Страница 8 из 54
И я поднялась, надела маску, крепко затянула ее тесемки. Строгое черное платье, расшитое золотом, черные перчатки, черные туфли, и черный плащ с капюшоном — на улице сегодня было ветрено.
* * *
Когда я распахнула дверь своей комнаты, Каенар обнаружился вовсе не в гостиной, а возле этой самой двери. Он стоял, прислонившись спиной к стене, и ждал меня, что откровенно говоря, пугало.
— Асьен, — тихий полный сожаления голос.
Я прошла, мимо не оглядываясь.
Говорить было не о чем, и обсуждать было нечего.
Но, не позволив мне покинуть его студенческие апартаменты, Каенар произнес: — Если ты забеременеешь, я никогда не оставлю тебя и нашего ребенка.
Невероятно. Неужели влияние магистра Бериона сказывается?
Постояв, все так же не оборачиваясь, я спокойно ответила: — Любая девушка моего происхождения, прекрасно знает, какие травы следует пить для того, чтобы не понести от к примеру сына хозяина дома, или какого-нибудь сластолюбивого лавочника, или Надеюсь, мы друг друга поняли.
— Нет! Я ничего не понял! — внезапно вспылил кронпринц.
Что ж, придется объяснять куда доходчивее.
Развернувшись, я воззрилась на его императорское высочество, и разъяснила ситуацию: — У вас очень сильный дар инспиратора. Ко всему прочему, вы определенно разбираетесь в женщинах и умеете получать желаемое. Но в случае со мной, ничего хорошего вас не ждет. Я не забеременею, как бы сильно вы и магистр Берион не желали подобного. Более того — соблазнив меня, вы потеряете надежного работника и бесценного союзника. О том, что произойдет в этом случае вам уже известно — асуры, судя по всему, от вас изначально ничего не скрывали. И вам прекрасно известно, что ныне империя находится на краю гибели.
Судорожно вздохнув, решительно продолжила: — Я усвоила урок, господин, и более из моих уст вы не услышите ни единого неэтичного предложения решить тот или иной вопрос далеким от норм морали способом. Вы были весьма убедительны, должна признать. Благодарю за наставление. Поклон до земли требуется?
Судя по взгляду его императорского высочества в поклоне необходимости не было.
— Асьен, — он сделал шаг ко мне, — я сказал о том, что позабочусь о тебе, и, невзирая на все правила двора, не позволю никому причинить вред нашему ребенку. Я сказал это для того, что бы ты чувствовала себя увереннее.
— Ммм, — язвительно протянула я, — какая забота. Поистине императорское милосердие и божественная милость. Но я повторюсь, если вы не расслышали с первого раза — я никогда не рожу вам дитя. Более того, я более чем не жаждуповторения того, что случилось сегодня ночью, а если же вы попытаетесь снова повести себя столь недопустимым образом вы потеряете меня. Мы опаздываем на Турнир, ваше императорское высочество, вам следует сосредоточиться на важном.
— Хорошо, — напряженно произнес Каенар, — тогда мы поговорим после Турнира.
Это вряд ли. После турнира я отправлюсь в Серебряный дворец контролировать последние приготовления к приему. Но говорить я об этом не стала.
Когда мы покинули комнаты, и подошли к ступеням внутри башни, по винтовой лестнице ведущими вниз, Каенар произнес: — Я подготовил платье для тебя. И несколько украшений. И твоя маска
— Останется на мне. Как и форменное черное платье. Что касается украшений служащей моего ранга они не требуются. Как, впрочем, и ваши извинения. Я же всего лишь безродная сирота из провинциального Суассона, не стоит обращаться со мной так, словно я высокородная леди.
— Асьен, я
— Вы ставите меня в неловкое и неприятное положение. Разговор окончен.
* * *
Я помнила это место. Трибуны в двенадцать рядов, заполненные студентами, которые на сегодня были освобождены от занятий, и арену, огражденную стальной решеткой, колючей проволкой по которой шел магический электрический заряд, и силовым барьером. И так как это была сама ВАД, все было построено таким образом, что практически с любого места все было прекрасно видно. Но для меня все равно выделили место в преподавательской ложе, у самого барьера.
Но едва ли что-то могло обрадовать меня сегодня, и уж тем более не порадовало близкое соседство магистра Ксавьена, который войдя в ложу, заставил двух преподавателей пересесть и устроился в кресле рядом со мной.
