Измена хуже предательства

Получив на руки результаты тестов на отцовство, я не смирился с их значением. Твердое намерение сделать повторные, чтобы убедиться в достоверности, встретили сопротивление со стороны Лики. Она наотрез отказалась делать какие-либо еще анализы, объяснив это тем, что для нее одной экспертизы достаточно. Но я привык все перепроверять. Не успокоюсь, пока не сделаю тесты еще в паре независимых клиник. Но без согласия матери это проблематично, мягко говоря.

Я подсознательно ждал нашей встречи с Маришкой, когда ехал в офис ее подразделения. Но оказался не готов встретить ее по пути к кабинету их начальника. Заплаканную!

Я окликаю ее, но она не слышит меня. Ее глаза покраснели и уже наливаются слезами. Кто или что довело ее до такого состояния? Внутри неумолимо поднимается смерч ярости, вызывая желание крушить. Ловлю ее за хрупкий локоток.

— Ты опять преследуешь меня? — ее нежный голосок дрожит, но едва ли она это замечает.

— Я по работе здесь. Ты почему заплаканная? Кому надо морду начистить? — стараюсь контролировать голос, чтобы не рычать и не пугать ее еще больше.

Она неловко смахивает влагу с уголков глаз. Никогда спокойно не мог смотреть на ее слезы. Сразу возникает желание накостылять ее обидчику. Так хочется защитить, укрыть от всего мира. Но что делать, если ее слезы вызваны мной? Как защитить от себя?

Радим

Воспоминания о вчерашних ее словах душат, отрезвляя меня.

Когда она рассказывает про своего босса, внутри начинает гореть от выжигающей ярости. Все же начистить одно рыло придется. Я нисколько не поверил, когда она сказала, что проблема только в увольнении. Всегда вижу, когда она недоговаривает, стараясь сберечь мои чувства. Но беречь здесь нечего.

Я вижу, что Марина умалчивает о чем-то, а так как она вышла сейчас из кабинета босса, все шишки достанутся ему.

О данном руководителе давно ходит слава по офисам, как о начальнике со специфическими методами руководства. И я сейчас благодарен гендиру, что этим утром отправил меня прошерстить работу этого подразделения.

Секретарша, вышедшая из кабинета с двумя чашками на подносе — одна полная, едва успевает отскочить, когда я залетаю туда. Успеваю выхватить взгляд расширившихся глаз, перед тем как захлопнуть дверь перед ее носом.

Меня выбешивает это еще больше. Не такой уж я и монстр, в отличие от ее босса.

Он расслабленно сидит за своим столом, делает движение встать. Не успевает. Я припечатываю его к месту, хватая и выворачивая руку, заставляя распластаться на столе.

— Что ж ты Дмитрий, беспредельничаешь? Красновскую сейчас ты прессовал? — эта тварь не отвечает, лишь стонет, пытаясь вывернуться, но я надежно удерживаю его, давя на плечо и выворачивая кисть еще немного, для ощутимости моих слов.

— …, знаю что ты.

— Да что ты впрягаешься за нее? Вы разбежались. Я в курсе! Она даже кольцо не носит уже!

— Это не твое дело. Звони в отдел кадров, подписывай приказ на увольнение, сегодняшним днем, без отработки, пусть готовят документы, я сейчас к ним зайду, чтобы все готово было. Ты понял?! Понял, спрашиваю?! — надавливаю на его руку сильнее, что слышен хруст.

— Да, да, понял. Я все подпишу! Руку отпусти, больно. — чуть ли не плачет он.

— Так дозвонишься. Одной руки тебе достаточно.

— Я левша! Мне нужна левая рука.

Упс, этого я не предусмотрел, когда выворачивал ему руку. Но жалости он не получит.

— Так справишься, сказал. Быстрее шевелись, иначе твоей рабочей руке не поздоровится еще больше.

Скуля и стеная он совершает звонок, отдавая распоряжения, лишь тогда я отпускаю руку.

— Еще раз я узнаю, что ты приближался к моей жене или просто в сторону ее посмотрел, ты пожалеешь, что на свет появился. — делаю напоследок внушение.

— …, я напишу на тебя заявление!

Внушение не сработало. Качаю головой.

