Страница 32 из 49
Заодно они привезли и другие новости, и одна из них оказалась несказанно приятной.
- Я сделал предложение Корнелии, и она его приняла, - произнес Питер с крайне довольным видом.
Корнелия кивнула и залилась краской, на что я совершенно искренне произнесла, что она будет самой красивой невеста, которую я только видела.
Потому что они любили друг друга.
Я видела, с какой нежностью прикасался Питер к ее руке, поглаживая и задерживая в своих ладонях, словно не хотел отпускать никогда; как он ухаживал и заботился, а Корнелия смотрела на него с обожанием в глазах.
Это чувство расцветило немного невзрачные черты леди Виззман, сделав из нее настоящую красавицу.
В том, что она тоже влюблена в Питера, у меня не было никаких сомнений. Зато были кое в чем другом.
- Как отнесся к вашему браку лорд Виззман? – спросила я осторожно.
- Ему пришлось смириться, - усмехнулся Питер. - Я сказал ему, что если он не даст своего согласия, то я выкраду его дочь и женюсь на ней тайком, потому что я ее люблю. После этого мы с Корнелией станем жить в деревне, и его деньги нам не нужны. Я способен самостоятельно обеспечивать нашу семью.
- О, папа немного поупрямился, но потом смирился, - заулыбалась Корнелия. - Он желает мне только счастья, так что ему пришлось принять тот факт, что я его нашла.
Затем Питер сообщил, что он принял предложение своего друга и собирается присоединиться к магам из команды «Фергюссона и Борга». Деньги по началу обещают не слишком большие, но все же…
- Тебе не стоит беспокоиться о таких мелочах, любовь моя! - заявила Корнелия. – Главное, чтобы ты был счастлив и занимался тем, что тебе по душе. Денег нам хватит, уж я-то об этом позабочусь!
На это я подумала, что у Питера Сегерина и будущей Корнелии Виззман-Сегерин все совпало, и у них непременно все будет хорошо. И да, конечно же, я буду счастлива стать подружкой невесты их свадьбе!
Зато сообщение Корнелии о том, что де Бражье вчера вечером вышел из тюрьмы, немного поубавило мое радостное настроение, хотя и я подозревала, что виконт не задержится за решеткой навечно.
Однажды его все-таки выпустят.
Ну что же, этот день настал еще вчера, и это означало, что мне стоило ожидать гадостей с его стороны. Но быть может, неделя в тюрьме настроила виконта на благоразумный лад? Или же он позабыл о моем существовании?
Как, например, давно уже отчаявшиеся мои кавалеры, которым я не уделяла никакого внимания. Отказывалась принимать их приглашения, не устраивала чаепитий и смотрин у себя дома и не соглашалась отправляться с ними на свидания.
Поток цветов и писем от них постепенно иссякал, пока не сошел на нет, чему я была несказанно рада.
Зато мне прислали чудесный букет от Нейтана с пожеланием удачи на экзамене, а также напоминанием, что он заедет за мной позже, и мы отправимся в «чудесное место в центре Виенны, чтобы отметить этот день, какие бы результаты он не принес».
Затем принесли записку от Мэтью, в которой тот извинялся за то, что так сильно на меня давил, когда мы встретились с ним на Маллен-Сквер.
«Теперь я понимаю, что был в корне неправ. Мне искренне жаль, что я не удержался от резких слов и сделал излишне поспешные выводы. Сможешь ли ты найти в себе силы и простить меня за то, что я успел тебе наговорить?».
Я вспомнила, какими глазами он на меня смотрел возле прачечной миссис Лонсон, и украдкой вздохнула. В них я видела собственный смертный приговор, и выкинуть подобное из головы оказалось не так-то просто.
Мэтью поверил написанному в бумагах Моргана Ноллена. Посчитал меня порождением аномалии, и, не сумей я повернуть все на сто восемьдесят градусов, то жалости от него было бы не дождаться.
Но Мэтью все-таки мне поверил, после чего мы заручились поддержкой землян.
В конце письма он сообщал, что провел с Архитектором весь вчерашний вечер и даже остался ночевать в одной из пустующих спален. Сегодня с самого утра они снова продолжили работу, - и теперь вместо смертного приговора глава Особого Отдела просил у меня прощения.
