Ядовитая пыль

Мать Акселя с криком побежала на них. Бах. Тишина оглушала. Застывший момент длился вечно, и двое солдат патруля обратили на него свои взгляды.

Он побежал. Убежал в лес, слишком напуганный, чтобы плакать, слишком напуганный, чтобы остановиться. Маленький Аксель бежал, пока не рухнул, тяжело дыша и рыдая, уткнувшись лицом в кучу листьев. Ушло время, чтобы успокоиться и осознать, что он жив. Он никого не слышал. Ничего, кроме собственного тяжёлого дыхания.

Он сбежал. Затем перевернулся на спину и увидел глаза. Жёлтые и неподвижные, наблюдающие за ним. Уже тогда он знал что это. Его отец рассказал. Это были волгары. Дикие существа, смесь древних волков — ныне вымерших — и какой-то разновидности кошачьих. Они появились в лесу несколько поколений назад. Никто не знал, откуда. Страшные ублюдки, потому что умны. И безжалостны. Маленький мальчик должен был умереть в тот день перед этим волгаром.

Испуганный Аксель задрожал, но не отвёл взгляда. Они начали поединок в гляделки, который был глубже, чем физическое восприятие.

Дошло до того, что они говорили без голоса.

«Ты вторгся на чужую территорию».

«У меня не было выбора».

«Где твоя стая?»

«Я потерял стаю».

Аксель на мгновение подумал о том, что его родителей убили.

Волгар фыркнул.

«Ты без стаи».

«Я один».

Волгар бросил Акселя. Ушёл той ночью с вытаращенными жёлтыми глазами. Но вернулся на следующую ночь и на следующую. Он наблюдал. Просто наблюдал, пока Акселю не удалось найти ничего съестного, и он плакал, пока не засыпал. В то время ему было, может, пять лет.

На третью ночь он понял, что волгары защищают его. Змееподобное тело спрыгнуло с дерева, приземлившись с шипением, готовое нанести удар. Вожак стаи набросился и разорвал его в клочья. Затем оставил труп. Аксель съел его сырым, давясь. На следующий день он пошёл обратно тем же путём, каким пришёл.

Лидер волгаров вышел из кустов, чтобы спросить, куда он пошёл?

«Мне нужно…»

Ему нужны припасы. Солдаты Анклава давно ушли. Тел его родителей не было. Либо забрали охранники, либо утащили животные. Горькое благословение, поскольку это облегчало поиск в разбитом автомобиле. Он схватил рюкзак и кинул в него всякой всячины. Мини-фонарик для разжигания огня, которым умел пользоваться. Отец научил его выживать. Еда, дорожные пайки невкусные, но их хватит на случай необходимости. Вода. Её было мало. Ему нужно будет найти источник. Зрелые мысли для маленького мальчика. Но никто из живущих в Пустоши никогда не был по-настоящему молодым и беззаботным. Выживание всегда было принципом выбора.

Когда Аксель закончил, направился обратно в лес. На опушке к нему присоединился старый волгар.

«Теперь мы охотимся».

Со старым братом в качестве учителя. Ибо в стае все были братом и сестрой.

Когда Акселю удалось совершить первое убийство, волгары официально объявили его членом своей стаи. У него была новая семья, и он благополучно развивался. Тем не менее, потерянная жизнь преследовала его.

Десять лет он провёл со стаей, прежде чем появился его дядя и забрал дикого мальчика. Он помнил, как сидел на корточках на дереве и смотрел на странно знакомого мужчину, который взглянул на мальчика и просто сказал:

— Привет, Аксель. Моя знакомая леди, которая видит всякое, сказала, что я найду тебя здесь.

Интересуясь миром за пределами леса, Аксель отправился туда со своим дядей. Но никогда не разрывал связи с волгарами. Он часто навещал их. И сделал их сильнее. Удивительно, как они могли процветать с небольшой медицинской помощью. С годами их число увеличилось. Аксель, возможно, и не встречал каждого, но все волгары в стае знали о нём.

Они придут, если он позовёт.

Аксель абстрагировался от шума. Закрыл чувства от всего вокруг и прислушался к пульсу Дикой Природы.

