Страница 88 из 149
– Отличнейший вы актёр, господин Тоу.
Я открыл глаза. Голос, который раздался из клюва медной птахи, был чересчур звонким и чистым. Сперва показалось – говорит девушка, и только там, за насмешкой отдались более низкие, мужские нотки… юноша? Подросток?!
– Если бы ещё ваши бездари из театров играли как вы – мы бы, может быть, и не попали в такое положение. Впрочем, ваши сыщики и наёмники не лучше: проворонить этого законника и его приятелей!
– Вы, кажется, тоже проворонили – и законника, и приятелей. Прошлой ночью.
Теперь голос Сирлена Тоу не подходил к его растерянной физиономии в газетном портрете ещё больше. Брюзгливый, холодный и сочащийся сарказмом, – он явно не принадлежал старику. Ещё меньше – растерянному, испуганному старику.
– Полагаете, он сможет помешать?
– Законник? Пф! Пока ваши слуги удерживали его у двери, я кое-что проверил по вашим каналам. Законник с Даром Музыки в Корпусе только один. Крысолов – так его прозвали. Мило, правда? Пятый ранг, мелкая сошка. Дар Музыки ниже среднего уровня. Упорства ему не занимать, а так… судя по всему – круглый идиот.
Я невольно проникся почтением к источникам неизвестного мага.
– Да ещё и вы его так отменно обработали, что он для вас, того и гляди, спляшет – вы же это насчёт ворот подводили, о побеге? Неплохо сделано.
– Благодарю, господин Пэтейр. Но если не этот круглый идиот – что же вас тогда беспокоит?
– Пташки на улицах, – из клюва щебетуньи зажурчал звонкий смех. – Уж слишком послушные кое-чьей воле алапарды – они даже после перехвата моим «Хозяином» артачились. И так… знаете… огненные знаки в небесах.
Скрипнуло кресло. Мэр подвинулся к столу и теперь барабанил пальцами по столешнице – выстукивая мотив баллады о «Синейре Весёлой, Эменейрихе-короле и их детях».
– Вы опасаетесь срыва операции?
– Если бы я опасался срыва операции, господин Тоу, – я бы отказался от операции. Успокойтесь. Вы получите свой спектакль и своё Чудо в лучшем виде. В город хлынут толпы паломников, а газеты протрубят об Энкере не на год и не на два. Не говоря уж о триумфе, который ждёт известную нам организацию.
– Я уже слышал это, господин Петэйр – и я не забываю о нашем соглашении. Но последние события…
– Я разве дал вам возможность сомневаться в моём мастерстве?
В звонком голосе прорезались холодные ноты – словно сквозь чистую родниковую струю пробились скалы. Без труда представилось, как передёрнул плечами мэр.
– Не горячитесь, юноша. Я видел ваш блокировщик вира и ваш… «Хозяин», так вы называете свой артефакт? И другие ваши творения. Но я, как-никак, политик, и мой долг – просчитать всё. Поверьте, моим покровителям не хотелось бы, чтобы сорвалось из-за мелочей. Вы говорили, что вас не устраивают актёры.
– Говорил и повторяю. Для черни и эпизодических появлений – возможно, и сойдет. Но для финального акта… может, только на роль противников. Но никак не на Основную Роль – кто знает, с чем предстоит столкнуться и как играть? Сами же понимаете, какая толпа соберется на площади. Нам важно не допустить ни малейшей фальши. А те, кого вы находите, в подметки не годятся вам по актерским качествам. Задают слишком много вопросов, требуют слишком много денег. И… быстро заканчиваются.
Дохнуло холодом – словно из птичьего металлического клюва доносилось дуновение Ледяной Девы. Нет, это просто мурашки по рукам и шее – словно дотронулся до чего-то мерзкого, скользкого, вроде прогнившей рыбы, а утереться не можешь.
– В городе выбор невелик. Приглашать из другой местности – риск. Но если вас не устраивают все варианты – я не представляю, что вы предлагаете.
– Пожалуй, я возьмусь сам.
Из клюва щебетуньи не донеслось ни смешка, ни шороха, но я невольно представил, как мэр откидывается в кресле, недоверчиво улыбаясь:
– Вы – в роли Чуда Энкера? Помилуйте! Ладно – фигура, волосы… но возраст!
– Изменение внешности – пустяк.
– Не слышал о подобных артефактах от знакомых мне Мастеров.
