Страница 37 из 38
— Гражданин Меркулов, — как-то подозрительно дружелюбно обратился ко мне мент. — Ну, наконец-то! А я уж думал, придется взламывать.
Застыв между этажами жадными до сплетен глазами на нас взирала моя вездесущая соседка. Неужели она вызвала? Но почему?!
— Здрасьте, — не очень-то вежливо ответил мусору. — Чем обязан?
— Призывному возрасту и, собственно, призыву в армию, — припечатал так и не представившийся мужчина в форме. — Салага.
Я влип. Окончательно. Мир рухнул и разбился вдребезги, когда прозвучало последнее слово. И ведь теперь не скроешься…
— Тут, видно, какая-то ошибка, — стараясь держаться уверенно, возразил своему собеседнику. — Я учусь на дневном отделении в институте.
— М-да? — сделал вид, что удивился полицейский. — А у меня информация, что вчера тебя отчислили из института.
— Что… — я не мог поверить собственным ушам. — Этого не может быть!
— Судя по показаниям ваших соседей, очень даже может, — гаденько усмехнулся ментяра. — У вас десять минут на сборы, молодой человек.
Это конец. Я не получу высшее образование, меня турнут из школы автоспорта. И Машка так и не станет моей. Год службы, а дальше одному богу известно, куда занесет меня волей судьбы.
Как потом оказалось, мент был не один. Этажом ниже на всякий случай обосновалось еще двое. Такая поспешность отправить меня в места «лишения свободы» насторожила. Однако, благоразумно решил промолчать. Сразу вязать меня не стали. Дали возможность позвонить отцу и сообщить, что теперь я буду пахать на благо Родины. Год не такой большой срок. Да и я не нежная барышня, чтобы падать в обморок при виде трудностей. Зато не стоило сомневаться в том, кто это такой шустрый решил от меня избавиться. Бессонова захотела играть по-крупному. Что ж… я тоже сыграю. Потом.
— Пошевеливайтесь, молодой человек, — прокричал топчущийся на пороге квартиры мент.
А где же сотрудник военкомата? Трусливо обтирает задом стену возле квартиры склочной старушки?
Артачиться и качать права не стал. Если к этому делу приложил свою лапу отец Юльки, я от блюстителей порядка не отделаюсь. Это же нужно было положить в карман какой-то продажной сволочи круглую сумму денег, чтобы та сразу засуетилась. И сомнений в том, кто побеспокоился о моем отчислении, тоже не было.
Забрав с полки шкафа документы, проверил есть ли при себе хотя бы немного наличности, и пошел на выход. На что рассчитывала моя бывшая, устраивая такую подставу? Надеялась, что я струшу и свяжусь с ней, чтобы она пошуршала со своим батей, и тот снизошел до помилования? Не хрена.
Я был в бешенстве. Выходя из подъезда, будто под конвоем, мысленно представлял, как откручиваю блогерше тупую голову. Надо было сунуть ей вибратор не в руки, а куда пониже поясницы. И прокрутить пару раз. Хотя… черт, не факт, что ей бы не понравилось. Судя по наклонностям девицы, она питала интерес к подобным развлечениям. Смартфон оставил дома. Потом буду связываться уже из учебки. Да и что-то мне подсказывало, что Юлька не собиралась оставлять меня в покое. Обязательно позвонит спросить, как я.
Пока добирались на машине до военкомата, мыслями снова вернулся к Хомячку. Я не увижу ее целый год. Триста шестьдесят пять гребаных дней, за которые какой-нибудь хмырь может ее окрутить. И я ничего не смогу сделать.
Сжал руки в кулаки, пытаясь успокоиться. Машка не из тех, кто так просто подпускает к себе парней. Дождется ли? Хоть и не обещала ждать. Светка точно не будет умалчивать. Разболтает, куда ее придурка-брата занесло на этот раз. Я не питал особых надежд, что Хомяк начнет закидывать новоиспеченного призывника любовными посланиями. Это на нее не похоже. Слишком упряма, чтобы показать настоящие эмоции. Слишком обижена, чтобы так быстро простить. И слишком разочарована, чтобы вообще посмотреть в мою сторону.
Ну что, Макс, добился, чего хотел? Не х***я не добился. Погряз в дерьме еще больше, тратя время на девчонок-однодневок. Парился из-за репутации беспечного му***ка, не видя очевидного: все клали на меня. А та, чье мнение было на самом деле важно, ушла. А я не стал удерживать, сразу переключившись. Думая не о том, что надо остановить, объяснить все как есть, а представляя, как отымею очередную давалку. Не важно, где. Самое главное снять напряжение.
