Страница 36 из 76
— Митяй!
— А, да, сорян, ой, то есть извините. Ну, склад там, короче, этот, оптовка какая-то. Бухло там точно было, я помню, мы туда на юбилей тёщи гоняли, коньяк подешевле чтобы.
— Бухло, говоришь? — всерьёз задумался я. — Знаешь что, отставить пока с Северными встречу, организуй лучше с Югом.
— Ха, дак а чего там, делов-то, у нас с ними по жизни мир, связь налажена.
— Они что тоже из этих?
— Каких?
— Ну ваших, бандитских, не знаю как правильно.
— А, не, они нормальные, работяги. Там просто как-то так исторически сложилось. У них же эти, казахи в основном, а наш бо… Ой…
— Я тебя понял, — усмехнулся я. — Ладно, давай пообщаемся с ними. Организуй встречу.
— Дак они хоть сегодня, эт самое. Я понял, всё сделаем. Их к нам?
— Да, Мить, лучше они к нам. Если их, конечно, Тимурка на цепи не смутит.
— А не, это им по херу, — отмахнулся тот. — Они уже давно в курсе, что у нас власть сменилась. Даже вроде как рады, от него так-то чего угодно можно было ожидать.
— Так, ты про северных всё равно не забывай. Как со складами вопрос решим, пусть место и время определяют.
— Сделаем.
— Всё, свободен. А и ещё, ты сразу на все условия заранее соглашайся, мы уже по факту что-нибудь думать будем. Не то переговоры навечно затянутся.
Центровые всё прибывали и, казалось, им не будет конца. Наша горстка из сорока человек теперь уже не выглядела столь грозно и внушительно. Скорее, наоборот, мы казались жалкими, никчёмными выскочками, посмевшими огрызнуться на мастадонта.
Однако обратного пути нет. Стоит уступить лишь раз и всё пропало: затравят, станут диктовать свои условия и границы, которые ещё вчера считались незыблемыми, окажутся лишь формальностью. Притом только для сильной стороны, а слабому больше ни в жизни не удастся её пересечь.
Заодно это был довольно хороший шанс заявить о себе, желательно громко, чтобы не забывали. Сам конфликт в принципе тоже на руку, если Леший сработает, как я запланировал, мы расколем единое целое и переработаем по частям.
Но главная задача — отстоять эти склады, выиграть хоть одну битву. Вот только что-то мне подсказывает: просто не будет. Возможно, так повлиял вид огромной толпы народа — человек триста, никак не меньше. Превосходство почти в десять раз и это в самом деле выглядит устрашающе.
Конечно, мы подготовились: Вол помог соорудить ловушки, Потный расставил снайперов, а Платон, лидер группировки Южан, спрятал небольшой отряд. В его задачу входила внезапная атака во фланг и всё это в совокупности, могло бы сработать даже с тройным перевесом, но никак не с кратным.
Для себя я тоже определил оружие массового поражения, огромную водонапорную башню, сваренную из листового железа. В случае совсем уж плачевного положения, я просто раскатаю ей людей. Да это жестоко, но подыхать за ящик коньяка — это вообще полный бред, надеюсь, и Центровые это понимают.
— Платон, мы же тебя предупреждали, — вышел вперёд, видимо, их предводитель. — Это спорная территория и у тебя нет на неё права.
— Как и у тебя, Слава, — крикнул в ответ тот.
Сейчас он стоял слева от меня. Ему было страшно, я это видел. Впрочем, он этого и не скрывал и даже попытался включить заднюю, когда увидел толпу, что выставили против нас. По крайней мере, намекал: «Может, ну его на фиг этот склад, что мы другой, что ли, не найдём?» Но я не дал ему отступить, как раз таки привёл те самые аргументы, про сильных и слабых.
— Платон, ну ты же разумный человек, — продолжил переговоры противник. — Неужели ты хочешь подохнуть здесь за банку тушёнки? Петрович сделал тебе щедрое предложение, десять процентов от того, что найдём и даже позволил самому выбрать товар. Ты же знаешь поговорку, Платон: «Жадность фраера сгубила»?
— Мы делим всё поровну на три части или никак, — выкрикнул я.
— А ты, вообще, что за хуй, чтоб с тобой делиться? — тут же отреагировал Слава. — Я тебя не знаю. Тот факт, что ты Тимура завалил, ещё не даёт тебе права распоряжаться его территорией. На твоём месте я бы вообще не вякал, не то мы можем повнимательнее присмотреться к вашей вшивой шайке.
— Твой Тимур жив и сидит на цепи, как шелудивый пёс, — вернул я ему ответ, а затем специально спровоцировал, — и если ты не прекратишь гавкать, я прикую тебя рядом с ним. Мы озвучили свои условия!
Славик молча развернулся и исчез среди толпы своих людей. Платон боязливо покосился на меня, того и гляди, сейчас пустится наутёк. Но нет, сдержался, видимо, мой самоуверенный вид так на него подействовал. Вот только на самом деле, внутри меня всё протестовало, а разум кричал благим матом: «Беги, идиот, уноси ноги, пока они всё ещё тебе принадлежат!»
— Не слишком ты его? — кивнул Платон в сторону Центровых. — Может, стоило согласиться?
— Нет, — я упрямо покачал головой, — или всё, или ничего. По-другому не будет. Десять процентов, это даже смешно, как объедки собаке.
— Зато живы останемся, — пожал плечами тот.
— А я подыхать не собираюсь, — ухмыльнулся я, а гормоны и без лишних усилий сейчас в достаточном объёме летали по крови.
Прошло не менее трёх минут, прежде чем из толпы снова появился Слава.
— Петрович делает вам последнее предложение, а следующее, что вы услышите, станет выстрел в ваши тупые головы, — задвинул он пафосную речь. — Видимо, у босса сегодня хорошее настроение, и он разрешит взять вам тридцать процентов товара, на двоих. Я бы на вашем месте согласился не думая.
— А ты не на нашем месте, — придержав за руку Платона, который, было, уже открыл рот, чтобы выразить свою лояльность. — Делим в равных долях на три части, и это тоже очень щедрое предложение. Базу нашёл Платон, она по всем моральным законам принадлежит ему. Посему выходит — предлагать что либо вы не в праве.
На сей раз Слава не стал уходить в толпу, он поднёс рацию к губам, после чего сразу отдал сигнал к началу атаки.