Черное солнце

— Даже не знаю, как ты живешь в городе, — говорю я ему мечтательным голосом. — Я бы проводила здесь все время.

— Я часто приезжаю сюда, — говорит Солон, проводя большим пальцем по моей руке легкими кругами. — Но потом скучаю по городу. Можно подумать, что после столетий я должен забыть о людях, но это не так. Мне нравятся шум и суета. Эти запахи. Эти звуки. Если слишком долго царит тишина, я начинаю искать проблемы, обычно внутри себя.

— Есть подозрения, что у тебя недвижимости по всему миру, — говорю я ему.

— Это правда.

— Ты отвезешь меня во все? — спрашиваю я, запрокидывая голову, чтобы посмотреть на него.

— Если хочешь, — говорит он с мягкой улыбкой, целуя меня в макушку. — Я отвезу тебя, куда захочешь.

Начинаю обдумывать. Я уже немало попутешествовала, но прямо сейчас, когда перед нами расстилается вечность, понимаю, что мир открыт как никогда.

— Я знаю, звучит глупо после всего, что произошло, — начинаю я. — Но я все равно хочу получить ученую степень. И хочу сделать то, что запланировала.

Его лицо становится серьезным.

— Это не глупо, Ленор. Наоборот, правильный поступок. Большинство вампиров ходят в универ, снова и снова, развиваются в различных областях, в каких только могут.

— Но, видишь ли, в августе у меня стажировка на раскопках в Египте…

— Мы поедем. Вместе.

— Ты серьезно?

— Конечно. Если это важно для тебя, то важно и для меня. Да и вообще, сто лет уже не был в Египте.

Я опять немного раздумываю.

— Ты путешествуешь частным самолетом? — спрашиваю я.

Он бросает на меня самодовольный взгляд.

— Единственная вещь, которую я купил без зазрения.

— Даже не знаю, — размышляю я, глядя на оранжевое солнце, которое начинает исчезать за горизонтом. — Здесь так хорошо. Настаиваю, чтобы мы ездили сюда по крайней мере раз в месяц.

— О, правда?

— Мы живем в братстве вампиров, Солон.

— Что ты сказала? — резко рычит он, а затем начинает щекотать меня.

Я визжу, пытаясь убежать, но он удерживает, Один встает, облизывая мои руки, пытаясь понять, что происходит.

— Нечестно, что я все еще боюсь щекотки, — кричу я.

— Твои чувства постоянно обострены, — говорит он, крепко сжимая меня и притягивая обратно к себе. — Мы самые чувствительные к щекотке существа на планете.

— Приятно это слышать, — говорю я ему, одаривая озорной ухмылкой.

Я снова расслабляюсь, прижимаясь к нему, Один покорно сидит рядом с нами, а солнце все садится и садится. Была желтая вспышка, а затем она исчезает, оставляя небо прекрасного оттенка оранжевого, красного и розового. Мы как на живой картине.

От этого у меня сердце сжимается, и поднимается страх. Боюсь, что такую красоту у меня могут отнять.

— Что дальше? — шепчу я ему, мои слова почти теряются в грохоте волн, думая об Элль, о Мэтте, о том, какая еще тьма скрывается за углом. — Что произойдет в следующий раз, когда я не смогу себя контролировать и облажаюсь?

— Мы все примем как должное, — говорит он мне.

— Легко сказать.

— Потому что это легко, — говорит он, проводя большим пальцем по моему плечу. — Мы никогда не убежим от самих себя, лунный свет. Лучшее, что мы можем сделать, — это просто стараться изо всех сил. Вот и все.

Вот и все.

— А твой отец? — спрашиваю я, с трудом сглатывая. — Я убила Яника. Это не останется без внимания.

Он поджимает губы с мрачным видом.

— Тоже примем это как данность.

Мы продолжаем наблюдать за волнами.

Опускается темнота.

Восходит убывающая луна.

ГЛАВА 27

— Добро пожаловать домой, — говорит Ивонн, подходя и заключая меня в крепкие объятия.

Я бросаю чемодан в прихожей, и мы обнимаемся, пока я наблюдаю за Вульфом через ее плечо, прислонившимся к дверному проему на кухню. Быстро улыбаюсь ему, радуясь, что нахожусь здесь.

— Мама, — отчитывает ее Аметист. — Вздохнуть не дашь.

