Опаленные мечты

Глава 19

Я беру стакан с минеральной водой, который мне подал официант, и делаю глоток, притворяясь, что слушаю женщину, сидящую рядом со мной. Она —невестка одного из силовиков «Коза Ностра», но я не помню, кого именно и как ее зовут. Не знаю точно, зачем я пришла на этот бранч. Это были какие-то поминки, организованные миссис Нателло, и я могла их пропустить. Но пришла, потому что мне нужно отвлечься.

Если Алессандро придерживается сделки, которую он заключил с человеком в больнице, у него осталось всего три дня, чтобы убить Рокко и уехать из города. Зная, что мой муж скоро умрет, я должна была бы беспокоиться. Но я ничуть не взволнована. Если и остались какие-то следы сочувствия, которые Рокко не смог из меня выбить, то они исчезли в тот момент, когда Алессандро рассказал мне о своей жене и о том, что с ней сделал мой муж. И все же, не считая всего остального, жизнь этого человека до сих пор под вопросом. Так неужели я плохой человек, раз меня не волнует, что теперь станет с Рокко?

Я перевожу взгляд на солярий миссис Нателло и восхищаюсь видом за стеклянными панелями, которые согревали нас и защищали от мороза. Конечно, летом отсюда должна быть видна зеленая лужайка. Сейчас же предстаёт белоснежный пустой газон, железный забор, окружающий участок, и дорога на другой стороне. Пейзаж и ненастная погода соответствуют настроению в моей душе.

Мой взгляд падает на группу мужчин в глубине комнаты. Алессандро и несколько телохранителей стоят на страже. Как обычно, его поза неподвижна, но глаза постоянно в движении, он оценивает ситуацию, как ястреб. Остальные охранники переговариваются между собой, не обращая внимания на то, что происходит с гостями вечеринки.

Госпожа Нателло не пользуется большой популярностью, так что эта встреча —событие довольно низкого уровня с точки зрения иерархии «Коза Ностра». Здесь нет громких имен. В основном силовики и их жены, но я заметила трех мужчин, которые иногда работают с Рокко. Похоже, они скорее служащие, чем бизнесмены. Рокко избегает использовать солдат дона Аджелло, когда ему нужно решить какую-то свою проблему так, чтобы об этом не узнала вся семья в Нью-Йорке, особенно босс.

Казалось бы, мелочь, но Алессандро ведет себя так, словно ждет появления врага на поле боя. Он ничего не оставляет на волю случая. Мне это в нем нравится. Он стоит на своих принципах и не позволяет никому их нарушить. А что, если бы все его внимание было направлено на меня? Что бы я чувствовала, если бы он был моим? Не только телом, но и душой. Если бы мы встретились в другой жизни, у нас мог бы быть шанс. В этой жизни мы встретились слишком поздно. Его сердце уже занято другой.

Я щипаю себя за переносицу, кожу покалывает, будто мой разум пытается что-то сказать мне. Неужели Алессандро действительно уйдет сегодня? Боже, как же мне будет его не хватать.

Алессандро поворачивается, и находясь в противоположных углах банкетного зала, мы сталкиваемся взглядами на кратчайший миг. С тех пор как он вышел из моей комнаты сегодня утром, я избегала встречаться с ним глазами. Потому что боль невыносима. Как сейчас —пульсирующая боль в груди, когда думаю, не наш ли это последний взгляд.

Подходит миссис Нателло и спрашивает, понравилась ли мне закуска. На ней платье, которое я купила в прошлом месяце и отдала маме продать ей. Платье стоило четыре тысячи долларов, но миссис Нателло заплатила маме только половину этой суммы.

—Равенна, дорогая, я никогда раньше не видела тебя с распущенными волосами. Вот так сюрприз, —говорит миссис Нателло.

— Душа хотела перемен, —беззаботно пожимаю плечами я.

Она фальшиво улыбается и наклоняется ближе ко мне.

—Знаешь, я видела в новой коллекции клатч от Шанель. Он прекрасно подойдет к моему новому пальто.

