Страница 3 из 10
6.09.04
Тренажерный, хитрый зал,
Где открыты окна,
Ты меня в него позвал,
Чтоб от пота мокнуть.
Но ты знаешь, без проблем
Я прошла все трюки,
И приятен в мышцах плен,
И совсем нет скуки.
И десятки разных раз,
Что-то отжимаю,
Словно жму все без проказ,
Но все понимаю:
Мои мышцы – молодцы,
Я вдыхаю воздух,
Кто придумал – хитрецы,
Но стоят лишь возле,
Лишь посмотрят, как я жму…
Я скучаю по нему…
Эх, люблю поплавать я в голубой стихии!
Очень чистая вода и гребки лихие.
Я плыву туда – сюда, мало отдыхаю,
Доплываю до борта, а потом вздыхаю.
Поверну и поплыву, как родня лягушки,
Над водой всегда видна лишь моя макушка.
Из бассейна путь в парилку,
Сауна по – нашему,
И лежу я словно, милка,
Мысли стали кашею.
Вся я стала, как в капели,
Так пора опять в купели.
Я возвращаюсь к человечеству,
Я просто замуж выходила,
Есть в этом нечто что-то вечное,
И словно в пасти крокодила.
Есть в этом жизнь, и есть условности,
Мысль перевязана шпагатом,
И публикаций место лобное,
Уж не закрыто в три наката.
Теперь есть критик от домашности,
Он не пускает взвиться птицей,
И не Наташкой стала Машкою,
Все ж в крокодиле не сидится.
Возник в могиле дикий вой,
Он разбудил чужие лики,
Для мертвых голос этот свой,
А для живых от смерти блики.
Но ужас сковывал шаги,
И ноги скорость набирали,
Для призраков шаги легки,
Живые просто обмирали.
Луна светила над крестом,
Она дышала трупной вонью,
И звезды где-то над леском,
Смотрели памятники сонно.
Там город мраморный стоял,
Стояли стройно обелиски,
И призрак чей-то там витал,
Смотрел на лица очень близко.
Все лица, словно образа,
Кому-то дороги и святы,
Их резчик в камне вырезал,
Они на фото были сняты.
Свинцовые летели облака,
Я в них застыла, что-то не пускает,
И Отпуска остывшие бока,
Еще моя судьба перебирает.
Я не грущу, я словно в пустоте,
Обиды и потери, и утраты;
Мне душу отвести бы на листе,
Содрать бы все забытые заплаты.
Опять стихи мой затемнили свет,
Я их опять по свету разбросала,
Мне даже не ответят хитро: нет,
Меня стихами в бездну засосало.
В плену всегда своих забытых слов,
Я пленница каких-то старых мыслей,
Лечу вперед поверх чужих голов,
И поднимаюсь в облачные выси.
А в облаках, а в облаках светло,
Но я спешу на землю возвратиться,
Ну вот, уже немножко отлегло,
И я в своих стихах парю, как птица.
Я в бездну слов свалилась, мне не встать,
Она меня давила сонной кручей,
Устала себя милую листать,
Закончила все книгой я могучей.
13.08.2004
Спокойствие – великая наука,
Удача, как улыбка из небес,
Довольствие – отсутствует вся скука,
Надежда – свет балованных невест.
Застыло небо цвета стали,
Прикрыло синь и облака,
Мы так спокойно утром встали,
Перевернувшись на бока.
И птицы в лет идут без звука,
И еле шепчется листва,
Над миром виснет серость, скука,
И одиозность, как права.
Ура, там что-то загремело!
А, это мусор за окном,
Так утро к нам ворвалось смело,
Исчезнув вместе с серым сном.
И в окнах воздух пустоватый,
Не веет свежестью листвы,
Как будто воздух тот из ваты.
Как будто мы встаем мертвы.
Мы оживаем понемногу,
Глоточек кофе – мир другой,
Уже бодрее движем ногу,
И в Интернет, мир дорогой.
ПОСЛЕДНЯЯ ПОЭМА
Ты мне не снишься, просто рядом,
Твоя улыбка и глаза,
А все проблемы камнепадом,
А все нападки – за глаза.
А все соседи против пары,
У многих смех и икота,
А ты со мною, как с гетерой,
И жизнь вся с нового листа.
Пусть дождь колотит по сусекам,
По крышам местных алкашей,
Судьбы моей видны успехи,
И стуки медные грошей.
А я не буду против пары:
Против себя, против тебя,
И струны дождика – гитара,
И я живу тебя любя.
Мир привыкает к анти паре,
И солнце светит иногда,
Мы не идем в любовь в угаре,
Мы просто рядом, так всегда.
Колышет ветер занавески,
Колышет дождь любовь мою,
Но доводы для пары вески,
О счастье с ним, уже молю.
Его я долго отвергала,
И не пускала просто в дом,
Его гоняла, как шакала,
Но не виновен он уж в том.
Он так стучал – я не пускала,
Он так звонил, а я молчок,
И не было зубов оскала,
Но дверь закрыта, я – крючок.
И он ушел ходить по лесу,
Ходил сквозь ели без дорог,
Я относилась, как к балбесу,
Он от любви, в лесу продрог.
И две недели он в метанье,
И лишь на сотовом слова,
Все о любви, как бы сказанья,
И где-то корчилась молва.