власову.

- Необходимо в ближайшее время подъехать для заполнения некоторых документов. Может, сегодня получится?

- Да хоть сейчас. Скажите, куда, кого спросить?

Девушка назвала адрес проезда и кабинет.

Власов еще раз поблагодарил и отключил вызов. Радостно потряс кулаками, глядя в окно на солнечную Москву. Он может гордиться собой: конкурс в нынешнем году оказался огромен, а самое удивительное и потому подчеркивающее значимость его победы в этом, казалось, обычном состязании было то, что все образовательные квоты академии, куда капитан стремился попасть, министерство отдало личному составу вооруженных сил и только десяток мест – командно-штабному корпусу. Именно он, Власов, и получил одно из них. В этот раз мало кто горел желанием получить дополнительное образование, но всё же нашлись сослуживцы с Фрунзенской набережной, той же Знаменки, решивших попробовать свои силы в объявленном конкурсе и благодаря академической программе продвинуться на службе на ступень выше. И капитан многих из них опередил, обогнал, завоевал лавровый венец.

Отпрашиваясь у Фамилина, объяснив суть срочного и почти безотлагательного отлучения, будто кто-то мог за короткое время вырвать у него вакантное место, Власов в приподнятом настроении и с подъятым духом направился в сторону Боровицкого метро. Стоя в вагоне и держась за поручень, придерживая портфель, капитан от нечего делать водил глазами по изученной сотни раз карте станций под потолком. Он как ребенок фантазировал о будущем обучении, будто это было чем-то невероятным. Хотя может и так: первый опыт зачисления в настоящую высшую военную академию, не просто военную кафедру гражданского вуза.

Поезд остановился на нужной станции, Власов пропустил из вагона вперед себя группку девушек-студенток и вышел из подземки в солнечное утро. Гигантская многоэтажка бросала тень, не дарившую, однако, прохладу в столь погожий час. Капитан обогнул дом и направился вдоль по короткому проезду в сторону четырехэтажного здания кадрового управления. На проходной у ворот он столкнулся с майором, шедшим со стороны двора сталинского дома. Пропустив его перед собой, предъявив на входе удостоверение, Власов оказался в управлении.

Вдоль коридора близ кадрового кабинета толпился десяток военнослужащих. Когда капитан приблизился к ним, из-за двери кабинета показался худощавый полковник, выравнивая в папке-уголке документы, а вслед за ним в кабинет скользнул майор ВКС. Сразу нескольким офицерам гарнизона и министерских департаментов понадобилось именно в один час наведаться в кадры – кому за справкой, кому за заверенной копией, кому за подписанными оригиналами. Прием велся в порядке живой очереди, а, как обратил внимание Власову стоящий перед ним подполковник из Третьего дома, очередь движется не так быстро, как хотелось бы. Капитан разговорился с ним, а через долгих четверть часа вместе с очередным военным из кабинета вышла специалист кадров, обратив на себя внимание вопросом: кто из присутствующих явился за документами по поводу обучения в академии. Обозначили себя четверо, в том числе Власов. Он оценивающе посмотрел на возможных будущих сокурсников: два серьезных майора и один капитан. Сказали подождать еще, документы почти готовы к выдаче. «В чем извечный смысл: соглашаться на выдачу бумаг сей же час, когда те еще не до конца готовы?», в мыслях поворчал Власов и вздохнул, взглянув на наручные часы. Ладно, может не такое большое и серьезное опоздание ему проститься. Он надеялся выскочить из кадров раньше подполковника с Фрунзенской.

Прошла еще четверть часа. В кабинет быстрой походкой устремился генерал, и с его приходом дела словно бы пошли быстрее, будто он придал ускорение работе: ожидающие своей очереди военнослужащие заходили из кабинета и выходили из него чаще, получая заветные документы и долго за дверьми не задерживаясь. Из-за дверей выглянул кадровый специалист, держа в руках тонкую папку с бумагами, и, посмотрев на оставшихся офицеров, назвал фамилию одного из квотированных в академию. Майор последовал за служащим в кабинет и вышел оттуда менее чем через минуту. По довольному лицу было ясно, что он оформил свой комплект бумаг для поступления, и документы одобрили. Вскоре был приглашен другой майор, а через некоторое время и капитан. Все выходили с врученными им документами. Уже вошел в кабинет стоявший перед офицером с Фрунзенской капитан, как в коридор выбежал всё тот же кадровик и громко спросил:

- Капитан Власов? За документами для академии?

- Здесь! Так точно! – Власов проскочил вперед.

- Пройдемте.

Специалист пригласил его за собой и подвел к дальнему в кабинете столу. Из лежавшей на столе незастегнутой папки он вынул четыре экземпляра документов и подал Власову для подписи. Тот черкнул свою незатейливую закорючку на каждой странице.

- Эти вам, – кадровик протянул ему два экземпляра, – это нам, – и убрал оставшуюся пару обратно в папку. – Остальные документы от вас уже в академии, а эти нужно занести. Еще в августе с вами свяжутся для окончательного подтверждения.

- Понял. Спасибо. – Власов кивнул и вышел в коридор.

- Ну что, Знаменка? Поздравить тебя можно? – позвал его подполковник из очереди.

- Да. Принимают, – капитан остановился, убирая листы в сумку.

- Ну, успехов, товарищ инженер!

- Спасибо!

Офицеры распрощались, Власов быстрым шагом направился к выходу.

- Разрешите, ВалерИгорич? – стучась и приоткрыв дверь, спросил Власов.

- Да, проходи, Юр, – кивнул подполковник, сидя за рабочим столом. Он проглядывал какие-то печатные листы с таблицами. Власов закрыл за собой дверь и прошел к смежному с рабочим столу, сел на ближайший к Сезонову стул.

- Дело есть, товарищ главный, – сообщил он вполголоса, сложив руки на столе в замок.

- Говори. Большое, маленькое? – Сезонов отложил бумаги в сторону и взглянул на капитана.

- Как сами решите. Мне нужна рекомендация.

- Куда? Ты увольняться собрался или переходить? – Сезонов удивленно дернул бровью.

- Нет. Для военной академии, я поступаю на дополнительное.

- И молчал об этом! – подполковник вскинул ладонь. – Ну поздравляю, Юр! Рад! Берут?

- Да, внесли в список. – Власов коротко улыбнулся.

- Молодец!

- Спасибо. Там в общем для личной карточки нужна характеристика.

- Так не Фамилин разве тебе ее должен написать? – Сезонов поменял позу.

- Он написал. А дополнительно, от вас. ЧГП это одно, а вы – другое.

«ЧГП», в переводе означая «через-головное подчинение», в простонародье сотрудников отдела именовался генерал Фамилин. С легкой руки майора Чиркова, впервые употребившего это выражение, оно принялось в обиход и о нем знал весь отдел, даже Сезонов, кроме самого начальствующего генерала. «Головой» отдела был подполковник, а «через-головой» – Фамилин.

- У тебя ведь и так уже полный комплект чего только можно, – уверенно сказал Сезонов, глядя на Власова.

- Ну а вы-то!

- Что я-то?

- Про внеслужебное время напишите. Егор Семёныч только профессиональные таланты отразил.