Страница 8 из 15
«Образ правления в Дагомее деспотический во всей его первобытной чистоте. Нигде абсолютизм не проявляется с равной суровостью. Жители Дагомея признают за своим королем как бы божественное право подвергать их самым ужасным жестокостям. Утверждать, что король Дагомея смертен, как и все люди, что он ест, пьет и спит, есть оскорбление величества. Король имеет монополию на женщин. Каждый, желающий получить женщину, обязан заплатить за нее королю 20 тысяч каури и, кроме того, валяться в пыли пред дверью его дворца».
Позднейшие указания на амазонок в Африке принадлежат, как сказано, миссионеру патеру Хуану дос Сантос (Р. Juan dos Santos et P. Labat. Descriptiori de L'Ethiopie orientale) и португальскому матросу Эдуарду Лопесу, со слов которого Филипп Пигафетта составил и издал в 1598 году описание королевства Конго. Первый из них рассказывает, что он жил будто бы в женском государстве Дамут в Африке, второй — что амазонки обитали в области Монопотама, между 16 и 19° южной широты. В обоих рассказах повторяется, по словам Штриккера, древняя тема: амазонки сходятся с соседним племенем и убивают рождающихся мальчиков. Вся разница состоит в том, что, по Сантосу, девочкам выжигали правую, а по Лопесу, левую грудь.
Я не берусь разъяснить причины, давшие повод к возобновлению этих рассказов. Быть может, оба автора сочли необходимым включить в свои описания все, что им было известно об Африке от древних писателей. Но могло случиться и так, что как Сантос, так и Лопес имели сведения о тех явлениях в жизни южно-африканских племен, которые Бастиан считает источником рассказа Диодора об амазонках.
Предание об амазонках имеет весьма древнее происхождение. Это имя встречается уже в Илиаде Гомера. Я не буду касаться причин, создавших впервые это предание, а остановлюсь на тех рассказах, которые оставлены нам многими классическими историками и географами (Геродот, Гиппократ, Страбон и др.). Изучение этих рассказов привело меня к заключению, что они относятся к преданию первоначальному так, как рассказы об амазонках в Америке относятся к рассказу Страбона, то есть что и они были только возобновлены в памяти народной и приурочены к известным местностям при каких-нибудь благоприятных обстоятельствах.
Остановимся, прежде всего, на рассказе Страбона, как на более известном и послужившем образцом для рассказов многих позднейших писателей. Знаменитый географ не допускал истинности этого предания и потому, излагая его в 5-й главе 11-й книги землеописания указал, от каких именно авторов он заимствовал свои сведения.
«Говорят, что в горах выше Албании живут амазоны. Теофан, сопутствовавший Помпею в его походе и бывший в Албании, говорит именно, что между амазонами и албанами живут скифские Гелы и Леги и что река Мермадалис отделяет этих последних от амазонов. Напротив того, другие, как скептик Метродор и Гипсикрат, которым эти местности также небезызвестны, утверждают, что амазоны живут в соседстве с Гаргариями на северных склонах тех гор Кавказа, которые называются Кераунскими, и что они сами занимаются как земледелием и садоводством, так и уходом за скотом, в особенности же за лошадьми, сильнейшие же из них часто предаются охоте и воинским упражнениям. Всем еще в детском возрасте выжигается правая грудь, дабы возможно было беспрепятственно употреблять руку для всякого занятия, в особенности же для метания копья; они владеют также луком, боевым топором и щитом и делают себе из шкур диких животных шлемы, плащи и пояса. Два определенных весенних месяца они проводят на соседней горе, отделяющей их от Гаргариев. Эти последние, следуя древнему обычаю, также переходят на эту гору для того, чтобы вместе с женщинами приносить жертвы и произвести детей, соединяясь в темноте кто с кем попало. После того как женщины делались беременными, Гаргарии отпускали их. Рождавшихся девочек амазоны оставляли у себя, мальчиков же отдавали на воспитание Гаргариям. Каждый из этих последних принимал охотно ребенка, так как в неведении считал его своим сыном».
«Низвергающийся с гор Мермадалис протекает страну амазонов, Сиракению и всю междулежащую пустыню и впадает в Меотис. Про Гаргариев же рассказывают, что они пришли в эти местности из Темисцира вместе с амазонами, но потом, отделившись от них, воевали с ними при помощи некоторых зашедших сюда фракийцев и Евбеян; впоследствии, окончив войну, они заключили с амазонами мир на приведенных выше условиях, так что общее они имеют только в отношении детей, во всем же прочем живут раздельно».
Было сделано несколько попыток объяснить это предание. Так, например, д-р Пфунд (Pfund) полагает[20], что понтийские греки применили предание о термодонских амазонках к черкесским женщинам вследствие того, что эти последние, будучи похищены степными номадами, продолжали и среди них, в силу своего природного превосходства, пользоваться той свободой и тем же высоким положением, которыми они пользовались на родине.