В этот раз мальчик смеялся долго. Заливисто, совсем по-детски и как-то радостно, будто ждал, пока ему скажут о других Мастерах.
– Мастеров, которые торгуют в лавочках Водными чашами и сквозниками? Или тех, что режут атархэ для охотников? Неужели вы думаете, что Мастерград делится с Кайеттой секретами настоящего мастерства? Да вы и представить себе не можете… – он замолк на миг и добавил: – Да и там не все могут.
Я поглядел на Джемайю: лицо старика морщилось, будто сушёный чернослив. Подрагивала нижняя челюсть, и даже серебристые бельма начали казаться тёмными.
– Голос вы тоже измените? – осведомился тем временем мэр. – Что ж, так будет даже проще. Вы сыграете Ребенка из Энкера. Разберетесь с тварями… я обеспечу отход – помните, должно быть эффектно!
– Будет очень эффектно, – за звонким голосом чуялась недобрая усмешка. –Уверены, что не хотите увидеть собственными глазами?
– Я – пожилой человек… – Сирлен Тоу явственно пародировал свою же манеру разговора с Тербенно. – Предпочитаю наблюдать со стороны – горожане привыкли, что мэру ни до чего дела нет. Вы установили эти ваши «всезорники» там, где следует?
– «Надзорники», – поправил Мастер холодно. – После полудня сможете их испытать. Останетесь довольны. Они уже были опробованы… в одном поместье. Однако спектакль придётся перенести на вечер. Ночью опять начнётся дождь.
– Думаете – это помешает вам собрать достаточно зрителей? Да бросьте. Вы видели, что сейчас творится на улицах? А это ведь только наши кликуши отрабатывают своё серебро.
Значит, они подкупили всех этих крикунов на улицах. Всех, кто кричал о чуде. Или, по крайней мере, подкупили некоторых, а остальные подхватили.
Мастер, казалось, колебался. Затем проговорил не спеша и каким-то искусственным, нарочито небрежным тоном:
– Всё равно лучше не рисковать. Да и вам едва ли понравится наблюдать за всем через морось.
– Ну что ж, крикунам придётся постараться ещё немного. Пусть объявляют, скажем, о восходе Луны Мастера?
Мэр захихикал, довольный своим каламбуром – но юноша-Мастер остался серьезным.
– Хорошая шутка, господин Тоу. А насчёт этого законника…
– Мои люди будут за ним присматривать. Поводят по нужным свидетелям, обставят всё как следует. Думаю, до мысли насчёт ворот он дойдет сам – раз уж он такой идиот, как вы говорите. А во время спектакля увидит, сколько ему положено, а попытается вмешаться – внезапная потеря сознания… Не улыбайтесь, Петэйр, – именно потеря сознания. Отчитываться за смерть аканторского законника, притом, что Горбун и так наступает мне на пятки… К тому же, этот Крысолов может быть ценным свидетелем. Он волнует меня куда меньше других, о которых вы так старательно умалчиваете.
Прозвенел и затих под сводами подвала развесёлый смешок – пронесшийся сквозь время и расстояние.
– Умалчиваю?
– Мои люди докладывали, что в бой с ними вступили трое. Законника мы знаем. Один боевой маг – возможно, с водным Даром. И варг. Варг с фениксом – вы же не зря упоминали об огненных крыльях в небесах?
– Вы внимательны.
– А вы зря полагаете, что можно управлять этим четверть века и не приобрести осторожности. Что вы собираетесь делать с подельниками Крысолова?
– Маг воды мне безразличен – достаточно держать его на расстоянии…
Мысленно я пообещал самоуверенному Мастеру, что он ещё увидит – насколько трудно меня будет держать на расстоянии. Мэр тем временем посмеивался – скрипуче и неприятно.
– Вы опять увиливаете. Что вы собираетесь делать с варгиней? Это ведь она была прошлой ночью с алапардами? Верно я понимаю – что это одна из тех…
– Из тех или нет – никакой разницы, – юношеский голос изменился разительно. Он словно вобрал в себя весь холод здешних слякотных улиц. – Все они одинаковы. Я знал, что кто-нибудь из них явится непременно. Не беспокойтесь, господин Тоу – ей уже уготована роль в нашем маленьком представлении. Честно говоря, я даже надеюсь, что она придёт. Надеюсь настолько, что, если бы она могла нас слышать – я сам бы пригласил её на Белую Площадь. Сказал бы примерно так…