Хранители

С примесью страха он начал оглядываться. Никого. Безжизненные стены и колонны окружали посетителя.

- Ты где? – Рип повысил голос, чтобы тот не так предательски дрожал.

- Вообще-то везде, но если тебе нужно куда-то обращаться, то обернись.

Винклер резко развернулся. Мышцы, против воли, напряглись.

- И у меня просьба: не ори так. Со слухом у меня все в порядке.

Голос бы совсем человеческий. Казалось, говорит… ребенок. Нет, скорее подросток.

Рип напряженно вглядывался в стену, что была за его спиной.

- Посмотри выше, – посоветовал голос.

Рип послушно поднял глаза и встретился взглядом с… как он не был подготовлен, но помимо воли колени задрожали.

Тут же, как по мановению волшебной палочки, из пустоты позади него возник небольшой мягкий диван, сопроводив свое появление театральной вспышкой, куда Рип не замедлил опуститься.

Они смотрели в буквальном смысле глаза в глаза. Точнее, глаза в глаз. Ибо высеченный из камня огромный серый глаз на стене, сейчас чудесным образом открылся и, как казалось, с любопытством уставился на Рипа.

У глаза был звездообразный зрачок.

- Ты кто? – сглотнул слюну Винклер.

- Сложный вопрос, - ответил глаз. – Думаю, имя тебя не интересует. Я тот, кого вы называете прогомианцами. Один из них.

Несчастный юноша шумно выдохнул. Встретиться лицо к лицу с живым прогомианцем… Точнее, с глазу на глаз…

- Так вы же умерли! – вырвалось у Рипа.

- Как видишь, не совсем. Еще вопросы будут?

Рип поспешно закивал.

- Так и думал. Впрочем, здесь я именно для этого. Но прежде чем мы продолжим, ответь, как тебе понравилось мое представление с переселением в исторические личности на Земле?

- Это сделал ты?

- Конечно, кто же еще? Мне было интересно, как вы выпутаетесь. Наивный Клаус считал, что управляет процессом, но я каждый раз уводил тебя из-под самого его носа.

- Выходит, ты тоже играл с нами?

- Зачем же? Просто перед финальной схваткой, я подумал, нелишне будет слегка подогреть страсти. Да и потом, сам посуди, Рип, какие у меня могут быть еще развлечения?

- Ты знаешь, как меня зовут?

- Я многое о тебе знаю, - голос стал серьезнее, в нем начали проступать взрослые нотки. Теперь его можно было соотнести с голосом тридцатилетнего мужчины. – Очень многое. Я знаю о твоих родителях и о детстве. Знаю о предательстве друга и о годах, проведенных на Бастилии. Знаю о Марико и об Эйсае. Знаю, что ты предпринимал, чтобы вернуть принцессу. Все это время, я наблюдал за тобой, Рип, незримо присутствуя рядом. Возможно, ты чувствовал мое внимание, возможно нет. Во всяком случае, твое подсознание безошибочно узнавало меня, иногда реагируя странными снами, иногда несвойственными для тебя действиями. Очень редко мне приходилось оберегать, или направлять тебя. Я был твоим, как вы их называете, ангелом хранителем, или, пусть это и кощунственно для тебя звучит, отцом и матерью. И сейчас, видя тебя здесь, в этом здании, я не жалею о потраченных усилиях.

Винклеру требовалось время, чтобы переварить услышанное. Всю его жизнь… за ним следил выживший прогомианец…

- Откуда такое внимание и почему именно ко мне?

- Кажется, тот, кого ты знаешь, как Основатель, назвал тебя избранным. Не знаю, обрадует тебя эта новость или огорчит – разницы нет, но ты не такой как все. Испокон веков, с самого зарождения истории, было предопределено, что некогда родится мальчик по имени Рип Винклер и придет сюда, чтобы встретиться со мной. Бесчисленное количество раз эта встреча уже происходила во множественных циклах, или линиях развития и бесчисленное количество раз она еще произойдет.

- Для чего избран? Кем?

- На первый вопрос, ты сам для себя должен найти ответ. А на второй… Я не знаю. Как не знаю еще многого. Я ведь тоже что-то вроде слепого орудия в руках судьбы. История идет своим ходом и мы, делающие ее, или имеющие иллюзию, что делаем, по большому счету лишь смиренные гири на одной из чаш мироздания. Извини, за громкие слова.

Слышать подобное признание от существа до этого почитаемого Винклером, да и всем человечеством как, если не богоподобное, то уж точно очень могущественное, было, по меньшей мере, необычно.