Я замечаю неискреннюю улыбку на ее губах. Сколько раз мама продавала ей одежду? Миссис Нателло знает, что я покупаю эту одежду, но ни разу не спросила меня, почему жена капо пытается получить деньги таким способом. Временами мне кажется, что безучастные наблюдатели хуже мучителей.

—Даже не сомневаюсь. —Я допиваю воду и ставлю стакан на приставной столик позади себя.

Одарив миссис Нателло такой же фальшивой улыбкой, отправляюсь в солярий. Та сумма, которая мне требовалась, чтобы сбежать от Рокко, была астрономической, но теперь, когда он умрет, денег у меня станет более чем достаточно. Я подожду, пока все успокоится, а потом отвезу маму и Витто туда, где нет влияния «Коза Ностра». Не хочу рисковать тем, что братец попадет в их руки.

Я нашла менее людное место на другой стороне солярия, за столами с едой и креслами, где собралось большинство гостей, но Пьетро заметил и устремился ко мне. Я зря пришла на этот бранч. Не хотела ни с кем общаться, но все же это лучше, чем оставаться в своей спальне. Там я думала обо всем, что сказал мне Алессандро. Его слова снова и снова звучали в моей голове. И из всего калейдоскопа событий, произошедших между нами, одна мысль не давала мне покоя. Когда мы занимались любовью, он был со мной.

Снова он.

Я сжимаю руки в кулаки и приказываю себе не смотреть на Равенну и Пьетро, которые разговаривают в конце фуршетного стола. Не могу. Мои глаза, как магнитом, притягиваются к ним, и не в силах отвести от них взгляда.

Их беседа носит дружеский характер. Пьетро —человек, который всегда поступает по правилам, поэтому никогда бы не стал флиртовать с замужней женщиной. Но я видел, как он смотрел на Равенну. Как только она овдовеет, он сделает свой ход.

Я сжимаю кулаки сильнее, ногти впиваются в ладони. По всей вероятности, стоило бы радоваться за нее. Этот культурный, прямолинейный ублюдок мог бы ей подойти. Равенна будет с ним счастлива. Пьетро, возможно, и высокомерный, утонченный сукин сын, но более чем способен ее защитить. И все же... У меня ноют руки врезать ему, а в груди поднимается гнев. Она принадлежит мне! Никто не может защитить ее, кроме меня!

Я глубоко вздыхаю и начинаю считать до десяти. Решение принято. Мне пришлось выбирать между клятвой отомстить и ею, и я выбрал первое. Я должен отпустить Равенну.

Когда Пьетро кладет руку на спину Равенны, мое самообладание испаряется. Я пересекаю комнату и останавливаюсь прямо за спиной Равенны. Настолько близко, что наши бедра почти соприкасаются.

—Убирайся, —бормочу я Пьетро.

Он поднимает голову и вздергивает бровь.

—А, сторожевой пес Рокко. А я уже начал волноваться.

Я склоняю голову так, чтобы она оказалась на одном уровне с головой Пьетро.

—Я сказал, чтобы ты убрался.

Равенна пальчиками берет меня за руку и слегка сжимает.

—Рада была тебя видеть, Пьетро. Передай привет своей сестре. —Равенна снова стискивает мою руку, затем быстро ее отпускает. —Алессандро, не проводишь меня в дамскую комнату?

Я следую за Равенной через французские двери, которые открываются внутрь главного дома. Мы входим в комнату, на стенах которой висят портреты с собаками и стариками в причудливых одеждах. Равенна минует пару, беседующую у старинных часов, и идет в широкий коридор, ведущий в заднюю часть дома. На полпути она останавливается и поворачивается ко мне.

—Что это было? —восклицает она шепотом.

Я скриплю зубами.

—Я просто выполняю свою работу.

—Алессандро, не думаю, что тебе нужно ее выполнять. И мы оба прекрасно знаем почему.

Да, я знаю. Тыльной стороной ладони ласкаю ее щеку. Сегодня на ней минимум косметики, только тени для век. Ее шелковое платье такого же изумрудно-зеленого цвета, как и ее глаза. Трудно не вспомнить о ней, когда я вижу этот цвет.