Страница 53 из 60
И тут в моей памяти всплыли слова, произнесенные прикованной к батарее ламией в ответ на мой вопрос:
«Кроме тебя и твоей сестры, есть еще такие, как ты?»
«Конечно, и с нашим старшим братом ты уже знакома. И очень близко».
— Две девчонки из странного дома, — просипела я, наконец, начав соображать. — Рита и Рада.
Риган кивнул — то ли одобрительно, то ли утвердительно.
— Мой отец, — начал он отстраненно, — никогда не отличался человеколюбием. На самом деле, он ненавидел всех людей, считал их грязными навозными жуками, поедающими друг друга в смрадном болоте. Для него они все были одинаково ничтожны, но вот чего он не мог изменить, так это своей тяги к человеческим женщинам. Причем страсть эта просыпалась стихийно и проявлялась очень выборочно. К большинству из них он не испытывал ничего, кроме омерзения и презрения, но иногда встречалась та, редкая особь, которая провоцировала такие всеобъемлющие перемены в моем отце, что он не мог себя сдерживать. Не мог контролировать свои порывы, свою тягу к ней. Так случилось с моей матерью, так случилось и с матерью моих младших сестер. Я знаю, что вы с Ританой встречались и мило побеседовали.
— Нууу, — неловко поправила я волосы, — это сложно назвать беседой. Я спрашивала, а она, сидя на полу с удавкой на шее, отвечала.
Послышался отчетливый скрип зубов, скулы Ригана проступили еще резче, окончательно придавая ему облик голодного хищника.
— Что? — безрадостно рассмеялась я, глядя на эти метаморфозы. — Хочешь мне отомстить и защитить честь сестры?
— Плевать мне на нее! — рявкнул он так, что я едва не подскочила мячиком. — Идиотка! От этой её невменяемой любви у неё совсем мозги атрофировались, дура малолетняя!
— Не такая уж малолетняя, — как бы между делом тихо заметила я. — Постарше меня будет.
— Я ей говорил, — яростно сжал Риган кулаки. — Я предупреждал её, чтобы она к тебе не лезла, но эта кретинка не послушала и всё решила делать по-своему. И таких дел наворотила!
— С этим я согласна, — подтвердила я. — Особо выдающимися умственными способностями мадам не обладает, да и руководствуется не теми мотивами. Но вот, что мне любопытно…
— Что? — сердито рявкнул Риган.
— Мы заговорили о Ритане и я припомнила, что она поведала мне в нашу последнюю встречу.
— И?
— Она сказала, что её отец — дракайн или как-то так, — я с сомнением поглядела на собственные руки. — Следовательно, твой тоже.
— Наш отец не просто дракайн, — вздохнул Риган, запрокидывая назад голову. — Он — царь дракайнов.
Я поперхнулась и закашлялась.
Мимолетная улыбка скользнула по его на вид жестким губам, но я знала, помнила, насколько мягкими они умеют быть.
— Дракайны и ифриты с издавна существовали бок о бок друг с другом. При этом и тем, и другим удавалось сохранять свою идентичность на протяжении многих веков не смешиваясь с соседствующим народом, но сотрудничая на взаимовыгодных условиях. Но потом предводителю ифритов захотелось большего и со временем, в то числе, и из-за численного превосходства дракайны превратились в вассалов. Они сохранили своего царя, но он уже не был полностью самостоятельным правителем. Знаешь, что случилось потом?
Я знала, и проговорила это одними губами:
— Война.
— Верно. Ифриты, которые во все времена славились своей ненасытностью, в том числе, по отношению к чужим территориям и имуществу, пошли против человеческих магов, а в арьергарде за ними следовали дракайны. Но никто не мог и представить, что война закончится так, как она закончилась — закрытием проходов между мирами, лишением войск лидера и последовавшей за этим зачисткой как ифритов, так и дракайнов. После того, как порталы закрылись, а высший был усыплен, разгромленное войско мало, что могло противопоставить магам, которые оказались хитрее и могущественнее, чем представляли захватчики. Чтобы выжить пришлось разделиться, и уцелевшие воины разбрелись кто куда, пытаясь скрыться, слиться с местным населением. По прошествии нескольких десятилетий, когда стало очевидно, что вернуться домой, как и вернуть былую мощь практически невозможно, дракайны и ифриты начали привыкать к новой жизни. Через какое-то время у них начали появляться потомки от человеческих женщин.
