Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 9



Главным делом руководства партии стала «охота» на Александра II, которая аккумулировала все ее немногочисленные силы.

19 ноября 1879 прогремел взрыв царского поезда под Москвой при возвращении императора из Крыма. Под полотно железной дороги был сделан подкоп из домика железнодорожных служащих супругов Сухоруковых, в роли которых выступили Л. Н. Гартман и С. Л. Перовская. Из-за неточной информации народовольцы пропустили поезд, в котором следовал царь, и взорвали один из вагонов свитского поезда. При взрыве никто не пострадал.

5 февраля 1880 новое, беспрецедентное по дерзости покушение на императора – взрыв в Зимнем дворце, осуществленный С. Н. Халтуриным. Ему удалось устроиться на работу во дворец столяром и, как многим неженатым мастеровым, поселиться в одном из подвальных помещений, расположенных под кордегардией и царской столовой. Халтурин сумел в несколько приемов пронести динамит в свою комнату, рассчитывая осуществить взрыв в тот момент, когда царь будет находиться в столовой. Но царь в этот день опоздал к обеду. Тем не менее при взрыве были убиты и ранены несколько десятков солдат охраны.

Взрыв в Зимнем дворце заставил власти принять неординарные меры. Правительство было также озабочено поисками поддержки в обществе с целью изоляции радикалов. Была образована Верховная распорядительная комиссия во главе с популярным, авторитетным в то время генералом М. Т. Лорис-Меликовым – в свою бытность харьковским генерал-губернатором он обошелся без применения смертных казней. Фактически он получил диктаторские полномочия, но поскольку одновременно проводил политику завоевания доверия в обществе, то получил прозвище «бархатного диктатора». При нем в 1880 было упразднено Третье Отделение Собственной его императорского величества канцелярии (тайная полиция). Полицейские функции были теперь сосредоточены в департаменте полиции, образованном в составе министерства внутренних дел.

Около года продолжалось «затишье» – ни террористических актов, ни смертных казней. Но, после того как в ноябре 1880 были повешены народовольцы А. А. Квятковский, в бумагах которого был обнаружен план Зимнего дворца с помеченной крестиком столовой, и А. К. Пресняков, оказавший вооруженное сопротивление при аресте, цареубийство становилось актом возмездия и делом чести партии.

Тщательно проследив маршруты царских выездов, народовольцы по возможному пути следования самодержца, на Малой Садовой улице, сняли лавку для торговли сыром (в роли хозяев Кобозевых выступали А. В. Якимова-Диковская и Ю. Н. Богданович). Из помещения лавки был сделан под мостовую подкоп и заложена мина. Неожиданный арест одного из лидеров партии А. И. Желябова в конце февраля 1881 заставил ускорить подготовку покушения, руководство которым взяла на себя С. Л. Перовская. Разрабатывался еще один вариант. Были срочно изготовлены ручные разрывные снаряды на тот случай, если бы Александр II проследовал по другому маршруту – набережной Екатерининского канала. Там его ждали бы метальщики с ручными бомбами.

1 марта 1881 царь поехал по набережной. Взрывом первой бомбы, брошенной Н. И. Рысаковым, была повреждена царская карета, ранено несколько охранников и прохожих, но Александр II уцелел. Тогда другой метальщик, И. И. Гриневицкий, подойдя вплотную к царю, бросил ему бомбу под ноги, от взрыва которой оба получили смертельные ранения. Александр II скончался через несколько часов.

В результате предательства Рысакова и массовых полицейских облав большинство непосредственных участников покушения были арестованы. На процессе по делу «первомартовцев» к смертной казни были приговорены С. Л. Перовская (первая женщина в России, казнефнная за политическое преступление), А. И. Желябов, Н. И. Кибальчич, изготовивший взрывные устройства, Т. М. Михайлов (член отряда метальщиков) и Н. И. Рысаков. К смертной казни была также приговорена Г. М. Гельфман, хозяйка конспиративной квартиры. Но из-за беременности ей смертная казнь была отсрочена до рождения ребенка, а затем под давлением мирового общественного мнения заменена вечной каторгой, которую отбывать ей не пришлось – она умерла вскоре после родов.

