Страница 1 из 8

Старый Арбат. Прогулки по центру Москвы

Васькин Александр Анатольевич

Александр Васькин

Самая известная улица…

Пожалуй, нет в нашей стране (да и за ее пределами) более знаменитой улицы, нежели Арбат. Известность эта особого рода, приумножалась она от столетия к столетию. Кто бы ни приезжал в Москву в разные эпохи и года, путь гостя часто лежал через Арбат. И нет ничего страшного в том, что по сию пору отсутствует единое мнение о происхождении названия улицы. А действительно: откуда оно взялось? То ли от старинной местности Орбат, простиравшейся в XVI веке между нынешними Знаменкой и Большой Никитской улицами, то ли от тюркского слова «арба» (Колымажный переулок, где когда-то была одноименная слобода с каретами да телегами – поблизости). А кому-то по сердцу и другая интересная версия: слово «Арбат» есть не что иное, как производное от арабского «рабад», то есть «пригород». Ну а мне милее такая гипотеза: «Арбат» – «горбат». Что-то в этом есть поэтичное, тем более что улица действительно не является идеально прямой, а немножко кривенькая, горбатенькая.

Столь широкий диапазон точек зрения по поводу происхождения названия лишний раз указывает нам на «старость» улицы, сумевшей за время своего существования пережить столько исторических событий, что хватит на солидную летопись. Например, при Иване Грозном в здешних местах возникла одна из первых стрелецких слобод, рядом с очерченными царем опричными землями. Появились здесь и дворцовые слободы. Значение Арбата как важной и «стратегической» местности рядом с царским Кремлем укреплялось и в XVII веке при первых самодержцах из династии Романовых. А об обитателях слобод напоминают нам сегодня названия окрестных переулков – Плотников, Староконюшенный, Серебряный, Денежный…

Кстати, еще при царе Алексее Михайловиче в 1658 году улице решили дать новое имя – Смоленская, обозначив ее географическое направление, дабы ни у кого уже не возникало вопросов, почему она так называется. Но со временем «Арбат» вновь вернулся. К счастью, уцелела улица и в прошлом веке, когда с карты словно ластиком стирали целые районы. А ведь могли и переименовать, благо что известных людей здесь всегда проживало во множестве. Была, например, такая идея: назвать Арбат улицей Веры Фигнер, пламенной революционерки, имевшей квартиру в одном из здешних домов. Слава богу, руки не дошли.

Не миновали Арбат и опустошительные пожары – неизменная часть московской истории. Так, постепенно прежняя застройка улицы уступала место более современной и модной, способствуя «ей много к украшенью», как выразился классик. Стрельцами здесь уже и не пахнет, а селится все больше знать да вельможи. Каждый новый монарх приближает к себе и новых придворных, нуждающихся в собственных усадьбах и резиденциях. А землицы-то надо много для строительства… Неудивительно, что к XVIII веку Арбат приобрел репутацию аристократического предместья Москвы, уже не первого города империи, а столицы на пенсии (что не могло не повлиять и на общую атмосферу в городе).

Очередной пожар 1812 года вновь «обновил» Арбат. Совпадение это или нет (ибо французы входили в город от Дорогомиловской заставы), но улица загорелась одной из первых: «В среду утром опять вспыхнул огонь в городе… на большой Арбатской улице по всему пути, ведущему к Смоленской заставе. Жители смотрели, как горят их дома, с полным хладнокровием, которое могло быть внушено только верой или фатализмом», – описывал происходящее 3 сентября 1812 года московский торговец и французский эмигрант Франсуа Жозеф Д’Изарн Вильфор. Вскоре после завершения Отечественной войны по плану послепожарной застройки Арбат обрядился в новые одежды. Улица украсилась в едином архитектурном стиле – аккуратными ампирными особняками в один и два этажа с обширными палисадниками и дворами.

Менялся облик Арбата параллельно с изменением социальной структуры его населения. Все меньше имен, прославившихся в былые годы, благодаря удачно пристроившимся при дворе предкам и их громким фамилиям; все больше знаменитостей – преимущественно писателей, художников, артистов, ученых. Не случайно, что именно на Арбате поселился в наемной квартире Александр Пушкин в 1831 году. Ведь не на Тверской же улице он снял жилье, а именно здесь. И это что-нибудь да значит. Арбат (к концу XIX века) сыграл огромную роль в формировании нового социального слоя в России, известного нам сегодня как интеллигенция: и научная, и культурная.

С началом XX века обветшавшие ампирные особняки уступают место модерну, стилю роскоши и небоскребов. Вырастают такие дома, квартиры в которых часто сдаются в аренду за очень большие деньги, и на Арбате, составив со временем весомую часть его застройки. Начинка подобных зданий – самая что ни на есть дорогая (не каждому художнику по карману!). А на первом этаже – магазины, торгующие модным товаром и провизией, синематограф. Придирчивому вкусу богатой публики призван потрафить дорогой и престижный ресторан «Прага». И все же Арбат не стал улицей только для богатых, здесь находилось место всем.

Перевернулась арбатская жизнь вверх дном в 1917 году, и, если бы не возвращение Москве столичного статуса, неизвестно еще, как сложилась бы судьба улицы. Опять (как когда-то) вырос престиж арбатских квадратных метров. В коммуналках, устроенных в бывших доходных домах, поселился победивший (а победивший ли?) пролетариат. А в больших квартирах – новая знать, только советская. Мест всем не хватало, и началась надстройка зданий дополнительными этажами в строгом и унифицированном стиле конструктивизма (позже выросли и дома в стиле «сталинский ампир»). В общем, население на редкость разношерстное. Кто-то ездил на трамвае, а иные «особенные» граждане передвигались на личном авто, да еще и с солидной охраной.

Вот они-то и придали улице новое значение. Близость к Кремлю не могла не повлиять на особую обстановку на Арбате, ставшем особо охраняемой улицей, по которой ездил на дачу и обратно Иосиф Сталин сотоварищи. Выбери они себе для отдыха иное географическое направление Подмосковья, например, Балашиху или Мытищи, и режимной стала бы другая улица. Но ведь поди ж ты: очень советским вождям хотелось жить там, где еще до них обустроились дворяне да купцы – на западе Московской области. А разве плохо было бы им в Щербинке, например?

Так и возникло новое «народное» название Арбата – Военно-грузинская дорога. Кому-то оно покажется остроумным, но таких остроумцев (выскажись они вслух при свидетелях) тогда сразу же лишили бы арбатской жилплощади и свободы, отправив в места не столь отдаленные лет на десять. И ведь отправляли. Как, например, студентов Валерия Фрида, Юлия Дунского и всю их безобидную компанию, собиравшуюся в коммуналке на Арбате у одной общей знакомой. Сами-то они приходили в гости, просто так, поболтать. А взяли их в апреле 1944 года за подготовку покушения на товарища Сталина, в которого они хотели якобы бросить гранату, когда уставший после работы вождь поедет на дачу. Но как точно попасть в машину с шестого этажа, если окно выходит в переулок, а не на улицу? Следователь разъяснил: ничего, мол, попали бы, надо «бросать-то не вверх, а вниз!». Небось нормативы ГТО все сдавали? Советская молодежь – она самая спортивная! Быстрее, выше, сильнее. Кроме того, несмотря на то, что машина бронированная, «на крыше каждого лимузина есть незащищенное место». Так сказал следователь, то есть раскрыл государственную тайну. И отправили «покушавшихся» в лагерь, где сидело много интересных людей: Алексей Каплер, Ярослав Смеляков (кстати, житель Арбата!) и другие.