Несостоятельность или произвольность этого объяснения очевидна: мы не имеем никаких достоверных сведений о том, занимали ли черкесские племена уже перед Р. X. те местности, которые занимают ныне, и если занимали, то пользовались ли уже в то время черкешенки той сравнительно большей свободой, которой они пользовались в новейшее время. Напротив того, предание, как и следовало ожидать, говорит против предположения д-ра Пфунда о свободном положении женщины у древних черкесских племен[21]. Непонятно также, почему д-р Пфунд предполагает, что именно пленные, а не свободные черкесские женщины дали грекам повод считать их амазонками: пленницы должны были волей-неволей отказываться от части своих прав под влиянием грубых нравов кочевников, женщины же свободно пользовались ими на родине беспрепятственно и потому скорее могли быть приняты греками за амазонок.
Д-р Пфунд не оставляет без комментария и рассказ Гиппократа об амазонках на Термодоне, Он полагает именно, что амазонское государство, в котором мужчины и женщины меняются ролями, находится в некоторой связи с существующей в России сектой скопцов. Так как почтенный доктор до того хватил через край в своем ученом рвении, что меня могут заподозрить в неверной передаче его мыслей, то считаю необходимым привести слова его в подлиннике[22].
Знаменитый Паллас обратил также внимание свое на предание о кавказских амазонках. Он находил, что замечательные обычаи знатных черкесов жить постоянно отдельно от жен и отдавать детей на воспитание в чужие семейства в значительной степени сходны с обычаями кавказских амазонок Страбона. Основываясь на этом сходстве и на существовании притока Терека — речки Мермедика, напоминающей древний Mermodas или Mermodalis, Паллас склонялся к предположению, что амазонки были покорены черкесами и смешались с ними, сохранив, однако, некоторые из своих прежних обычаев. Впрочем, Паллас признавал, что для подкрепления этого предположения необходимо доказать, что черкесы уже в то время занимали места по северному склону Кавказа[23]. Прибавлю, что не менее необходимо доказать и сам факт существования в древности амазонок на Кавказе.
Прежде чем перейти к дальнейшему изложению, считаю необходимым определить географически положение области, которую занимали амазонки. По словам Теофана, эта область находилась в горах выше Албании и прорезывалась рекою Мермодалис, которая отделяла амазонок от скифских гелов и легов. Следуя же скептику Метродору и Гипсикрату, амазонки жили в соседстве с гаргариями на северных склонах тех гор Кавказа, которые называются Кераунскими. Следовательно, все свидетельства согласуются между собою в том, что область амазонок находилась при восточной оконечности Кавказа, но расходятся в ближайшем определении ее положения: одни полагают, что она лежала в горах выше Албании, то есть в нынешнем Дагестане, другие — при северной подошве Кераунских гор, то есть в долине Терека или в степи, расстилающейся к северу от нее. Мы отдаем предпочтение мнению Метродора и Гипсикрата, так как сами занятия амазонок — разведение скота и, в особенности, лошадей — указывают на то, что они жили на той равнине, которая еще и ныне питает тысячи лошадей, овец и верблюдов. Хотя я и не придаю особенного значения и считаю в некоторых случаях даже вредными сближения, основанные на одном сходстве имен, не могу, однако, не заметить, что соседи амазонок, леги, напоминают лаков — дагестанское племя, занимающее ныне Казы-Кумухский округ в Дагестанской области[24]. Другой соседний с амазонками народ Гаргарии напоминает гаргаренов, гаргаров или гаргарийцев — главное племя между агванами, известное у армянских историков под именем гаргараци.
20
Dr. Pfund. Der Kaukasus und dieTiirkeru. Статья эта приложена к немецкому изданию сочинения Гакстгаузена «Transkaukasia». Lpz., 1856. Ч. 2. С. 185.
21
«Мужья (рассказ идет о нравах древних адыхе, т, е. черкесов) считают жен совершенными рабынями; во всяком случае они должны оказывать во всем безусловное повиновение; им не только не позволяется противоречить, но даже произносить жалобы» (Бекмурзин-Ногмов Шора. История адыхейского народа, составленная по преданиям кабардинцев. Тифлис, 1861. С. 32).
22
Указав на сходные, по его мнению, черты в нравах кавказских амазонок и черкесских женщин, д-р Пфунд продолжает: «Staerker davon weichen die kleinasiatischen Sagen ab welshe in der Gotterfigur der Kybele and ihr ahnlichen wurzeln,undderencharakteristischesMomentdaraufberuht,dassdieGeschlechter formlich verauscht werden. Die Ma
23
Pallas Р. 5. Voyages eutrpris dans les gouveruemens meredionaux de ('Empire de Russie. 1793–1794. Paris, 1805. T. 1. P. 442.
24
Известный исследователь кавказских языков барон П. Услар считает тождество лаков с классическим лег «весьма вероятным». Он полагает также, что в Северном Дагестане можно и теперь открыть следы названия гелов. См.: Материалы для этнографии Восточного Кавказа // Записки Кавказского отдела Географического общества. Т. 7. Вып. 1.