— Суккубы, — смогла вставить я, хотя даже дышать было трудно. — Демоны. Ламии.
— Да, — не высказал удивления от моей осведомленности Риган. — Профессор рассказал тебе, так?
Я удивленно выгнула бровь.
— Это я отправил его к тебе. А тебя к нему, — чуть снисходительно пояснил Риган, глядя на меня как на любимого питомца — со смесью превосходства и умиления. — Хотел, чтобы ты поняла, что тебя ждет в будущем.
— В следующий раз, — скривилась я, — просто пришли письмо. Желательно по электронной почте.
— У тебя есть электронная почта? — неподдельно удивился Риган. — Мне доносили, что ты выбрала жизнь клошара.
— Вот давай ты не будешь обзывать меня бомжом, да еще и используя французские словечки, — отмахнулась я, а после тихо спросила, отводя глаза в сторону: — Ты следил за мной?
— Я наблюдал за тобой, — с мимолетными ласковыми нотками проговорил Риган, легонько прикасаясь к моей щеке.
— Где ты был? — не поворачиваясь, спросила я, а внутри в этот момент все вопило от боли, потому что теперь было очевидно — когда я умирала от тоски и боли, он это видел, знал, но ничего не делал. Просто смотрел.
— Я всегда был там, где была ты, — просто сказал он.
И повернул мою голову к себе. Я не сдержалась и зажмурилась, пусть я выглядела при этом трусливой и слабой, но я была не готова говорить об этом сейчас. Очень больно.
Слишком больно.
— Ифриты и дракайны, — напомнила я, ощутив, легкое дуновение ветра на щеке. — Мы говорили о них и их жизни среди людей.
Рука Ригана соскользнула с моего затылка, он вздохнул, немного раздраженно, но поддержал возвращение к прежней беседе:
— Да, я помню. Итак, ифриты породили новую расу — суккубов. Но суккубы были не единственными носителями их генов. Демоны — потомки дракайнов и ифритов. На удивление, получилась очень могущественная и плодовитая раса, которую, к сожалению, выкосил один очень могущественный маг. Ему удалось убить не всех, достаточно многие выжили, но стали отчаянно скрываться и прятаться.
— Кто он? — тут же встрепенулась я.
— К этому мы еще вернется, — уклонился от ответа Риган. — В отличии от ифритов, у дракайнов с людьми не очень складывались взаимоотношения. Рождавшиеся от подобного союза гибриды были неспособны к продолжению рода.
— Ламии, — кивнула я. И сообразила: — Погоди, то есть, ты тоже…
— Нет, — с неподражаемыми нотками превосходства хохотнул Риган. — Я был чем-то большим. Я был прототипом самого бога.
— Какой ты пафосный, — скривила губы я в ответ, наблюдая за ним. — А почему был?
— Потому что теперь я и есть бог, — выдал Риган с полной серьезностью.
— Знаешь, — я почесала бровь. — Седой, прежде, чем отправить меня к тебе тогда, в галерею, поведал кое-что из твоей биографии. Я ничего не спрашивала у тебя об этом. Ни когда мы только встретились, ни после, когда уже были вместе. Сначала не спрашивала, потому что надеялась сбежать и волновалась только об этом, потом не спрашивала, потому что…потому что в какой-то момент это перестало иметь значение.
— И что же тебе рассказал наш кочующий по мирам сверкающий мальчик? — поиграл скулами Риган.
— Сверкающий? — переспросила я.
— Так когда-то именовали сидхе — сверкающие.
— Ага, — невнятно промямлила я. — Почему мне слышится зависть в твоих словах?
— Я? Завидую ему? Чему там завидовать? Сидхе всего лишь паразиты, не способные ни на что путное без своей мамочки, которую они так настойчиво пытаются дозваться уже не первое столетие! И знаешь, что будет, когда она вернется? Ничего! Нимфея будет заботиться о своих собственных интересах, но никак не об интересах своих детей! И, несмотря на то, что у нас схожие цели, я не дам этой твари вырваться из бездны!