Бум. Медленное устойчивое ощущение. Оно вибрировало вокруг него. Бум. Медленное биение Земли передавалось через корни. Наступила ночь, но деревья не ожили в том смысле, в каком жил Сеймор. Это конец леса Аджатарай. Место, которое больше всего напоминало леса Прежней Земли. Кора деревьев была грубой, листья толстыми и зелёными. Запахи разложения и растущих растений были приятными и уродливыми одновременно.

Животных в этих лесах было много, волгары всего лишь один из видов. Лес простирался дальше, чем показывали карты. Никто никогда не исследовал дальний край. Мир не доброе место для путешественников. Мёртвые зоны убивали электронику.

Места с крупными птицами-хищниками, у которых толстые кожистые крылья, изрыгающие огонь и молнии на любого, кто осмелится попытаться пролететь над их горами. Лес был огромным. Пугающим. Жестоким. Живым. И во многих отношениях домом.

Аксель расслабился и искал, его разум блуждал в густом эфире Дикого леса, выискивая конкретные искры. Когда нашёл такую, толкнул её сознание. Где-то в лесу поднялась голова, и послышалось тявканье.

Аксель надавил на искру.

Она пробудилась и ответила:

«Брат, ты вернулся».

Аксель, возможно, и предпочёл жить с другими двуногими зверями, но связь со стаей осталась.

«Помоги мне».

Тип речи, который он использовал в стае, не нуждался в словах или длинных объяснениях. Разум стаи в тот момент увидел всё. Увидел его нужду. Ответил на зов. Когда ночь сгустилась, пушистые звери с жёлтыми сверкающими глазами пришли отовсюду, выплывая из теней. Некоторые были очень похожи на волков крепким телосложением и толстыми хвостами, другие склонялись к кошачьей стороне с более округлыми головами и плавной грацией. Они пришли на его зов и присоединились, когда он стоял на холме, на краю леса, глядя на полоску земли, отделяющую их от купола. Если бы у купола была надлежащая охрана, следили бы за этим местом. Следили бы за любыми атаками.

Вот почему ему нужно отвлечение. Однако сдерживаться оказалось нелегко. Особенно когда раздаётся ментальный вопль.

«Сделай так, чтобы это прекратилось. Не-е-ет».

Он узнал голос. Почувствовал укол боли. Агонию, прежде чем она замолчала. К чёрту терпение. Он побежал, и стая побежала вместе с ним. Поскольку он не мог рассчитывать на то, что Гуннер или даже Кейси отвлекут их, нужно найти способ проникнуть внутрь незамеченным.

Насколько он знал, в куполах был только один вход. Отлично для защиты и удержания всех внутри. Прежде чем он мог даже подумать о штурме входной двери, нужно пересечь пустынную полосу, не подняв тревоги.

Он закрыл глаза и вновь позволил Дикой Природе пробраться внутрь. Дать наполнить его лесным эфиром. Напоминая, что значит быть существом тени и скрытности. Когда из леса наползал туман, союзник в этой битве, он и стая шли через него. Не раздалось ни звука, пока они брели по бесплодной земле, но в сознании Акселя заговорил один из братьев.

«Есть другой вход».

Его брат, седой и мудрый, был знаком с этой областью. Он показал Акселю видение заполненной илом канавы, канализации купола, стекающей в Пустошь, заполняя бездонную трещину.

«Покажи, где оно».

Несмотря на то, что они ослеплены туманом, стая свернула, и он последовал за ней, его шаг был ровным, пока он не почуял их цель в ветре. Шарф снижал самую сильную вонь, но не мог скрыть пятна грязи, образовывающие скользкую полосу, прежде чем перелиться через край. Ещё больший интерес представляет бетонный туннель, извергающий грязь, отверстие, закрытое легко снимаемой решёткой, прогорклый ил был глубиной по щиколотку.

Аксель посмотрел туда.

«Уверен, что это единственный способ?»

Брат из стаи склонил голову.

«Подожди».

Хорошо, что они не сразу забрались внутрь. Раздался свист воды, смывающей ил. Потоп шёл несколько минут, и когда закончился, туннель — хотя всё ещё скользкий — по крайней мере, представлял собой чистую лужу, по которой можно пробираться. Очевидно, какой-то еженощная техподдержка. Стая знала. Стая заметила.