Страница 4 из 78
Глава 2
Тюремная камера встретила меня запахом сырости, плесени и аммиака. Не нужно было гадать, что туалет здесь предусмотрен. Что уж говорить про санитарию и прочее…
Застопорившийся в проходе, я всем своим видом «оказывал» сопротивление. Но, то ли моя нынешняя худоба, то ли — сила ушастых уродцев — не дали и шанса остаться в коридоре.
На все мои вопросы, мол, какого святого здесь творится? Меня лишь еще раз ткнули палкой в печень, с размаху швырнули вперед, и достаточно громко захлопнули дверь.
Носом прочертив весьма длинную линию по грязи и сгнившему сену, я впечатался в каменную стенку клетки. Пришел в себя, потер ушибленное лицо, стараясь не думать о боли в печенке, и внимательно осмотрелся.
Меня поприветствовала своим унынием типичная тюремная камера с одним-единственным окном, деревянной дверью и ржавой, никогда не мытой металлической миской.
Мда уж… где я и какого черта здесь творится?
Не то чтобы я всегда хотел восседать в хоромах, но все же…
Сбил в кучу остатки соломы, выгрузил на нее своей бренное тело, и, наконец, начал рассматривать себя. То и дело, тыкая в затянувшийся порез в боку.
— Что еще за хреномантия? — бурчал себе под нос, — Где рана?
Она словно по волшебству — затянулась, оставив после себя лишь шрам, но вот дальше…
Я пребывал в замешательстве глядя на свои неброские ручонки с тонким намеком на мышцы, худые, курьи ножки, с массивными, на удивление икрами, и исхудалое тело. Видимо, меня давно не кормили…
Только вот…
— Что это за тело⁈
Оно явно мне не принадлежало! Ни по цвету кожи, ни по… росту. А уж эти странные символы на внутренней стороне ладони.
Причудливые закорючки, не несущие в моем понимании никакого смысла — были нанесены черными чернилами на внутренних сторонах пальцев. Всего, их было десять. Если не считать странные геометрические звезды на ладонях.
Никогда в жизни ничего подобного не видел! И уж точно, никогда бы не нанес себе на тело татуировки. Наемник не будет выделяться рисунками. Нельзя дать возможность себя опознать… да и не по-божески это. Совсем.
А то, что это были именно татуировки, доказала слюна, с которой, я даже оттереть ничего не смог.
«Лицо бы еще посмотреть…» — пронеслось в моей голове, отчего протяжно выдохнул, — «Да разобраться, где я, как сюда попал, и что вообще со мной произошло?»
Глаза сосредоточились на скромном перстне, на печатке которой был глаз, зрачком в котором выступал крест, как в моей голове зазвучал голос.
Из самой преисподни. Уж больно знаком он был.
«Ничего ты там не увидишь. Такой же идиот, как и раньше, при вашей, треклятой матушки Церкви!»
Я аж затряс башкой, стараясь сбить с себя это неведение, когда голос демонессы повторился.
«Тряси аккуратнее. А то последние извилины через уши вылетят. Мозгов-то… было мало, и судя по этому отроку, больше их не стало!»
— Какого… — чуть было не сказал черта, перекрестился, — Хрена происходит?
Ответом мне была лишь тишина.
Странно…
«Долго сидеть будешь? Или, наконец, разбираться начнем?» — вновь зазвучал голос Виктории.
— Где ты, оплот демонической души? — я вскочил с сена, озираясь по сторонам, выдвигая руки перед собой.
Это, пожалуй, выглядело очень нелепо. Особенно учитывая мою худобу. Демонесса, которая была где-то рядом, звонко захохотала. От ее смеха в ушах звенело, и лишь когда она замолкла, до меня начало кое-что доходить.
Взгляд уперся в перстень на указательном пальце. В голову пришли воспоминания последних событий.
Вспомнил все, вплоть до своей смерти. А то, что я умер — даже сомнений не было. Я видел белый свет в конце тоннеля, и был готов прийти и пасть в ноги к единому богу. Наконец, уверуя в него.
«Зря стараешься», — подытожила мои «отрезки» демонесса, — «Здесь — бога нет. Точнее, твоего бога нет. Да и после того, что наделал ваш Папа, я бы вообще, обозлилась на него.»
«Замолкни! Жалкий раб демонических уз!»
«Так, давай-ка вот что сделаем…» — звонкий голос демонессы, вновь перешел в режим тонации — утробный, — «Убери свой образ святоши, наконец, тебе это не идет. А колечко-то, одень на средний палец, для начала, а потом — позови. Пообщаемся.»
«Еще чего!»
«Выбора у тебя нет. Саша. И не будет. Чем дольше будешь отнекиваться оттого, что наделал, тем тебе хуже. Скоро придет стража, и тебя будут избивать. По моим подсчетам, с такой худобой и слабостью, тебе сначала сломают ноги, а затем руки. Мне продолжать?»
«Откуда ты все это знаешь?»
Она замолчала. Я было решил, что вообще нахожусь в белой горячке, как она заговорила вновь.
«Не знаю, как, но я могу общаться с Великим демоническим талмудом. Только… не со своим, а с местным. Ну и потому, что я узнала… Могу лишь заверить, в родном мире было лучше. А здесь…»
О каком мире она говорит? Эта рогатая прошма… курица думает меня обмануть? Ну уж нет.
— Только покажись, я вырву твои рога и затолкну их в твою задницу.
Где-то рядом вновь зазвучал звонкий голос.
«Попробуй. Мне нравится твоя идея! А ты будешь нежен со мной⁈»
«Испытываешь меня, курва?»
Только вот, Виктория, судя по всему, просто устала от моего потока мыслей.
«Смелость свою оставь в прошлом мире. Она тебе не поможет. Да и там бы не помогла. Сделай, как я сказала с кольцом, и будем думать, как выпутываться из всего этого.»
Я долго думал. Гадал. Строит логические цепочки. Но, что может случиться, если я выполню ее просьбу? Фактически, ничего. Мир не перевернется, душу мою она забрать не сможет, я ее не продам, и вообще… она бессмертная.
Помотав головой, стараясь скинуть идиотские мысли по поводу своей души, еще раз все тщательно взвесил. Уселся на скромный стог сена и…
Когда кольцо слезло с указательного пальца, мое сердце пронзила адская боль. Прижав кулак к груди, свернулся калачиком, стараясь унять ее, но…
«Идиот! Одевай быстрее! Не рви наши души!»
Трясущимися и подозрительно мраморно-белыми пальцами, натянул перстень на средний палец, как боль — исчезла. Так же неожиданно, как и появилась. А вот когда я смог разлепить слипшиеся от слез боли глаза, в камере стало на одного человека больше.
Ну, как на человека⁈
Рогатая тварь с алыми глазами, злобной ухмылкой и минимум одежды, испытывающее пялилась на меня, сидя на коленях в метре от меня. Сменяя в своем взгляде интерес на отвращение.