- Можно подробнее.

- Я - наблюдатель. Много-много веков назад наша раса расселила по этой галактике установки, которые вы называете машинами времени. Она также оставила карту их расположения. Собравший и понявший ее человек, неизменно попадал сюда. Я знаю, для себя ты называешь это место Храм Времени. Возможно, имя и отражает суть. Столько же веков назад в Храме Времени оставили меня. Я - наблюдатель. Я сам вызвался. Мне было интересно посмотреть, как развиваются молодые цивилизации, как они делают первые шаги в познании и освоении мира. Наверное, я - романтик. Пока ни одна из них даже отдаленно не приблизилась к нам. И это хорошо. Вы еще не готовы.

Помимо прочего, еще одна цель моего пребывания в Храме, как уже говорил, эта встреча и сегодняшний разговор с тобой.

Еще тогда, на заре истории, мы знали, что на далекой планете Земля зародится цивилизация, что со временем она выйдет в космос и что в этом самом космосе у Виктора и Сандры Винклер родится мальчик по имени Рип, который овладеет тайной установок, победит взбунтовавшегося Хранителя и, в конце концов, окажется здесь.

- Но почему? Для чего? Я еще не переварил слежку за собой, а тут оказывается, что о моем рождении знали еще в эпоху динозавров. Ты говорил, я избран, но у каждого избранника есть цель. Ты говорил, решай сам, но я даже приблизительно не знаю, в чем она может заключаться.

Винклер удивился сам себе. Он сидит где-то в богом забытом месте и спорит с живым прогомианцем (точнее с глазом прогомианца).

- Моя вина, - согласился глаз. - Я заждался тебя и вывалил слишком много информации. Давай так. Для начала, ты задавай вопросы, а я, насколько смогу, буду на них отвечать, - голос еще повзрослел.

- В чем смысл жизни? - не задумываясь, брякнул Рип.

Вопрос был чуть ли не клишированным, при встрече с высшими существами - Рип не собирался отходить от шаблона. Впрочем, его волновали его более темя, но задать этот, случая могло больше не представиться.

- Ну ты даешь! - ответил глаз. - Честно говоря, я ожидал немного другого. Если вкратце, то… не знаю

- Как так? - опешил Рип. - Или ты не прогомианец, а, следовательно, высшее существо, или тебе не несколько миллионов лет?

- И прогомианец, и лет много, а вот не знаю. Знания не определяются принадлежностью к расе или прожитыми годами. Тем более такие знания. Безмозглая инфузория, возможно, ведает о смысле жизни более чем вся моя цивилизация, вместе взятая. Думаю, каждый для себе должен решить для чего он появился на свет. Та же амеба, для того, чтобы пожирать пищу и плодить себе подобных. Я - для того, чтобы встретиться с тобой. Ты, чтобы осчастливить Марико и встретиться со мной. Одним словом - я не знаю.

- Я не имел в виду каждого в отдельности. Я говорил о жизни вообще. Или о разуме. Для чего он? Кому или чему понадобились во вселенной разумные существа.

- На этот вопрос, даже прогомианцы со всей нашей мудростью не смогли ответить. Это одна из причин, почему мы оставили эту галактику и отправились искать ответы в другие места. Возможно, мои сородичи уже нашли его.

- Что же получается, прогомианцы не вымерли. Они сознательно ушли, оставив свои изобретения, вещи здесь.

- Эта галактика стала слишком мала для нас, и мы пошли дальше. Когда-нибудь и человечество, достигнув определенного этапа, бросит все и, гонимое жаждой знаний, пустится в неизведанные просторы. Кто знает, возможно, тогда мы встретимся.

- Теперь более простой вопрос.

- Конечно.

- Мне всегда было интересно, как вы выглядите? Внешне. Вы такие же, как мы, или совершенно не похожи? Вы маленькие, или большие. Если этот глаз, он ваш, вы должны быть огромны.

- У нас действительно звездообразные зрачки. Баалин, увидев этот символ на найденном в архиве древнем манускрипте, даже использовал его в своей религии. Он думал таким образом оказаться ближе к нам. Не получилось. Это все, что я могу тебе сказать. Наш внешний облик, пусть останется тайной. В конце концов, должны быть и у меня свои секреты. Какая разница, какого мы роста, или сколько у меня рук и ног. Главное, мы понимаем друг друга. Ты разговариваешь со мной, а я с тобой. Этот глаз, он искусственный. На самом деле, в Храме присутствует только мой разум, тело же очень далеко отсюда.