— Все в порядке, я могу надолго задержать дыхание, — удается мне сказать, когда Ивонн отстраняется, держа меня за плечи. — Я тоже рада тебя видеть, Ивонн.

Она похлопывает меня по спине и передает своей дочери, поворачивается к Солону позади меня и ласково воркует:

— Мистер Ста-а-авиг.

— Привет, — говорит Аметист, быстро обнимая меня. — Как тебе Шелтер-Коув? Я всегда хотел туда съездить, но кое-кто говорит, что это личное спасение от таких людей, как я.

Она бросает насмешливые взгляды в сторону Солона, обнимающего Ивонн, которая кажется крошечной в его руках.

— Нам всем иногда нужен перерыв, — говорит Солон, подходя к Аметист и оценивая ее с лукавой ухмылкой на лице. — Разве нет причины, по которой ты каждый месяц исчезаешь в Палм-Спрингс с новенькой игрушкой в виде парнишки?

Фиалковые глаза Аметист расширяются, и мой взгляд устремляется прямо на Вульфа. Как я и ожидала, у него практически шерсть встала дыбом, как у настоящих волков.

— Игрушка в виде парнишки? — повторяет Аметист, бросив на Солона неприязненный взгляд. — Ты путаешь меня с сотрудником, который берет отпуск.

Пока они вдвоем спорят, я подхожу к Вульфу и быстро обнимаю его. Не видела его с тех пор, как была привязана к стулу в сарае.

— Привет, — говорю я, глядя на него снизу вверх. — Спасибо, что пришел на помощь, золотой мальчик.

Он отрывает взгляд от Аметист и улыбается мне сверху вниз, обнимая одной рукой и крепко сжимая.

— Ты же знаешь, я бы не отпустил Солона в одиночку. Когда один из нас подвергается риску, мы все спешим на подмогу.

— Прямо как три мушкетера, — говорю я.

Он закатывает глаза.

— Никогда так больше не говори, — бубнит он себе под нос. — Эзра постоянно поднимает эту тему. Еще сравнивает нас с чуваками из «Мальчишника в Вегасе».

— Кстати, а где Эзра? — говорю я, оглядываясь по сторонам. — Тоже хотела его поблагодарить.

Ну, мы никогда по-настоящему не ладили, учитывая, что Эзра похитил меня, ударил локтем в лицо, а потом вел себя странно и жутко. Но все же, я доверяю Солону, и поэтому должна верить, что есть причина, по которой Эзра рядом. В конце концов, они бы не нашли меня без него.

— Он ушел, — говорит Вульф. — Вернется к ужину.

— Какой еще ужин?

— Тот самый! — восклицает Ивонн, хлопая в ладоши. — Сегодня вечером мы ужинаем все вместе, — она замечает озабоченное выражение на моем лице. — И под ужином я подразумеваю настоящую еду. У меня есть редкие стейки и все добавки к ним.

При упоминании о стейке у меня урчит в животе. За те две недели, что я провела в Шелтер-Коув, я почти ничего не ела. Но пировала Солоном через день, так что этого более чем достаточно, чтобы держаться на плаву.

— Один! — Вульф внезапно вскрикивает, падая на колени, когда пес врывается в дом вслед за нами. Бежит прямо к Вульфу, запрыгивает на него и облизывает с ног до головы. Конечно, после того, как Один выразил Солону свое одобрение по поводу меня, мы взяли его обратно в город. Это был правильный поступок, поскольку Один вел себя так, словно ему это место принадлежит больше, чем Солону, а садовник Анджело, похоже, испытал облегчение от того, что ему больше не придется возиться с собакой.

— Пойдем, — говорит Солон, хватая меня за руку. — Устроимся.

Мы поднимаемся по лестнице, и я бросаю взгляд вниз через плечо на Ивонн, Аметист и Вульфа, все трое теперь ласкаются с собакой, и у меня возникает сильная потребность защитить их всех.

Через несколько пролетов поднимаемся на мой этаж, но не останавливаемся, поднимаясь дальше по лестнице в его спальню.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я его, когда он отпускает мою руку и открывает дверь. Затем быстро подхватывает меня на руки и несет через порог к кровати, потом опускает на пол.

— Что это было? — спрашиваю я, хотя должна сказать, что это зачеркнуло несколько романтических пунктов в моем мысленном список желаний.