Страница 32 из 34
Потайная дверь медленно открывалась. В лицо Марго ударили слепящие лучи… И в сияющий светом проем грозно и неотвратимо шагнула та самая рыжая девчонка! Закрыв лицо руками, Марго бросилась назад и со всего маху врезалась… снова в эту рыжую! Толстуха метнулась в сторону, но тут в коридор влетел громадный белый гусь и без единого звука, страшно растопырив крылья, ринулся на нее. Этого нервы училки уже не выдержали. Всхлипывающим, беспомощным, почти беспамятным кулем она осела на каменный пол.
– Кисонька, ты как? – бросилась к сестре Мурка. – Они тебе ничего не сделали?
– Скорее это я им сделала, – торжествующе похвасталась Кисонька и скомандовала: – Давайте эту тоже в яму бросим, у меня там уже одна сидит.
– Мы же тебе говорили: все с твоей сестрой будет в порядке, – пропыхтел Сева. Вдвоем с Вадькой они безуспешно пытались поднять грузную Марго.
Девчонки кинулись им на помощь. Впятером они с большим трудом дотащили толстуху до подвала. Парни откинули предусмотрительно закрытую Кисонькой крышку и перекатили тяжелое тело через край. Послышался грузный шлепок – и сразу же взрыв дикой ругани. Похоже, доченька рухнула на мамочку.
– Не задохнутся? – заботливо поинтересовалась Катька, усаживая Евлампия Харлампиевича на крышку люка.
– Ни в коем случае, – ответила Кисонька, устраиваясь рядом с гусем. – Смотри, как она рассохлась, щелей много.
Мурка зажгла фонарик и принялась бродить по подвалу.
– Что это? – изумилась она, выкатив из угла косматую голову, сделанную из папье-маше. В оскаленной пасти тускло светился громадный клык, проводок тянулся от батарейки к вставленным в глаза лампочкам.
– Это чтобы малышей пугать, – устало пояснила Кисонька. – Если снизу из темноты на нее смотреть – очень жуткое впечатление. Даже меня пробрало.
– Вот еще кое-что интересненькое, – добавила Катька, взяв с маленькой деревянной полочки пачку пожелтевшей бумаги. – План подвала! Еще девятнадцатого века! Смотри, вот фамилия купца, которому дом принадлежал!
Вадька вырвал план из рук сестры:
– Ребята, здесь все коридоры, наш подвал, а вот, глядите, как раз четыре потайных выхода: в спортзале, в котельной, в актовом зале и в нынешней учительской. Поняли теперь, почему их не поймали, когда они забирали выкуп? Менты ждали, что похититель по школьным помещениям пройдет, а они требовали оставлять деньги возле входа. Потом дверца тихонько приоткрывалась, лапа высовывалась и… хвать чемодан! Менты же не пялились на него каждую секунду!
Подвальная крышка начала ритмично подрагивать – Ильинишна колотила в нее шваброй.
– Ну что, дело закончено? – спросил Сева, выискивая местечко поспокойнее.
– Не совсем, – покачал головой Вадька. – Денег-то здесь нет. Неплохо бы их вернуть.
– Может, они уже все потратили? – зевая, спросила Катька.
– Ты что, малая? Почти сорок тысяч баксов?
– Тогда давайте у них и спросим, – предложила Катька.
Вадька прислушался к упорным ударам и приглушенной ругани.
– Не скажут. – Он печально покачал головой. – Марго раскололась бы, а Ильинишна – ни за что. Видали, какая бедовая бабка, сколько времени душевной старушкой прикидывалась, а сама, оказывается, – просто гений преступного мира!
– Скандалистка она преступного мира, – с чувством ответила Кисонька. – Так ругаться при детях!
– Где здесь дети? – От удивления Сева даже зевать перестал.
– Что – пару теток в погреб посадил и сразу взрослым стал? – влезла ехидная Катька.
– Кстати, насчет детей. Если малышня снова не даст показания, менты могут наших красоток даже и отпустить, – грустно заметил Вадька.
– Опять все сначала! – досадливо передернула плечами Катька. – Теперь будем доказательства разыскивать. А во время поисков эту парочку в подвале еще и кормить придется…
– Может, и не придется, – протянула Мурка. Зажатая в ее кулаке прядь волос уже имела совершенно измочаленный вид, значит, сыщица что-то напряженно обдумывала. – Говоришь, все от малышни зависит? Когда занятия в школе начнутся?
