Лисицын, жги!

Я сделал, как он просил. Правда, в руку, лежащую на навершии пирамиды, влил именно что ману, и ничего постороннего.

Но уже через секунду сосредоточился и добавил ещё и пламя источника. Во-первых интересно посмотреть, на какую ступень оценит его эта демоническая машина, а во-вторых будет немного странно, если студент с первым рангом только и будет раздавать на леди орехи тройкам и четверкам.

Пирамида вдруг вся полыхнула изнутри и в потолок кабинета ударил ярко-оранжевый луч света.

— Магия огня, четвертый ранг, — прокомментировал директор. — Хм, странно…

Что-то его насторожило, и мне сразу же захотелось узнать, что именно.

— Поясните для чайников?

— Что? — не понял он. — А, да не переживай, все хорошо. Это я так…

Чуть помедлив, директор добавил.

— Ну, поздравляю с поступлением, студент Лисицын. А теперь иди, нехорошо опаздывать на первый же свой урок.

Как только дверь кабинета захлопнулась за спиной этого странного мальчишки, Валентин Владимирович подошёл к пирамидаобразному устройству и ещё раз проверил показатели.

Никаких сомнений. Машина показывала единицу в графе магического потенциала. И это была не ошибка и не сбой.

Но как такое возможно? Да и возможно ли? Чтобы потенциал настолько не совпадал с рангом… Валентин Владимирович о таком никогда не слышал, несмотря на свой богатый опыт в прошлом.

Точнее, как раз таки слышал. И даже видел сам. Несколько часов назад.

Двое парней, юноша из Новосибирска и какой-то японец, неизвестно как получивший гражданство. Они тоже сегодня влились в ряды учеников академии. И ранги у них также превышали потенциал.

Директор ещё раз бегло осмотрел документы Лисицына, сканы которых прислали ему на ноутбук. И сравнил их с бумажными копиями документов тех двоих.

Вроде бы все было нормально. И все же…

— Они вызывают у меня смутную тревогу, вся эта чертова троица, — пробормотал директор. У него была привычка разговаривать самому с собой, когда он был в кабинете один.

— Но мне пока что ничего с этим не сделать… Что ж, тогда буду просто наблюдать со стороны. Посмотрим, как они себя проявят…

Валентин Владимирович окончательно задумался, и на несколько минут в кабинете воцарилась тишина. Но потом он тряхнул головой и позвал свою секретаршу.

— Мариночка, зайди ко мне! Пожалуй, расслабляющий массаж мне сейчас не помешает.

И что-то ещё, в продолжение массажа, подумал директор про себя, но этого вслух решил не говорить.

Кабинет географии нашелся относительно быстро. Хотя ладно, я бы его вовек не нашел, если бы не план здания, увиденный мной на стене в холле.

В классе учительница географии мягко журит меня за опоздание и спрашивает фамилию, сверяясь со своими списками.

— Лисицын, — произношу, как ни в чем ни бывало, отчего у многих присутствующих челюсти падают на парты.

Так-так, поглядим…

Обвожу парней и девушек взглядом. Всего в классе двадцать девять человек. На последней парте третьего ряда замечаю своего закадычного товарища Витю Коршунова. Тот от удивления моему появлению здесь похоже сейчас вывихнет себе нахрен челюсть.

Помимо него в кабинете оказываются Акульева, Ласкин, моя недавняя знакомая Вита, и троица, с которой мы как следует познакомились в коридоре и кабинете директора. Из них больше всего впечатлился Волконский, услышав мою фамилию. Ну да, я же говорил.

Все трое молча смотрят на меня волчьими взглядами, но я в ответ лишь показываю неприличный жест, когда учительница отворачивается.

Неспешно прохожу через класс и сажусь на последнюю парту второго ряда, прямо между этими… Змеиными отпрысками.

— Ну привет, студент, — ухмыляется Вита, которая волею судьбы оказалась моим соседом по парте. — Лисицын, а ты как…

— Давай на перемене, лады? — отрезал я, на что девушка лишь обиженно надула губки и отвернулась.

Учительница диктует что-то под запись и сама пишет мелом на доске, но я решаю заниматься по собственной программе.

