Страница 51 из 51
Я уже привык, что Астартес оперируют временем совсем не так, как смертные. Для них три десятка лет не являлись чем-то таким, что нельзя перетерпеть. Тем более, подобный срок не казался заслуживающей серьезного внимание проблемой для древнего Те Кахуранги.
— А что с Пророчеством Возвращения? — я ознакомился с текстом древнего предсказания в той части, в которой мне позволили. Вероятно, там имелся и второй, более глубокий слой, но то, что удалось выяснить вкратце звучало так: после десяти тысяч лет странствований во Внешней Тьме у Кархародон Астра появится брат, который позволит им окончательно искупить свою вину и вернуться в Империум. Он сможет найти примарха Коракса и убедить того простить своих сынов.
На самом деле, никакой вины не было. Наш орден происходил из Девятнадцатого легиона, нашим примархом был Корвус Коракс. Но Корвуса нашли достаточно поздно, сотню лет легион сражался под рукой Хоруса Луперкаля, обретя братьев среди Лунных Волков. Все наши предки были терранцами и неудивительно, что они так близко сошлись с кузенами.
Обретенному примарху не понравилась такая тесная связь. Он был прав, когда думал о том, что подобное недопустимо, делая легион слабее, более того, ставя его в роль вспомогательной игрушки Хоруса. Порядок следовало менять, но не так, как сделал Коракс. Его жестокое решение выглядело бездушным и нелицеприятным — он отправил во Внешнюю Тьму всех терранцев во главе с Первым капитаном Аркхасом Фалом, приказав им искоренять врагов до тех пор, пока не настанут сроки вернуться. Без вины виноватые, воины отправились к дальним звездам, где еще не ступала нога человека.
Корвус имел право и захотел поступить именно так. На то он и примарх, и у него нашлись серьезные резоны для подобного. Вместе с тем все понимали, что существовали и иные пути, не столь радикальные.
Во Внешней Тьме, сражаясь в бесконечных войнах, терранцы во главе с лордом Аркхасом Фалом окончательно превратились в тех, кого сейчас называют Кархародон Астра. Столкнувшись с жестокостью и безразличием, они сами стали свирепыми и кровожадными хищниками, оточив искусство убийства до немыслимых высот. Иначе они бы просто не выжили, в космосе нет места слабым. Император стал для них Отцом Пустоты, а Фал — Забытым. Корвус не собирался ничего менять, он не отозвал Кочевой флот обратно, когда Восстание Хоруса удалось подавить. Он не вспомнил о своих сынах, а потом исчез. Воины не могли забыть своего генетического наследия, но своего примарха они постарались забыть. Во всяком случае, его имя без особой нужды не упоминалось. Гордые Астартес не простили незаслуженной обиды, но и не стали предавать ни в чем неповинный Империум. Так мы стали теми, кем являемся теперь. Это грустная и трагичная история о путешествии сквозь Пустоту и меж звезд, растянувшаяся на долгие десять тысяч лет. И при мне она могла подойти к своему финишу. Несмотря на всю жестокость, каждый из кархародонов задумывался о своем пути и том месте, которое мы могли бы занять. Занять честно, согласно подвигам и бесчисленным жертвам, искупив вину, которой не было.
— Если все пойдет согласно нашему замыслу, Пророчество исполнится, — Те Кахуранги словно раздумывал, что сообщать мне, а о чем следует до времени умолчать. — Ты выполнишь то, что положено, обретя славу и мощь. На тебя у нас есть определенного рода планы и в свой срок ты все узнаешь.
— Но не сейчас?
— Нет, не сейчас.
Я всесторонне обдумал открывающиеся перспективы. От меня ждали лишь того, что я и сам умел делать, как воин, библиарий и человек с таинственным прошлым. Не больше, но и не меньше. И мне нравилась подобная роль, мне было куда расти, и я знал, для чего живу. Позже, когда отдам все долги, обязательно появятся новые возможности.
— А что с моим даром? У меня такое чувство, что он продолжает развиваться. Это не совсем обычно?
— Это совсем не обычно, подавляющее большинство псайкеров получают дар определенного уровня при рождении и лишь в исключительных случаях могут развить его еще дальше. Примерно так, как инквизитор Райвенор из твоей памяти, получивший увечья тела и компенсирующий их возросшим пси-потенциалом. Но ты — исключение, ты продолжаешь расти и в этом я вижу великую надежду. Ты же это хотел услышать, лексиканий? Хотел потешить свою гордыню, верно?
Вопросы застали меня врасплох, я невольно смутился. Они попали точно в цель, четко высветив предосудительное поведение и спорную мотивацию.
— Прошу прощение за своё тщеславие, мастер, — я опустился на одно колено. — Мои речи и мечты недостойны кархародона.
Некоторое время в келье висело молчание. Я не поднимал глаз от пола, а Те Кахуранги хранил задумчивое молчание.
— Встань, Борей, — наконец сказал он и я выполнил требуемое. — Властью, данной мне орденом и титулом верховного библиария я дарую тебе титул кодиция. Будь же достоин!
— Буду! — твердо заверил я. Вот и все, никаких торжественных церемоний, фарфоров или пиров, в этом была суть нашего ордена.
Библиарии Астартес состоят всего из четырех рангов. Первый, лексиканий, подразумевает самого младшего, все еще являющегося учеником мастера-наставника. Второй, кодиций, говорит о том, что ученичество закончилось. Воин стал полноценным псайкером и готов полностью отдать себя и свои способности во благо ордена. Достигший третьего ранга получал титул эпистолярия, который являлся полноценным советником капитанов рот или даже магистра. Выше находился один лишь верховный библиарий, глава всей пирамиды, но у нас дополнительно присутствовал Второй библиарий Атеа, по сути являющийся правой рукой Те Кахуранги.
Я успешно прошел одну ступень и взобрался на другую. И жизнь моя фактически только началась. Что мне сто лет, если благодаря совершенной анатомии Астартес и благословенному искусству биомантии я могу жить практически вечно?