– Через четыре часа, даже меньше. Мы тут всю ночь провозились.
– Придется в школу опоздать. – Мурка досадливо поморщилась. – Ладно, надо же дело закончить. Ребята, вы засядете у входа, отловите всех четверых мальков и незаметно, через котельную, проведете их сюда.
– И что будет? – скептически поинтересовался Сева.
– Как говорят менты – недозволенные методы допроса и признание под давлением органов следствия.
Глава 23. Чего боится привидение
Крышка люка поползла в сторону. Вокруг подвальной ямы стояли пятеро ребятишек постарше и еще четверо малышей. Один из мальков крепко сжимал в ручках здоровенную маску из папье-маше. Вся четверка пристально всматривалась в глубины подвала. Увидев знакомые лица, Ильинишна в очередной раз разразилась бранью…
– …На самом деле вас похитили никакие не привидения и не вампиры, а школьная уборщица и ее дочка, ваша учительница, Маргарита Петровна. Просто одна надевала маску, а вторая голос подделывала, – закончила Мурка свой рассказ.
– Мы знали, что это они. Нам даже еще страшнее было, – сказала девочка в панамке.
– Мы думали, они превращаются. Днем люди, а ночью – монстры, – добавил Петька.
– А училка – вообще не живая, а привидение. Руки у нее холодные, – добавил толстенький карапуз.
– Меньше телевизор смотреть надо, – с досадой сплюнула Мурка. – Не пялились бы на ужастики целыми днями, знали бы, что вампиров и оборотней вовсе не бывает!
Рыжая присела на корточки у края ямы. Ильинишна тут же попыталась за ногу сдернуть ее вниз, но Мурка была настороже.
– Но-но, только без рук, – прикрикнула она, – а то снова крышку закрою. Давайте-ка признавайтесь, куда деньги дели?
Из темной глубины поднялась мосластая «фига».
– Старая женщина, а ведете себя совершенно неприлично, – покачала головой Мурка. – И глупо. Вы же все равно попались. Малышня вас больше не боится и скоро все-все расскажет дяденькам из милиции.
Марго тихонько заплакала, но Ильинишна держалась твердо.
– Да что ты говоришь? – издевательски процедила она. – Нашла свидетелей! Любой адвокат докажет, что они маленькие, мозги у них слабенькие, память цыплячья. Забыли, или перепутали, или просто на учительницу за двойку обиделись и теперь врут почем зря.
– Мы не врем! – обиженно крикнул толстый мальчишка.
Мурка успокаивающе положила руку ему на плечо.
– Знаете, может, вы и правы. Может, ребятишки и не годятся в свидетели. Они действительно еще маленькие и, наверное, забывчивые. Поэтому мы не станем звонить ментам, чтобы не опозориться. Мы просто сейчас задвинем люк, повернемся и уйдем. И единственными, кто будет знать, где вы заперты, будет вот эта малышня. Проведывать вас они, конечно, будут, план подвала мы им оставим, а там уж как захотят… Решат с вами за свои страхи сквитаться, крыс или пауков в яму напустить – их дело…
Испуганный вскрик Марго потонул в торжествующем вое четверки бывших похищенных.
– Им еще и кормить вас придется, – протянула Мурка, переждав этот взрыв восторга. – Интересно, что они сделают, когда им надоест в темноте с бутербродами шастать? Может, расскажут, где вы заперты, а может, побоятся и просто перестанут сюда ходить. Младенцы, что с них взять!
– Нет, нет, нет, – захлебываясь рыданиями, Марго бросилась к краю ямы. – Только не это! Что угодно, только не это! Выпустите нас отсюда, я все расскажу! Деньги у меня дома, к обратной стороне ковра скотчем приклеены…
– Не нам – ментам об этом расскажете, – сурово оборвал ее Вадька. – Мы вам сейчас спустим телефон, вы представитесь, подробно опишете все четыре случая похищений, ну и о деньгах не забудете сказать. Сообщите, где вы находитесь, менты вас и вытащат. – Он кинул взгляд на Ильинишну, но та мрачно молчала, придавленная тяжкой перспективой. Оказаться во власти своих недавних жертв ей явно не хотелось.
– А чтобы вам не пришло в голову вызвать вместо ментов каких-нибудь своих приятелей, мы сами наберем номер нашего знакомого майора. И подождем его у входа в школу, – ввернул Сева.