Небесный берег

Температура ее тела начала медленно подниматься, но не успел Нэйтан обрадоваться, как ее начало лихорадить от жара.

Он взвыл, закрыв лицо ладонями. Повозка неслась на большой скорости, и просить остановиться Нэйтан не мог. Ему бы хотелось сделать короткую остановку, просто чтобы услышать от Дакоты, что все в порядке и они со всем справятся, но Нэйтан не считал это достаточно веской причиной.

К моменту, когда повозка остановилась, Нэйтан не чувствовал своего тела от перенапряжения.

Дакота распахнула дверь.

– Бери Лиару, неси ее в спальню. Немедленно! – прикрикнула она, когда Нэйтан никак не отреагировал. – Потом спускайся обратно, и перенесем Айлея. Живо, Нэйтан!

Он делал все автоматически, даже не осознавая, что именно. Осоловелым взглядом осмотрел лежащих Лиару и Айлея, деревянными руками поднял ее. На таких же деревянных, негнущихся ногах отнес в дом. Дакота ждала на улице. Уже наступила глубокая ночь.

Нэйтан вернулся, взял на руки Айлея и кивнул Дакоте в сторону дома. В этом ее помощь не требовалась, зато требовалась во всем остальном. Он чувствовал, что начинает медленно сходить с ума, что в голове все мысли перемешались и он больше не отделяет одну от другой.

Оказавшись в доме, Дакота сразу побежала в гостиную, вытащила коробку с лекарствами и направилась в спальню, где Нэйтан уложил Айлея. Сначала она быстро сняла с него одежду, оставив в нижнем белье. Нэйтан зачарованно смотрел за каждым ее движением. Как Дакота осторожно обрабатывала раны, как она перевязывала их. Как укрыла Айлея одеялом и как встала, держа в руках аптечку.

Они ушли к Лиаре, и Дакота сделала все то же самое: сняла с нее одежду, попросила Нэйтана принести полотенца из ванной. Нэйтан выполнил просьбу и отвернулся, чтобы не смотреть на нагую Лиару.

Дакота чем-то ее усердно растирала, а потом тоже закутала в одеяло. Помимо просьбы принести полотенце, она не сказала ни слова, и Нэйтан чувствовал потребность услышать от Дакоты хоть что-то, что не касалось бы лечения Лиары и Айлея.

Вместе они вышли из спальни, выключив свет.

– Пойдем попьем чаю, – выдохнула Дакота.

Нэйтану полегчало от ее слов, внутри что-то разжалось и позволило опустить плечи.

Чай в ту ночь показался Нэйтану особенно вкусным.

Когда на Партум опустилась ночь, Ирмтон Пини с разрешения главнокомандующего Кахира Веласкеса отдал приказ проникнуть в дом номер тридцать четыре на улице Столлехен, взять по возможности живыми Герсия Мидоса, Эверлинга Рагнара и Эванжелину Фрейр. Джейлея и Джодеру Элберз в случае необходимости разрешалось убить.

Мистер Эрвин Фрейр будет осужден за содействие особо опасным преступникам и приговорен к смертной казни через сожжение.

– Майор Золин, начинайте, – приказал Ирмтон Пини.

Майор Золин и несколько десятков солдат вышли из дома напротив. Одинокая вдова, живущая по соседству с Эрвином Фрейром, любезно согласилась содействовать великой армии Форты.

Солдаты выломали дверь дома номер тридцать четыре.

Глава 21. Сложные решения

Входная дверь слетела с петель. Часы пробили половину второго ночи. Часть солдат окружила особняк, остальные один за другим проникли в дом номер тридцать четыре на улице Столлехен.

Эверлинг резко вскочил с кровати и выбежал в коридор. Следом за ним появилась Эванжелина. В ее ладонях плясали маленькие искорки, освещающие дом вместо ламп. Они переглянулись и вместе со всех ног побежали к лестнице. Эванжелина на бегу собрала волосы в неаккуратный хвост. Эверлинг приготовился разорвать на части любого, кто встретится на пути.

Оказавшись у лестницы, они увидели толпу солдат. Эверлинг сначала принялся считать их, но, дойдя до пятнадцатого, прекратил. Посмотрел в глаза одному солдату, стоявшему ближе всех к лестнице.

Военного разорвало на части в ту же секунду.