Машина остановилась. Открыв дверь, вышел и сразу зацепился взглядом за двухэтажное кирпичное здание. Все так же под конвоем пошел ко входу.
Год… Всего какой-то год, и я получу то, что хотел. Добьюсь и плевать, что шансов мало. Руки помнили гладкость ее кожи. Тело желало одну конкретную девчонку. Черт… после года воздержания, я буду хотеть ее еще больше. И даже если она забудет обо мне, я напомню. И о том, кто я, и о том, что она испытывала, когда я касался ее.
ОБНОВЛЕНИЕ
Маша
Посмотрела на экран смартфона и нахмурилась. Мама? Почему она звонит так рано?
Не раздумывая, приняла вызов и приложила гаджет к уху. Отставила на всякий случай кофе подальше от себя. Руки и так подрагивали, а уж если родительница позвонила не просто так…
— Привет, мам, — сказала это бодро. Какой актерский талант пропадает. Еще полминуты назад я давилась слезами, пытаясь успокоиться. А тут… сходу выдала нужную эмоцию. Нос бы еще перестало щипать, и нормально. — Что-то случилось? — спросила, чтобы не тянуть кота за хвост.
— Дорогая… — голос у мамы был подавленный. — Ты только не волнуйся…
— Мам, — требовательно произнесла, сильнее сжимая в руке телефон. — Что случилось?
— Отец попал в аварию и…
— Что?! — чуть не вскочила со своего места. — Когда? Что с ним? Все хорошо?! Мам!
Казалось, больнее, чем мне было до этого, быть уже не могло. Обманулась. Могло. Именно сейчас я испытала весь спектр этого мерзкого чувства — боли. К нему примешивались страх и паника, буквально выбивая почву из-под ног.
— Машенька, — родительница всхлипнула, — я хочу попросить тебя…
— Мама, — дрожащий голос не узнала. Это сказала я? — Что с ним? Говори прямо!
Мне опять было плевать на немногочисленных посетителей кафе. На работников этого места, которые как один повернули головы в мою сторону. Смотрят? Замечательно! Чихать я хотела на их любопытные мины.
— Он в коме и врачи пока не знают, выкарабкается ли, — ма еще сильнее зашмыгала носом. — Мне нужно работать, чтобы оплачивать все необходимое. Оплачивать услуги врачей, которые и не собираются помогать бескорыстно. Сейчас, как никогда, мне нужно, чтобы ты была рядом. Прости, если я…
— Я приеду, — и не собиралась сомневаться в тут же принятом решении. — Переведусь в питерский филиал. Это не проблема. Сегодня же напишу заявление о переводе. Пойду на работу. Мы справимся. Обязательно справимся!
— Маш… — голос матери был еле слышен, — я виновата…
— Нет, — отрезала, вскакивая из-за стола. Какие к черту сердечные терзания, когда там, в другом городе, с моими близкими происходит такой кошмар. Сидеть и страдать? Еще чего. Поплачу потом. — Если получится, я возьму билет на сегодня. На любой поезд или самолет, какой найду.
— А как же общежитие?
Как-как… никак. Само собой, рассказывать маме про свои приключения не собиралась. Ей и так хватает переживаний, чтобы она еще и из-за меня слезы лила.
— Разберусь.
Вышла на улицу и чуть ли не бегом заторопилась в сторону ВУЗа. Высокое длинное здание было хорошо видно. Даже если ты абитуриент, в первый раз приехавший поступать в этот институт, сразу его увидишь, не заблудишься.
— Маша, ради бога, будь осторожнее.
— Я сама осторожность, — сказала уверено. Обманывала. Трусила и опять дрожала. Еще сильнее, чем до этого. — Люблю тебя, мам.
— И я тебя, — еще раз всхлипнув, пробормотали на том конце «провода».
Сбросив вызов, сунула аппарат в карман ветровки, поправила ремешок сумки, крепко вцепляясь в нее пальцами, и перешла дорогу.
Деканат в это время был пустынным. Не считая девочек, что вели специальности. Подойдя к одной из них, кратко рассказала о своей проблеме. Меня внимательно выслушали и ловко достали из одной из папок, что стояли на столе в специальных отсеках, необходимые бланки заявлений.