— Чай, вино, что-то по крепче? — невозмутимо предложил магистр.
— Яду, — мрачно ответила я.
— Прекрасный выбор, — похвалил преподаватель темной магии, и заказал мне чай.
Не оставалось ничего иного, кроме как вежливо поблагодарить за любезность.
— Волнуешься, — глядя на арену, спросил магистр Ксавьен.
— Полагаю, у арены едва ли есть причины для беспокойства, — язвительно заметила я.
И магистр, медленно повернув голову, суженными от гнева глазами, посмотрел на меня. Я безмятежно помешивала ложечкой чай. Если задаешь вопросы словно ни к кому не обращаясь, не стоит рассчитывать на желание собеседника принять вопрос обязательно на свой счет.
— А вы ныне секретарем и у арены подрабатываете? — в свою очередь съязвил магистр.
И это напомнило мне об одной маленькой, но весьма значительной детали деньги! Я совершенно позабыла о таком важном аспекте взаимоотношений между господином и его слугой, как деньги! Для принцессы, много лет прожившей во дворце подобное являлось естественным, но для сиротки из Суассона, что работала за копеечную плату, деньги всегда должны иметь значение.
Мысленно поблагодарила магистра за своевременное напоминание, и перестав язвить, вежливо ответила: — Я совершенно уверена в своем уче господине.
— Милая оговорка, — Ксавьен всегда был предельно внимателен.
Я еще помнила те времена, когда именно эта деталь характера магистра неимоверно злила Эльтериана. Что ж, кажется, теперь она начала раздражать и меня.
— Что происходит между вами двумя? — Ксавьен сел так, чтобы быть как можно ближе ко мне, и даже подался всем телом, не скрывая от посторонних, что происходит весьма занимательная беседа. — Не поймите меня неправильно, мадемуазель Асьен, но меня крайне тревожит один вопрос: Почему девушка, получившая дар от самого принца Эльтериана, поистине виртуозно освоившего умение покорять сердца и превращать даже самых злейших врагов в союзников, внезапно не просто встала на сторону нового кронпринца, но и совершенно игнорирует мага, одарившего ее столь привлекательной внешностью.
О, я могла бы сказать многое. Но ограничилась лишь одним вопросом: — Совершенно игнорирует?
И я посмотрела на магистра. Магистр кивком головы указал влево.
Обернувшись, я увидела Эльтериана, на которого, как выяснилось, взирали с немым, а порой и словесным, восторгом все девушки в академии. Вот только его высочество не удостоил вниманием никого из них — все это время он смотрел исключительно на меня.
Что ж, ни отворачиваться, ни отводить взгляд я не стала, с головы до ног изучая главного соперника Каенара. И сегодня его отвергнутое высочество выглядел внушительным. Пострадав во Дворце Семи Снегов, откуда мало кто выбирался живым в принципе, он получил внутренние повреждения на лекции магистра Ксавьена, взвалив на себя слишком многое в той схватке с Тварью из Нижнего мира, но сейчас никто не посмел бы даже подумать, что принц Эльтериан ослаб. Он не выглядел ослабевшим, он выглядел усилившимся. Прекрасное лицо утратило бледность, но обрело мужественность, твердость и пугающую уверенность. Плечи определенно стали шире, и это притом, что Эльтериан даже не стал надевать доспехи, демонстрируя всей академии, что данное испытание всего лишь незначительный пустяк для него. Так что теперь ширина плеч была вовсе не создана визуально, а узкая талия подчеркивалась лишь широким кожаным поясом, затянутым поверх темно-зеленой туники. Никогда не думала, что этот цвет может столь существенно менять внешность принца. Теперь передо мной был не аристократически-изысканный изнеженный принц, вальяжно-благосклонно как само собой полагающееся принимающий всеобщее преклонение Эльтериан изменился. Более никакого показного позерства. Никаких игр. Мрачный, сдержанный, обладающий ледяным спокойствием и абсолютно не реагирующий на крики восторженных обожательниц. Ранее Эльтериан склонился бы в галантно-шутливом поклоне, поймал бы несколько роз и одарил бы девушек воздушными поцелуями Сейчас же до него недолетал ни один цветок — выставленный щит блокировал все. И сейчас Эльтериан даже не взглянул на своих обожательниц — он смотрел на меня. Все это время он смотрел только на меня.