Страница 4 из 10
— Сделать ничего нельзя, я ведь не командующий, а лишь начальник арсенала, у которого под рукой несколько сотен моряков, да стоящие в ремонте корабли. Все руководство флотом в заговоре, и даже если я ухитрюсь отправить телеграмму в Мадрид, в столице ей сейчас никто просто не поверит. А потом связь через телеграф и телефон будет перехвачена мятежниками, останутся только радиостанции на кораблях. А ими до послезавтра не воспользуешься, пока судовые комитеты контроль не возьмут.
Адмирал закурил сигарету, напряженно рассматривая стоящие в бухте корабли эскадры, сразу выхватив взглядом флагманский крейсер «Мигель Сервантес», на котором держал свой флаг вице-адмирал Миер дель Рио. На отдалении стоял на якоре однотипный крейсер «Либертад», сменивший свое прежнее «монархическое» имя по настоянию настроенных на республиканский лад матросов. Крейсера хоть и построены в двадцатые года, но по английскому проекту, и по своим ТТХ и водоизмещению не уступят германским и итальянским «коллегам». Скорости хода у всех высокая, свыше тридцати узлов, хотя итальянцы значительно быстрее. Зато по бронированию «республиканцы» и «нацисты» заметно сильнее «фашистов», по вооружению практически полное тождество. Но в нынешней ситуации, случись бой один на один, любой их этих двух крейсеров под красно-желто-лиловым флагом, которые он сейчас видел в заливе, потерпит поражение.
— Воюют не просто корабль на корабль, но и команда на команду, — тихо произнес Арасола, и с нескрываемой горечью подытожил. — У нас и без того хуже выучка, а так как офицеров, верных Республике, почти не останется, то командовать в бою просто некому!
Адмирал посмотрел на третий крейсер этого типа — «Альмиранте Севера» сейчас стоял в доке на ремонте, и был небоеспособен какое-то время, еще дней десять. Но основные работы на корабле закончены, и можно запускать воду в док — но это будет сделано только в понедельник, когда после выходного придут рабочие. Но тогда будет поздно — мятеж здесь начнется послезавтра, заговорщики выждут сутки, присматриваясь к тому как происходит выступление по всей стране.
— Сегодня-завтра, у меня есть время, послезавтра будет уже поздно — так что нужно поторопиться,и главное совершить сегодня. Вот только какое объяснение мне найти для адмирала Нуньеса⁈ Достаточно правдоподобное, чтобы дон Индалесио ему поверил⁈
Арасола задумался, и тут ему показалось, что спасительный вариант им найден. Он еще раз посмотрел на стоящие в заливе корабли, и взглядом уткнулся в высокие мачты старого линкора «Эспанья», что вот уже два года стоял в резерве, полностью небоеспособный.
— А ведь и для «старичков» найдется служба…
В действующую эскадру испанского флота также входил второй старый линкор «Хайме I» находившийся сейчас в Сантандере вместе с эсминцев «Альмиранте Антекера». Все четыре боевых корабля эскадры завтра должны уйти к Гибралтарскому проливу, как только станет известно о начавшемся в Марокко мятеже. В Мадриде сообразят, что высадка «Африканской армии» в южных портах Испании не сулит ничего хорошего сторонникам Республики. А в море произойдет страшное и трагическое противостояние — как только команды узнают, что в мятеже участвуют практически все офицеры и адмиралы, то немедленно взломают арсеналы, разберут винтовки и на палубах прольется кровь. На линкоре офицеры попробуют разогнать матросов пулеметным огнем с мостика, но будут поголовно перебиты.
— Кровь, ее никак не избежать. С палубы не сбежишь…
Оглядывая корабли, тихо пробормотал Асарола, перед глазами возникли страшные картины будущих событий. Флот ведь не армия, приготовления к мятежу можно скрыть до момента действий, а там все станет очевидным. А радисты немедленно донесут команде о получаемых сообщениях, офицеры не смогут долго держать матросов в неведении. А потому вся ярость маринеро будет выплеснута на их головы — из шестисот пятидесяти адмиралов и офицеров верность Республике сохранят всего тридцать шесть человек. Но будет убито матросами в первые дни мятежа и казнено после восстания более двухсот шестидесяти сторонников Франко, из них три десятка убьют здесь, в Эль-Ферроле — а ведь многих из них он хорошо знает.