— Прежде чем это сделать, хорошо подумай. Болтуны плохо кончают. И у налоговой могут возникнуть к тебе вопросы. — вижу, как это внушение сработало по расширяющимся зрачкам.

Да, немного блефую. Но ради спокойствия Маришки я и не на такое способен.

Нахожу Маришку за своим столом. Смотрю в ее обеспокоенное лицо и хочется себя прибить. Она еще не знает, что я потребую в обмен на свою помощь. Предложение, от которого она не сможет отказаться. Да, действую не совсем честно. Но к черту честность, когда на кону Марина и наша семья!

26.1

Я тяжело падаю в свое рабочее кресло. Зачем-то хватаю мышку, но подрагивающие пальцы мешают мне что-либо сделать, курсор как припадочный бегает по экрану. Я же не собираюсь сейчас работать, я просто не смогу! Слишком много стрессовых ситуаций в последние дни. Так недалеко до нервного истощения.

Я отпускаю бедную мышку, стараюсь отдышаться. Смена обстановки явно пойдет мне на пользу.

Вижу выглядывающие макушки кумушек из своих кабинок, сверкающих своими глазами как голодные кошки, учуявшие добычу. Но увидев мой взгляд, прячутся обратно. Соня даже осмеливается спросить, почему я такая бледная вернулась от босса. Я отмахиваюсь от них, не могу думать ни о чем кроме Радима в кабинете босса. Я потеряла счет времени, постоянно поглядывая на часы, но не фиксируя время. Сколько он уже там?

— Это твой муж был? — слышу тоненький голосок рядом, оборачиваюсь, совершенно не понимая, что от меня хотят, — красивый, — протяжно выдыхает Соня. Она подкатила к моему столу на своем кресле и теперь смотрит выжидательно.

Радим вырастает у моего стола неожиданно, такой же свежий и собранный.

— Бери вещи. Считай, ты здесь уже не работаешь.

— А трудовая? — робко интересуюсь.

— Сейчас заберем твою трудовую, — улыбается он натянуто.

Он ведет меня, придерживая под локоток. В другой раз я бы возмутилась такому сопровождению, но сейчас я, пожалуй, даже рада, что мне приходится проходить все это не одной. Под пристальными провожающими взглядами всего офиса мы заруливаем в отдел кадров. Им был выделен отдельный кабинет, это и являлось причиной зависти работников всего опен спейса.

На удивление очень быстро расправляемся с документами, всего лишь пару подписей поставить и мне отдают трудовую. Только Леночка посматривает волком на меня и моего сопровождающего. В чем проблема-то? Непонимающе смотрю на нее, но она отворачивается. Чем я успела ее обидеть?

Божечки, я и не рассчитывала на такой быстрый исход, как я благодарна провидению, что послало мне в помощь Радима, без него я бы не справилась.

На выходе из офиса Радим задерживает меня. Я с удивлением смотрю на него. Я думала, он останется решать свои рабочие вопросы.

— Тебе разве не нужно остаться? Решил все рабочие моменты? — мои слова звучали бы насмешкой, если бы не вся серьезность ситуации.

— Работа не существенна сейчас. Меня больше волнует как ты?

Я прислушиваюсь к себе. На удивление хорошо себя чувствую, и мандраж давно отступил, сразу, как я поняла, что больше ничего не связывает меня с этой работой и я сюда больше не вернусь. О чем и сообщаю Радиму. Намереваюсь уйти, но он останавливает меня.

— Подожди. У меня есть просьба. Я бы хотел, чтобы ты отнеслась с пониманием и откликнулась на мое предложение.

26.2

— Подожди. У меня есть просьба. Я бы хотел, чтобы ты отнеслась с пониманием и откликнулась на мое предложение.

Он смотрит на меня выжидательно. Его внезапная просьба, немного удивляет и настораживает меня. Что такого он может у меня попросить? Я готова его выслушать, но решение приму, когда узнаю все обстоятельства, о чем и сообщаю ему.

— Хорошо, я слушаю. Но ответ дам после того, как ты все расскажешь.

Он выдыхает, словно собираясь с силами. Складывая бровки домиком, смотрит на меня просительно.

— Антон Федорович устраивает званый ужин в эту субботу. Все топы с женами приглашены. Мы с тобой в том числе.

Я ожидала услышать все что угодно, от желания развестись полюбовно до просьбы съехать, но точно не приглашение на званый вечер.