Ну что же, раз я смогла принять тот факт, что в этом мире у меня есть отец из другого, то уверена, однажды я смогу простить и Мэтью Шеннона!
Вернее, уже простила, просто... Просто оставалось забыть, как именно он на меня смотрел!
Написала ему короткую записку, сообщив, что нисколько не злюсь, потому что понимаю причину его резких слов и поступков. Затем добавила, что отправляюсь на экзамен, но буду ждать от него вестей, и чтобы он ни в коем случае не забывал делиться со мной подробностями.
Немного подумав, дописала, что освобожусь ближе к вечеру, и мне бы хотелось снова повидаться с Архитектором. Буду рада, если Мэтью сможет организовать нашу встречу - если, конечно, у них найдется на меня время, потому что дела Аглора сейчас куда важнее, чем мои собственные.
После этого быстро сочинила ответ Джорджи, которая прислала мне письмо, полное восклицательных знаков. Оказалось, подруга читала мою книгу всю ночь напролет и теперь не могла удержаться от восторгов.
В общем, ответила и ей, посочувствовав, что Джорджи придется сопровождать отца в двухдневной поездке. Вместе с ними отправлялся еще и Густав, а также принц Алан из Эльмарена, чье присутствие, по словам Джорджи, «делало это мероприятие не таким уж и мучительным».
Меня это встревожило. Я не видела принца Алана и понятия не имела, монстр ли он на самом деле или нет.
Но принцесса Мари-Энн оставалась дома, все еще борясь со своей «аллергией на солнечный свет», так что я надеялась, что принц Алан, которому придется появляться на свету средь бела дня, все-таки человек. И если Джорджи согласится на поцелуй (о чем она намекала в письме), то это будут мужские губы, а не двенадцать щупалец вокруг зубастой дыры рта.
Покачала головой, разгоняя ужасные воспоминания. Как же мне хотелось, чтобы земляне вместе с Мэтью поскорее собрали свой механизм, чтобы избавиться от ментального воздействия заргов, и все-все встало бы на свои места!
А потом взяло бы и закончилось победой Аглора.
Наконец я отдала письма Сэмми, занимавшегося доставкой моей корреспонденции, и отбыла вместе со своими сопровождающими в Академию Виенны, где меня ожидал второй из трех вступительных экзаменов.
***
Оказалось, раз уж мне пришло приглашение на практический экзамен по магии, это означало, что я успешно написала первый и прошла в следующий тур.
Тем же, кто завалил экзамен по истории, приглашения не пришло, но многие из них все равно прибыли в академию. Толпились возле деканата и доски со списками, кто-то из девушек горько плакал, кто-то рвался разбираться и отстаивать свою правоту, уверяя, что произошла досадная оплошность, потому что ошибок в его экзаменационных ответах не было.
Давка стояла неимоверная, а гвалт такой, что мне захотелось накинуть на себя заклинание тишины.
Вместо этого я кое-как протиснулась к доске с результатами. Ниже красной черты, означавшей полный провал, оказалось больше сотни поступающих - те самые, кто не добрал необходимое количество баллов для допуска к следующему экзамену.
Свое имя, к удивлению и собственной радости, я нашла в самом верху - оно стояло пятым. Я набрала 97.6 баллов из ста возможных, и это был самый что ни на есть отличный результат!
Окрыленная и полная надежд, я кое-как пробралась к следующему списку, где тоже отыскала свое имя, номер нужного кабинета и время начала второго экзамена.
До него оставалось около сорока минут, но я все-таки решила дождаться своей очереди возле двери и никуда не ходить. Стояла, прислонившись к стене и размышляла о том, что еще в Истерброке я втайне мечтала о поступлении в академию. Лежа в кровати и таращась в темноту потолка, думала о том, что на практическом экзамене по магии я бы непременно создала нечто невероятно красивое.
Мой универсальный дар позволял использовать заклинания из разных Стихий, так что если бы я взяла Огненную магию, перемешала ее с Воздушной, зачерпнула из Водной и чуток добавила из Земной, то устроила бы для приемной комиссии небольшое красочное представление.