Великий диктатор

- Почему на котах? - не понял я.

- Финдляндские пароходства, морское и речное, так называют в народе, в Санкт-Петербурге. Поедем на котах. Ездили в Кронштадт на котах, - объяснил мне электрик, но видя мое полное непонимание, только вздохнул и извлек из кармана клочок бумаги с карандашом, принялся что-то писать. - Вот, - протянул он мне бумажку. - Может, ты поймешь. Только, барич, без обид.

- Малых ход, средний ход, полный ход, задний ход, - прочёл я вполне себе нормальные судовые команды и недоуменно посмотрел на гальванёра.

- Ясно. Не понял. Пентти, иди сюда, - позвал он своего ученика. - Вот, смотри. Эти команды подают капитаны кораблей в машинное отделение. Представь себя капитаном и громко и важно отдай эти приказы. Вот сюда, - он указал на жердину торчавшую в земле. - Будем считать, что это переговорный раструб. Понял? Только по-русски читай.

Пентти бегло прочёл написанное, растерянно глянул на нас, подозревая, что это какой-то розыгрыш, но тем не менее встал в позу, как он представлял себе капитана, и быстро прочитал-перечислил команды, которые были на листке.

- Малый кот, средний кот, полный кот, задний кот! - я прям сложился от хохота, когда услышал про заднего кота. - Матти! Ты чего! - угрожающе насупился парень и шагнул в мою сторону, явно с недобрыми намерениями.

- Стой! Пентти! Стой! Я тебе сейчас всё объясню, - быстро проорал я, но на всякий случай спрятался за Антона Крякова, который довольным голосом произнёс:

- Вот! Ты понял! А они не понимают. Странный ты, барич.

Минут пять я растолковывал парню с чего я смеялся, но он юмора не понял, как и не понял что его «ход» с его акцентом превращается в кота. Ведь кот на финском это кисса (kissa), но никак не кот.

- Дядя Антон, а почему финны-капитаны отдавали приказ на русском, а не на финском? - озвучил я своё сомнение, когда обидевшегося Пентти гальванёр отправил что-то проверить.

- Нам, матросам, об этом рассказал наш главный механик ледокола, лейтенант Петров. Он говорил, что в ваших пароходствах разрешено разговаривать только на русском. И когда начальники узнали про «котов» из-за акцента, они, якобы, приказали специально коверкать русские слова, для привлечения пассажиров. Вот так. За что купил, за то и продаю, барич.

Хм. Странная история. Я весь оставшийся день никак не мог выбросить из головы этот случай и рассказ. Если это правда — то финны сами работают клоунами, а затем обижаются на насмешки русских. А если это придумка русских — то зачем? Вечером написал письмо в Гельсингфорс своему кузену Томми, чтобы тот прояснил этот вопрос для меня. Его отец служит на коммерческом ледоколе и должен знать хоть что-то про это.

Глава 27

- Ну, что же, господа. Мы сделали это, - Франц-Альберт Александрович Зейн, директор канцелярии финляндского генерал-губернатора обвёл всех присутствовавших на этом собрании своим уставшим взглядом. - Прежде чем сенат соберётся для создания отчёта для сословного сейма, я хотел бы получить от каждого из вас краткую выжимку сделанного и выслушать ваши идеи и предложения. Прошу вас, Георгий Эдуардович, - обратился директор к начальнику финляндских вооружённых сил, а заодно и главе военного департамента, барону Рамзаю.

- Гхгм, - прочистил тот горло и, поднявшись на ноги, раскланялся с присутствующими, сверкая в ярком электрическом свете своей лысиной и наградами. - Господин директор, господа сенаторы. Вчера мы, наконец, закончили отправку наших войск к новому месту службы. Семь стрелковых батальонов, добровольческий батальон и драгунский полк. Всего, десять тысяч восемьсот два штыка и сабель. Кавалерия отбыла по железной дороге, а пехота и приданные ей тыловые части, артиллерия и пулемётные команды, отправлены на судах нашего балтийского пароходства. Сформированный из преподавателей и студентов университета добровольческий госпиталь отплыл на судах господина Фритьофа Нансена, который милостиво дал на это своё добро.