Эванжелина подумала, что начинает задыхаться. Зажала рот ладонями, и крохотные искорки потухли. Она хотела сказать ему, что им вовсе не обязательно убивать, что им достаточно будет вывести солдат из строя. А потом поняла, что они больше не могут позволить себе такую роскошь – думать о жизнях своих врагов.

– Поймать мерзавцев!

– Еретики!

Солдаты кричали наперебой.

Почему к «преступникам» добавились «еретики», было непонятно. Церковь Единого Бога имела сильное влияние в Форте и поддерживалась королем, но ее редко соотносили с магами и ареной.

Эванжелина рывком раскинула руки в стороны, и между ладонями стала зарождаться яркая сфера. Шар быстро разросся, полностью закрыл обзор. Большинство солдат останавливались на полпути к лестнице и щурились, кто-то пытался медленно пробраться к ним, но не видел, куда идет. Эверлинг ранил одного за другим, с методичной точностью нанося такие раны, чтобы у солдат не было шансов подняться. Двенадцать из них лежало в лужах крови. Кого из них он просто вырубил, а у кого отобрал жизнь, Эверлинг не понимал.

Светящаяся, слепящая сфера Эванжелины полетела вверх. Из нее вырывались тонкие лучи, словно от солнца.

– Сукина дочь! – рявкнул кто-то из солдат и ломанулся к лестнице с закрытыми глазами.

Эверлинг, недолго думая, откинул противника к стене.

И тут в плечо врезался нож. Эверлинг закричал, отступил назад. Лезвие не вошло даже наполовину. Эверлинг ухватился за рукоятку и потянул назад, нож в руке крутанулся, и его рука против воли дернулась. Плечо прошибла новая, болезненная волна. Он резко вскрикнул, стиснул зубы, зашипел. И посмотрел вниз.

Прямо под лестницей стоял солдат в черной форме. Насколько Эверлинг помнил, черную форму носили маги, обычные солдаты всегда были в синих мундирах. А верховное командование надевало красные.

В одной руке солдат держал несколько ножей, а вторая рука была поднята, пальцы слабо подрагивали, как и лезвие.

– Подонок, – шикнул Эверлинг.

Ранение вышло неглубоким и несильным, он вовремя успел среагировать. Маг металла, подобравшийся ближе всех, то открывал, то закрывал глаза. Яркость от созданной Эванжелиной сферы усиливалась.

– Какого демона здесь происходит? – выкрикнула прибежавшая Джодера.

Рядом с ней секунду спустя появился Герсий, а следом и Джейлей. Все трое напуганные и растерянные.

– Надо бежать! – скомандовал Герсий.

– Каким образом ты хочешь бежать? – рявкнул Эверлинг.

Солдаты, потихоньку начинавшие привыкать к яркому свету, снова зашевелились.

– Этих ублюдков надо взять живыми, – приказал жесткий мужской голос. – Троих из них.

Пятеро военных с заряженными ружьями встали позади мага металла. Маг металла расстегнул мундир. С внутренней стороны Эверлинг заметил множество стилетов и громко рявкнул:

– Назад!

Ножи задрожали, плавно отцепились от мундира и повисли в воздухе. Солдаты позади целились, но не стреляли. Стилеты на мгновение замерли. И быстро полетели в сторону Эверлинга.

Джодера и Джейлей рванули вперед, обогнули Эверлинга, и выставили вперед ладони. Ножей летело около двадцати. По рукам у них пробежала приятная дрожь, они почувствовали знакомое покалывание.

Стилеты замерли в нескольких сантиметрах от Джейлея и Джодеры. Медленно развернулись. Джодера направила часть стилетов на мага металла, который уже поднимался по лестнице к ним. Джейлей – на пятерых солдат за ним, по два стилета на каждого. Ружья выпали из рук, по дому разнесся крик.

Раздались выстрелы. Эванжелина невольно отскочила к стене и пригнулась. Герсий спрятался за стеной коридора, ведущего в спальни. Эверлинг присел. Джейлей с Джодерой ринулись к Герсию, но на середине пути, как и Эверлинг, опустились на колени.

Все переглянулись, убедившись, что никто не ранен. Сфера Эванжелины потухла, снова засияла, снова потухла и опять засияла, но уже не так ярко. Пули прошли сквозь нее, но не навредили. Эванжелина вытянула руку в попытке добавить яркости, огня.

Вновь засвистели пули.

– Ползи к коридору! – крикнул Эверлинг.