Любопытно, что, бегло рассмотрев движение терроризма в России, мы не увидели, что среди участников террора не было его идеолога – Н.А. Морозова. Он был идеологом терроризма, но кровью себя не запятнал.

Морозов Николай Александрович. Из Энциклопедического словаря.

МОРОЗОВ Николай Александрович (1854-1946), российский ученый, почетный член АН СССР (1932). Член кружка «чайковцев», «Земли и воли», Исполкома «Народной воли», участник покушений на Александра II. В 1882 приговорен к вечной каторге. До 1905 – в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях. Труды по химии, физике, астрономии, математике, истории. Стихи, повести, воспоминания «Повести моей жизни» (т. 1-2, 1965).

РОЖДЕНИЕ ТЕРРОРИСТА

Богатому помещику Петру Алексеевичу Щепочкину, мужчине высокого роста, крепкого сложения, приглянулась миловидная крепостная девушка Анна, дочь Василия Морозова.



Статный барин, с длинными каштановыми волосами, которые касались широких плеч, тоже нравился Анне, но он казался ей гордым и недоступным, и она только с восхищением украдкой поглядывала на него, когда он выходил из усадьбы или проезжал в своей двуколке. Орловский рысак был под стать барину и величаво, играючи, нес двуколку, за которой бежала любимая легавая барина.

Однажды Анна пошла в лес по ягоды. Барин и крепостная встретились случайно на поляне. Анна от растерянности покраснела и поклонилась барину. Петр Алексеевич стал расспрашивать Анюту, не обижает ли кто ее, и вдруг, протянув руку, попросил землянички, которая с краями наполнила ее лукошко. Анна насыпала ягоды в его широкую ладонь. Барин высыпал пригоршню в рот. Сок ягоды потек по его губам и подбородку. Барин засмеялся и поблагодарил Анюту.

После этой случайной встречи Петр Алексеевич искал любой случай свидеться с Анютой. Она тоже старалась чаще попадаться барину на глаза.

7 июня 1854 года в имении Борок Мологского уезда Ярославской области крепостная Анна родила барину сына. Назвали его Николай. Петр Алексеевич любил Анюту и малыша, не скрывал свою связь с крепостной, но венчаться в церкви не решился.

Мальчик рос здоровым и подвижным. Отец заботился, чтобы малыш получал достойное воспитание и образование. Мальчик рано научился читать и вскоре стал проглатывать книги из кабинета отца.

У отца была подзорная труба, и Николенька часто ночами смотрел в нее на звездное небо. Небо завораживало его. Он так увлекся этим занятием, что вскоре знал расположение звезд, что мог сам нарисовать небо со всеми, самыми мелкими звездочками. Отец, увидев эти рисунки сына, был крайне удивлен и буквально потрясен этим. Его сын обладал феноменальной памятью. С этого момента Петр Алексеевич стал уделять еще больше внимание образованию малыша.

Позднее в 1928 году об этих годах своей молодости известный ученый Морозов скажет:

«Еще в ранней юности я увлекался астрономией и лазил с подзорной трубой на крышу своего дома, чтоб наблюдать небесные светила, и так запомнил все небо, что представлял его с закрытыми глазами.

Я заинтересовался и геологией, и физикой, и математикой, и органической природой и еще гимназистом исполнял недалекие командировки по поручению тогдашнего ректора Московского университета геолога Щуровского и в геологическом кабинете Московского университета до сих пор хранятся несколько найденных мною редких окаменелостей.

Одним словом, я готовился стать естествоиспытателем, а из меня насильно хотели сделать филолога, и отдали в классическую гимназию, представлявшую в семидесятых годах XIX века настоящий институт древних языков, которые мне и пришлось усвоить».

4 апреля 1866 года, когда Николаю Морозову было 12 лет, было совершено неудачное покушение московским студентом Каракозовым на Александра II. Это известие, о котором все говорили в имении его отца, сильно потрясло мальчика.