Страница 34 из 47
Говорю с той, кто привела меня в этот мир, но обращаюсь к тому, без кого меня бы тоже не было. По недовольному рыку понимаю, понял он, что к нему обращаюсь.
– Так мы и сейчас ее не видим. Или уже умотала подальше от тебя?
– Нет, вы ошибаетесь, – слышу за спиной испуганную Милану, и удивляюсь.
Рискнула выглянуть из укрытия. Глупо думать, что не слышала разговор. Все она слышала, все взвесила. А теперь включила роль голубки мира. Зря, очень зря. Надо было дождаться, пока позову сам. Теперь отец будет скалить зубы дальше, воспримет ее шаг на встречу, как желание «запудрить» голову. Слишком хорошо его знаю.
Но я не только расстроен, но и рад. Малышка решила защитить свое. Храбрая девочка моя.
– Добрый вечер. Я приготовила чаю, может быть…
– Ты погляди, уже и хозяйничает, – очередной недовольный выпад, от которого меня коробит, но Мила хочет все уладить.
Дам ей шанс. Я рядом, это главное.
– Поговорим и пройдем. Мы к своему сыну в дом пришли, а не к чужаку.
– Самир!
Меня опережает мать и толкает его в сторону кухни, где только что укрылась малышка. Да, а вечер окончательно лишился статуса «томный».
Милана
Слушаю, как возмущается отец Дамира, и все внутри в узелок скручивается. Почему он так негативно настроен против меня? Разве это плохо, когда люди любят друг друга и хотят быть вместе? Еще больше обидно, что он не видел меня, судит со слов.
Но все это хоть и ранит, но не убивает до такой степени, чтобы бежать без оглядки, ведь Дамир защищает меня. Хотя то, что портит отношения с семьей – плохо. Если так и дальше будет продолжаться, я не выдержу, не смогу так жить и уйду. Жить и знать, что из-за тебя кто-то страдает невыносимо.
Да, Дамиру будет больно, но быть на ножах со всей семьей тоже не сладко, а принять выбор могут не все. Уж мне это известно. Это ужасно, когда тебе не к кому придти за советом, не с кем поговорить и просто излить душу. Взять мою семью, что толку от родных, если они против меня. Особенно после того, как вышла замуж?
Не могу позволить, чтобы у него было так же. Сейчас он может не понимать всего этого, а потом будет поздно. Искренне надеюсь, что до этого не дойдет, но исключать вариант не могу.
Проскальзываю на кухню, достаю тортик, который сделала на быструю руку, и нам с Дамиром тоже, кипячу воду, рассыпаю заварку по кружкам, да-да, вот такая я, не в чайничке специальном все делаю, а порционно. Не люблю горечь, которая меня преследует, если листья заварены в маленьком объеме воды.
Кошмар, о чем я сейчас думаю? Правильно поданный чай меня не спасет, если Хасанову-старшему что-то взбрело в голову. Тут не одну неделю сражаться придется за место рядом с его сыном.
– Добрый вечер. Я приготовила чаю, может быть…
Выглянув из своего укрытия, подаю голос и обмираю от страха одновременно. Рядом с Дамиром стоит такая же скала, как и он сам, только с благородной сединой в волосах. А сбоку, прижимаясь к мужчине, находится миниатюрная женщина, явно настроенная ко мне нейтрально. Может, и положительно, но я согласна и на первый вариант. Тут главное, что не негативно.
– Ты погляди, уже и хозяйничает, – делает выпад в мою сторону, отчего хочется спрятаться за стеночкой, ведь он прожигает меня тяжелым взглядом. – Поговорим и пройдем. Мы к своему сыну в дом пришли, а не к чужаку.
– Самир! – все, похоже, мама Хасанова не выдержала.
Втроем мы точно сможем выстоять против одного человека. Надеюсь, потому что хочется, чтобы если и злым, но в мире с сыном, этот Самир ушел. Первой захожу на кухню и беру чайник, чтобы занять руки и сразу предложить им напиток.
Едва успеваю развернуться ко входу, пожилая пара присаживается за стол. Дамир проходит и занимает место на моей стороне, явно показывая, что отдаляться не намерен.
– Вам кофе или чай? – голос немного дрожит, но мягкая улыбка на губах мамы Дамира подбадривает, а вот волчий взгляд отца печалит.
Сердечко заходится в бешеной гонке, а руки предательски дрожат, что не остается без внимания всех присутствующих. Позорище. Волнуюсь, как первоклашка на линейке, перед всей школой рассказывая стишок.