На душе было тяжело как никогда — Асарола до сих пор не мог принять самого главного решения в своей жизни. До этого часа он никого не убивал в своей жизни, а тут сам станет инициатором страшных событий. Ведь стоит отдать приказ и открыть ворота арсенала, вооружить моряков и всех сторонников Республики, а ведь счет последних идет на тысячи, как по всей военно-морской базе начнутся кровавые столкновения. А иного варианта у него просто нет — отказ вооружить народ станет смертным приговором для тысяч людей — франкисты никого жалеть не станут…
Канарские острова
— Дон Луис — генерал Балмес вовремя умер, выстрелив себе картечью в живот, теперь нам никто помешать не сможет. Может быть, ему кто-то из наших «помог» уйти из жизни?
— Это исключено, дон Франциско, — твердо ответил генерал Ортиг, — рядом с ним был офицер, преданный всецело «красным». Какая-то невероятная случайность, но пошедшая нам на пользу.
— Ничего, он скоро «встретится» со своим патроном на том свете, — в тихом голосе Франко просквозила едкая ирония, да и в заданном генералу вопросе прозвучала непреклонная решимость:
— Сколько у вас внесено «республиканцев» в проскрипционные списки? Нельзя никого упустить, мы должны сразу зачищать занятые нами территории от настоящих и возможных бунтарей!
— Почти две сотни имен, дон Франциско — списки у гражданской гвардии, она выступит сразу с нами.
— Это хорошо, сегодня нужно арестовать сразу всех, вывезти в крепость и там расстрелять без промедления. Все должны осознать сразу, что борьба пойдет непримиримая, до самого конца!
— Мой генерал, но что делать с Пальмой? Там сильны «красные», у них есть оружие. Гражданские гвардейцы не смогут с ними справиться, а солдат туда сразу не перебросить.
— Как только моряки присоединятся к нам, то пушки канонерки заставят их склонить головы перед нашей волей, — Франко поморщился, не скрывая недовольства. Самый крайний из всех на северо-запад остров архипелага не зря считался «большевизированным» — слишком много там было приверженцев «Народного Фронта». Но тем хуже для них — четырехдюймовые пушки канонерской лодки «Каналеяс» очень хороший довод для безумцев, что мешают «национальному движению», встав у него на пути.
— Если на этом проклятом острове начнется извержение вулкана, подобное тому, что там случилось двадцать лет назад, то геенна огненная станет им справедливым воздаянием, наказанием по грехам! Жалеть их никто из добрых католиков не будет, и вообще всех тех, кто не носит на груди крест, нужно уничтожать как бешеных собак, они хуже неверных, отрекшиеся от самого бога, и стрелявшие по распятию!
Франко старательно подчеркивал свое религиозное рвение — ведь мятеж должен был сплотить всех верующих в борьбе с «антихристом», под которым понималось любое «левое» движение. А раз так, то к такому противнику не стоит проявлять милосердия, наоборот, расправляться следует жестоко и публично, показывая, что никаких переговоров и договоренностей не будет. И правильно — офицеры и солдаты тогда сами в плен сдаваться не станут, прекрасно зная, что с ними тоже поступят по праву «талиона» — «око за око, зуб за зуб» — а это придаст им должной стойкости в боях…
Эль-Ферроль
— Даже если все корабли сохранят верность Республике, то это не даст никакого превосходства, если главные базы флота будут захвачены мятежниками. Без доков и заводского ремонта долго воевать невозможно, а в Картахене просто скудная база для проведения неотложных работ. Там можно содержать эсминцы и подводные лодки, максимум легкие крейсера, но никак не больше. Да и линкорам там делать нечего по большому счету — они ходят на угле, а его добывают в Астурии.
Адмирал наклонился над развернутой картой, водя по ней карандашом. Ситуация ему совершенно не нравилась — «справочник» выдавал ему самый худший расклад из всех возможных. Потеря главных военно-морских баз в Эль-Ферроле и Кадисе стала катастрофой для Республики, пусть отсроченной по времени. В руки мятежников на севере попала страшная мощь — два тяжелых крейсера, первый из которых «Канариас» они ввели в строй уже в сентябре, а «Балеарес» чуть позже. И этому не стоит удивляться — когда идет война, то сроки стремительно сокращаются, ведь время не терпит. А еще мятежникам достанется линкор «Эспанья», который будет выведен из резерва, и уже в начале августа войдет в строй. К тому же «Альмиранте Сервера» — этому крейсеру нужно несколько дней, чтобы вернуть себе боеспособность. Но это только крупные корабли — а ведь стоит в ремонте эсминец «Веласко», и он тоже будет захвачен и введен в строй к началу августа.