Философский камень

Поэтому решено было продолжать исследования, а также внедрять новые прототипы в меня, дабы сделать меня ещё лучше. Проект «Венец эволюции», пока другие студенты собирали знания, меня буквально пересобрали как конструктор. И с каждым разом интерес Жени лишь рос, а трансгуманизм всё дальше шёл вперёд.

— Мы соберём под тебя уникальный экзоскелет, подсоединим его прямо к твоей нервной системе, — произнесла Женя и взялась за дрель, сверля мне позвоночник, благо я был под обезболивающими. — И набьём тебе отдельный магический контур прямо на костях. Плюс твой обычный ментальный контур, и мы получим возможность создать уникальное изобретение невероятность тонкости использования. Главное, чтобы твоя многозадачность не подкачала.

— Не подкачает, я владею техниками разделения сознания. Так что справлюсь.

— Рада это слышать, всё… пока что исцеляйся, потом будем вживлять тебе рунические обручи. Как кстати с памятью? Нормально всё?

— Вполне, а что?

— У тебя в черепе вместо мозга каша сваренная была. Как и нервная система по большей части… Ты первый кто после таких ран исцелился.

— Понятно.

— Будь осторожнее, не напрягайся. Мы ещё не знаем, что сделали. Возможны очень ужасные последствия, — произнесла Женя и оттолкнулась от хирургического стола ногой, на стуле отъехав к своему рабочему месту, где она трудилась над своей докторской работой.

Синицина Старшая, не путать с Синициной Младшей.

Я же встал, направил потоки энергии в спину и за считанные секунды вся моя плоть срослась. Удивительно, но моя регенерация выросла в разы. Затем накинул рубашку, застегнул пуговицы, облачился в свой костюм и направился на выход из лаборатории.

По дороге встретил Алёну.

— Хорошо поработала, — подмигнул я ей.

В ответ получил лишь усталую улыбку. Вечно она перерабатывает, даже сейчас несётся к Жене со стопкой книг, ведь нельзя отставать от старшей сестры. Наверняка она не только в проекте по моему исцелению помогала, но и со своими изобретениями работала. А ведь ещё и про учёбу не стоит забывать. Да уж, неудивительно что в Российской Империи образование считается чуть не лучшим во всём мире. С такими-то юными дарованиями…

Снаружи особняка Соколовых меня уже ждал автомобиль. Служанка отворила мне дверь, затем вышел шофёр и тоже открыл дверь, но уже автомобильную. Я сел на заднее сидение, прямо рядом с Екатериной Соколовой, которая меня здесь заждалась.

— С выздоровлением. Выглядишь даже лучше, чем раньше. Только глаза странно светятся.

— А-а-а… секунду… — я перенаправил потоки энергии и мои глазные протезы, являющиеся магическими кристаллами, перестали слишком сильно фонить. — Так лучше?

— Лучше. Но тебе бы гогглы купить. Взгляд у тебя… другим стал, тяжёлым слишком. Ты будто в душу смотришь, люди пугаться будут. На пока мои, они как раз простенькие, чёрные, унисекс и с почти любой одеждой сочетаться будут.

— Благодарю, — я принял дар и тут же их надел. — Так значит, я теперь должник твоей семьи, да?

— Мой отец уже говорил, что ты ничего нам не должен. Это жест доброй воли. Можешь даже с нами не сотрудничать, если не хочешь. Ни к чему мы тебя принуждать не станем.

— Ага, я это уже слышал.

— Но не веришь самому главе рода?

— И ты, и твой отец прекрасно знаете, что я человек принципиальный и так или иначе верну должок. Своей доброй волей вы меня забыться не заставите.

— Да, ты прав. Но и мы не называли жест доброй воли каким-то даром или благотворительность, — усмехнулась Екатерина, доставая из своего декольте веер, чтобы тут же прикрыть улыбку. — Это вклад в будущее сотрудничество. Протянув руку первыми, мы выстраиваем отношения на лояльности и уважении, что куда эффективнее старых схем, от которых не смогли отойти Орловы.

— Орлов собирайте пойти войной? Это правда?