Листаю учебник и ищу интересующие меня темы.

Ага. В классе как раз есть какой-то странный японец, с самого моего входа сюда делающий вид, что ему все равно, но на самом деле изучающий меня. Вот с его страны и начнем.

Но, к моему великому сожалению, информации о Японии, да и вообще о других государствах в учебнике почти не было. Все было в первую очередь о внутренней политике и экономике империи.

Об императорской семье Кречетов, о министрах Орлове и Мышкине, о том, как в империи устроена законодательная система… Урок, точнее оставшаяся его половина, проходит незаметно. И, что ещё важнее, продуктивно.

Следующей по расписанию была физкультура. Она проходила в отдельном здании спорткомплекса, которое я видел на входе сюда.

Пока идем, я кое-как отбиваюсь от расспросов назойливой Виты и других новых одноклассников, с которыми уже был знаком до этого.

В первую очередь многих из них интересовал тот случай с нападением на меня и даже специально открытым для этого прорывом. Неудивительно, меня бы тоже такое интересовало больше всего.

С грехом пополам удалось все свалить на старые счеты с другим родом, который решил ударить по мне, как по последнему представителю Лисицыных. Вроде даже сработало, и меня на время оставили в покое.

По дороге меня вдруг кто-то толкнул сзади. Это Назаров резкими шагами пронесся мимо, бортанув меня плечом.

— Понабирают нищебродов, — сплюнул он, развенув ко мне свою тупую башку. — Только под ногами и мешаются.

Интересно, он думает, что выглядит грозно?

Быстрым шагом догоняю его и ловкой подсечкой роняю шкафа на мощеную дорожку. Тот шумно втягивает воздух через сжатые зубы, больно ударившись копчиком.

— Тебе конец, нищеброд! Дуэль! Я тебя вызыва…

— У нас сейчас физкультура, придурошный, — громко перебиваю его я. — Там тебе будет дуэль.

Урок проходил сразу у всей параллели, так что переодевшись в спортивную форму, я встретил в просторном спортзале ещё много старых знакомых.

Учитель, здоровенный мужик с суровым взглядом и свистком на шнурке, свисающим с шеи, построил нас в шеренгу и объявил.

— Сегодня проведем спарринги, по произвольной системе. У нас в потоке аж три новых ученика, и мне нужно понимать их способности, да и вас после каникул не помешает немного растрясти. Кстати. Тот, кто не проиграет ни одной схватки, получит пять автоматом за семестр, директор разрешил. Но от дальнейших занятий это вас не освободит! Так, а теперь, если все понятно, разобью вас по парам…

После его слов я малость напрягся. Три новых ученика? Директор сказал, что присоединение к спискам в разгар учебного года это редкость…

Тогда кто ещё двое?

Глава 24

На пары нас разбили не случайным образом. Вроде как физкультурник хотел понять нынешний уровень всех учеников, прежде чем переходить к полноценным практическим занятиям. Поэтому пары подбирал плюс минус равные по силе.

Надо ли говорить, что я посчитал за личное оскорбление, когда меня поставили спарринговаться с каким-то толстяком?

— Ну ффе, молифь, ниффеброд, — сплюнул он, протиснувшись ко мне через плотную толпу учеников. Вроде как это был кто-то из свиты Коршунова, отсюда и яд в мою сторону. Даже шакалы не любят, когда задирают их вожака.

Я оценил взглядом своего спарринг-партнера. Мда, учитель уж очень низкого обо мне мнения.

Какой-то недоумок с торчащими передними зубами, из-за которых он ужасно шепелявил, и копной сальных кудрявых волос. Мышц, конечно, у него было побольше, чем у меня, но судя по свисающим бокам и выдающемуся вперед животу, он совсем не умел ими пользоваться.

— Ах да, совсем забыл сказать, — хлопнул себя по лбу физрук, закончив жеребьевку. — Деремся пока что на голых кулаках. Никакой магии! Увижу, что кто-то использует ману или благословение, будете объясняться перед директором!

По толпе тут же пронеслись вздохи, некоторые грустные, некоторые с облегчением. Ну оно и понятно, кто захочет огребать за просто так от монстров вроде Миши Соснова?