- Георгий Эдуардович, а сколько пулемётов поступило в войска? - задал вопрос со своего места Леопольд Мехелин. - Вы, помнится, жаловались, что было бы больше, если бы их покупками занимался ваш департамент, а не благотворительные фонды.

- Я и сейчас придерживаюсь точно такого же мнения. Когда наш экономический департамент сумел взять потоки добровольных пожертвований в свои руки, было уже слишком поздно, - генерал Рамзай кинул недовольный взгляд на сенатора Константина Карловича Линдера.

- Побойтесь бога! - взвился со своего места егермейстер императорского двора барон Линдер. - Мы сумели собрать столько пожертвований, что их полностью хватило на переобмундирование и экипировку всех войск. А если оставшиеся средства экономно тратить, то их хватит ещё года на три-четыре содержания Китайской особой бригады.

- А разносортицу патронов к пулемётам я чем буду восполнять? - ехидно поинтересовался барон Рамзай.

- А что? Там всё настолько плохо? - удивился директор канцелярии.

- Наши патриоты покупали не то, что лучше, а то, что дешевле. И у нас в войсках образовался целый зоопарк разных систем. Шестьдесят девять пулемётов. Очень много американских «Кольтов» под разные патроны. Есть лафетные «Хайрем-Максим» под швейцарские и австрийские патроны. Несколько ружей-пулемётов «Мадсен» под германский пехотный патрон. Ну, и французские «Гочкиссы» с лебелевским патроном. И если под американцев мы можем патроны закупить в Норвегии, а для ружей-пулемётов в германском Циндао, то для остальных систем я даже не знаю что придумать. Зато радует то, что в пехотных частях русской императорской армии всего сорок пулемётов.

- Здесь не радоваться надо, а переживать. Как бы по прибытию в Китай местные военные власти не попробовали у нас их отобрать, - поделился своими опасениями Мехелин.

- Для этого мы и отозвали из отставки Фёдора Оскаровича Шаумана, назначив его на должность командира бригады. С его административным опытом он справится с любой возникшей проблемой, - попытался развеять сомнения столичного градоначальника барон Рамзай.

- А с военными проблемами? Мне помнится, что он стал генералом, будучи чиновником для докладов при вашем департаменте, - ехидно, со своего места, спросил барон Линдер.

- А с военными проблемами справится генерал от инфантерии барон Николай Каульбарс. Да вы же и так это знаете. Все назначения проходили через сенат. Или вы это специально, Константин Карлович? Злитесь, что вашего протеже Оскара Шаумана не назначили начальником штаба? И так в войсках слишком много Шауманов окопалось!

- Тогда почему вы не согласились на перевод в драгунский полк Маннергейма-младшего?

- Дра ат хельвете, этот жопошник! Мне эта девочка в войсках не нужна!

- Господа, господа, успокойтесь, - призвал к порядку и не дал разгореться ссоре Франц-Альберт Александрович Зейн. - Барон, вы лучше объясните что за судно отправилось отдельно от всего остального каравана, - обратился Зейн к Рамзаю.

- На этом судне мною были отправлены мелинитовые бомбы к нашим шестидюймовым мортирам. Если они по пути взорвутся, то хотя бы не угробят моих солдат.

- Отдельно судно для нескольких снарядов? - удивился молчавший до сих пор Выборгский губернатор и сенатор Стен-Карл Тудер.

- Если бы их было несколько, Стен, - по-панибратски ответил ему начальник финляндских войск. - За последние несколько лет со всей империи в наш арсенал на хранение передавали эти снаряды. Семьдесят семь тысяч снарядов! Каждый начинен двенадцатью фунтами этого дьявольского мелинита! И это, практически, в центре города! Вот я всех их и отправил отдельным судном, за средства моего департамента. А снарядный арсенал закрыл на ремонт, чтобы не везли нам больше этого дерьма.

После слов генерала Рамзая на некоторое время в малом зале сената наступило молчанье. Начальник войск вытирал платком пот с лысины и недобро косился на сенатора Линдера. Остальные присутствовавшие что-то записывал или, добравшись до графинов с водой, утоляли жажду.