— Единственный возможный вариант. Шведы давно точили на нас зуб, во многом из-за наших стычек в море. Правда они и с Германией особо не были дружны, однако после произошедшего на Кронштадте мировые лидеры сделали выводы. И если народ увидел нашего Государя сильным, то другие империалисты заметили слабость, которую в полной мере раскрыл сам Орлов. Он сбежал, опозорил нас, попутно ещё и красные снова сделали свой ход.

— В чём был мотив красных? Зачем они вмешались?

— Есть мнение, что они хотели проконтролировать смерть Орлова. Устроить провокацию и стравить нас. Впрочем, с этой задачей ты и сам справился.

— Орлову стоило сдаться.

— Такой гордый человек как он скорее умрёт, чем сдастся. Ты это знал. И мы это знали. Все это знали, поэтому лично я тебя не виню. Чистку нужно было провести и лучше поздно, чем никогда.

— Германский фронт, австрийский, турецкий, сербский… теперь ещё откроется фронт на севере. Франция скоро падёт. Какие наши шансы? Государь уже думает над капитуляцией?

— Капитуляции не будет. Враг сможет взять победу, только войдя в Петроград. Либо революционеры сделают это раньше. Однако мы ещё не сдались, а благодаря твоему сообществу «Долг и право» мы снова консолидируем граждан вокруг нашего Государя. Вера, Царь, Отечество. С верой кстати тоже большие проблемы…

— Какого рода?

— Наш проект «Венец эволюции» жёстко критикуется церковью. Кроме того, Синицина старшая устроила скандал и провокацию на одном из собраний Государя. Она очень жёстко и грубо отозвалась о всех религиозных деятелей, чуть была не объявлена в сговоре с революционерами за очень похожие тезисы. Но в конечном итоге Государь разрешил ей организовать второй проект. Благодаря этому ты и выжил.

— Какой проект?

— Философский камень. Но он имеет довольно относительное отношение к известному всем мифу.

— Подробнее.

— Источник чистой магической энергии. Мы собираемся обуздать метафизические проявления и заключить их физическую форму. Таким образом мы получим самое чистое и самое эффективное топливо, которое позволит создавать лучшие шедевры техномагической мысли. Наши двигатели станут мощнее, паровые баржи быстрее, экзоскелеты будут с более прочными барьерами, а автономные источники энергии выйдут на совершенно иной уровень. Это если вкратце, я сама неучёная, но если Синицина добьётся успеха и реализует хотя бы десять процентов заявленного, то мы и войну на пять фронтов потянем. К тому же Владычица Морей не сдалась, как и Греция объединилась с Италией, ведя жестокие и беспощадные позиционные бои. Резервы бросаются с Индии, других колоний. Наш человеческий ресурс тоже велик. Кайзер ещё не победил.

— Понятно. Я тоже отправлюсь на войну. Дайте мне пару недель.

— Тебе нужно больше времени. Месяц, два, а лучше потерпи и…

— Нет. Я пойду за головой Орлова и перережу глотки всем, кто встанет на пути, — резко и бескомпромиссно заявил я. — Высадите меня здесь. Мне нужно посетить одну подругу.

— Как скажешь, Александр, как скажешь.

Автомобиль остановился, я вышел на улицу и направился к дому, попутно достав из-за пазухи письмо Вити. Память у меня стала идеальной, прямо фотографической. С одной стороны все эти изменения меня пугали, а с другой… мне будет легче отправить на тот свет Орлова.

Тем временем я уже стучал в дверь квартиры, после чего мне открыли. Меня сразу узнали, с радостью встретили, проводили на кухню, вот уже конфетница стоит по центру, чашечки на блюдечках, чай заваривается. Я даже пожалел, что не взял с собой какого-то подарка.

Но самый сильный стыд был испытан из-за того, что я с трудом мог вспомнить кто эта девушка. Нет, мы с ней не были друзьями, но встречались. Я её часто видел, она меня довольно хорошо знала. Однако часть памяти я всё же потерял, вернее не потерял, я просто выбросил всё менее важное. В том числе и всю информацию касательно этой прелестной студентки академии.

— Вот адрес, — произнёс я и вернул девушке листок с перьевой ручкой.