Страница 25 из 76
— А теперь подумайте, что может быть в планах у этих людей? Неужели вы верите в то, что они принесут счастье на поверхность? Или более логично предположить, что они захотят превратить всех в рабов, а сами провозгласят себя новыми богами? — вот сейчас я специально применил именно эти слова, потому как заметил, что при упоминании рабов, Борис Николаевич проявил гнев и презрение, когда рассказывал про Тимура.
— А каким боком ты оказался в том месте? — впервые за всё время задал правильный вопрос тот.
— Моя фамилия Ларычев и мой отец участвовал в строительстве убежища, — сказал я чистую правду, а затем снова соврал, — но когда он хотел рассказать об этом людям, его убили.
— Так это, выходит, месть? — ухмыльнулся полковник, а я не стал отпираться.
— Отчасти да, но по большому счёту, это борьба за выживание. Лично я не готов умереть, как и становиться на колени.
— Послушай, парень, я не знаю, кто ты и за что собираешься сражаться, но это не моя война, я своё уже отбегал. И на будущее: смени свой подход к людям, слишком пафосные у тебя речи. Может, кто молодой и поведётся на всё это дерьмо, только не я, — ошарашил меня своим решением тот. — Оставайтесь на ночь, спокойно выспитесь, а утром я вас провожу.
— Выходит, мимо? — ухмыльнулся Толя.
— А ты чего ждал? — пожал плечами Цинкин. — Я в ваши игры лезть не собираюсь и повторю это хоть тебе, хоть ещё кому.
— Мы вас услышали, — кивнул я.
— Ну вот и замечательно. Замотаев! — выкрикнул фамилию тот и возле нас в ту же секунду возник молоденький паренёк. — Размести гостей.
— Есть, — козырнул тот и не сдвинулся с места, пока мы не оторвали задницы от стульев.