– Давай помогу, присядь, – Дамир обхватывает мою руку и забирает чайник.
– Ты посмотри, она его уже прислуживать заставляет, – фыркает мужчина, и тут происходит то, чего точно никто не ожидал.
– Уксуса ему налей, а не воды. Мила, не обращайте на него внимание. Перебесится и примет. Мы такие коварные, всегда этим мужикам планы портим. Меня Анна Викторовна зовут, а этот старый пень гордо именуется Самир Рустамович.
– Анна! – рычит в ее сторону пенек.
– Что, Анна? Я бы тоже трусилась, будь на ее месте. Ты давно нашу историю забыл? Я тебе сразу сказала, что идея с поиском невесты – дурная затея. Знал, кого замуж берешь, и я рада, что мой ребенок – твоя копия в этом вопросе. С кем хочет, с тем и связывает жизнь.
– Дома поговорим. Я не собираюсь отдавать его в руки проходимки, – вижу, что Хасанов сейчас натворит глупостей, и кладу свою ладонь поверх его, стараясь успокоить.
Это мой разговор. Мой и его отца. Больше ничей.
– Самир Рустамович, я вас понимаю, – в меня летит очередная усмешка, которую пропускаю мимо. – Ваше волнение обоснованно, но вы не знаете ничего обо мне, почему все так. Можете меня не принимать, руководствуясь, не знаю чем. Не буду стоять между вами и сыном. Я знаю, что такое быть с семьей, но без семьи. Не хочу, чтобы тот, кто дорог мне, узнал это. Но прежде чем ультимативно сказать свое «нет», подумайте, кому вы от этого сделаете хуже?
Меня полоснули таким взглядом, что захотелось провалиться под землю на уровень, где минимум стоит машина Дамира. Мой мужчина, чувствуя напряжение, уже сам начал сжимать мою ладошку, поддерживая меня в сложный момент.
– Мне, разоблачив не знаю в чем. Себе, испортив отношения с сыном. Или Дамиру, который не ребенок, и не будет с той, к которой ничего не испытывает, – я не спрашиваю у него, я утверждаю.
Именно такой расклад будет. Уверена.
– Я смотрю, тебя воспитывать надо. Никакого уважения к старшему поколению. Хамка! Что ты смыслишь в жизни? Не надо меня учить, как маленького. Знай свое место. Плохо воспитываешь, Дамир, плохо. Как ее представлять родне? Она даже не хозяйка. Только командует, помыкает. Ты забыл про наши традиции, сын.
– Меня все устраивает. Мне не нужна покорная овца. Мне нужна та…
Нет, не хочу ничего. Сома рою себе яму, но не могу. Воспитывать меня надо. Не позволю. Никому. Хватит! Я человек, не половая тряпка. Дамир может сколько угодно распинаться перед отцом, не поможет. А раз ходить с клеймом, то за дело. Хочет правду, я дам ее ему. Плевать на все.
Я живая, у меня есть чувства. Я не хочу, чтобы меня презирали без повода. Хочет ненавидеть, так пусть хоть по делу.
– Дамир, прости, но я так не могу.
Глава 22
Дамир
Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не выставить родного отца, но иначе он не поймет, что переходит все границы. Мы похожи, я его копия. Он защищает что важно, и это нормально, и мы оба сначала ограждаем, а потом разбираемся. Поэтому я сначала вырубил мужа Милы, а потом уже выяснял, что и как во всех подробностях.
Да, я многое тогда услышал из важного, но даже если бы он молчал, ничего бы не изменилось. Все равно бы забрал и присвоил. Не хотела бы разводиться, заставил. Но она давно не его, и судя по ее же словам, никогда и не было. Это четко слышно в разговорах. Любовь и благодарность – разные вещи.
Меня она любит. Каждый жест, касание, взгляд из-под ресниц, – все говорит, что моя. Не спутаю ни с чем. И сейчас я могу это потерять. Человек, который ценит семью, никогда не даст мне потерять мою, ту в которой я родился. Не нужно быть сильно умным, чтобы понять, малышка собирается сдаться под напором отца, а я не могу этого допустить.
Мила светлая и добрая, отец чувствует это, и давит туда, куда ему нужно. В его глазах читается, что девушка ему по душе, а вот то, что она спутала планы, совсем не нравится, и до последнего Хасанов-старший будет защищать свои интересы, прикрываясь моими.