Жена опального лорда

Наши пальцы соприкоснулись – и стекло со звоном рассыпалось…

***

- Мы были знакомы с детства.

Запустив пальцы в волосы, Келлин смотрел куда-то сквозь тарелку. Мне не очень хотелось слушать о распрекрасной Маэре, но если ему это необходимо – пусть говорит, потерплю.

- Когда ей было четыре года, а мне восемь, наши отцы договорились о браке. Я не возражал. Раз надо – значит, надо. К тому же она уже тогда была милая и мне нравилась. Толстенькая, как щенок, веселая, забавная. А когда ей исполнилось четырнадцать, она вдруг превратилась в очень красивую девушку, и я влюбился без памяти. Пять лет мы были помолвлены. Свадьбу откладывали сначала из-за траура по ее матери, потом из-за тяжелой болезни моей. Она умерла вскоре после того, как мы с Маэрой поженились.

Я слушала, отщипывая по крошке от своей половины мистры, тогда как его часть лежала нетронутая на тарелке.

- Первые два года мы были очень счастливы. А потом вдруг что-то случилось. Я поймал себя на том, что чувствую, будто… - он задумался, резко тряхнул головой, - будто недостоин ее. Как будто мне нужно постоянно добиваться ее любви. Нет, она ничего не говорила, но это словно висело в воздухе. Безупречная прекрасная дама, где-то высоко в поднебесье, и я – которому при всем желании до нее не дотянуться.

О-о-о… Я так и знала, что с этой идеальной дамой Маэрой, которую все любили, что-то не то. Неидеальному мужчине трудно быть рядом с идеальной женщиной. Да и наоборот, наверно, тоже. Все хорошо в гармонии: и достоинства, и недостатки.

- Но я все равно пытался. Как раз тогда умер отец, и я занял его место в Совете. Мне только исполнилось двадцать пять, на меня смотрели как на сопливого мальчишку. Мне и там пришлось доказывать, что это не так, что я чего-то стою. При дворе я быстро заставил всех с собой считаться, а дома по-прежнему чувствовал себя пажом, которого по какому-то недоразумению приблизила королева.

Четыре года назад? И вот тут-то, похоже, при дворе появилась Лорен Витте. Очень вовремя.

- А потом я увидел тебя, - словно услышав мои мысли, продолжил Келлин. – Ты была еще совсем девчонкой. Резкая, угловатая. Все началось с того, что ты толкнула меня на лестнице и даже не извинилась. Какая нахалка, сказала Маэра. Потом я начал замечать, что ты на меня смотришь.

- Правда толкнула? Даже не помню. А потом – это когда? – уточнила я.

- Через полгода, может, больше. Сначала это страшно меня раздражало. Но пару месяцев спустя я вдруг понял, что думаю о тебе. Хотя нет, не так. Я не думал о тебе, пока не видел. Как будто тебя и не было. А когда видел… это было похоже на камешек в башмаке, который не можешь вытряхнуть. Мешает, и все время его чувствуешь.

- Ты мне сразу понравился, - я попыталась представить себя пятнадцатилетней девчонкой, запавшей на взрослого мужчину. – Но ты был намного старше. И женат. Я старалась никак не показывать. Наверно, плохо получалось.

- Мне это было не нужно. Ну… я так себе говорил. Я ведь любил Маэру. Может, даже сильнее, чем раньше. Только сначала это была любовь светлая, а стала… больше похожей на болезнь. А к тебе тянуло невольно, и я злился на себя за это. И на тебя.

- Я бы, наверно, с собой справилась, если бы не тот разговор.

Да, это была бессовестная провокация, но раз уж он начал сам… Разрозненные кусочки мозаики начали складываться в осмысленную картину, и я подталкивала его продолжать эту реконструкцию.

- В тот день мы поссорились с Маэрой, - Келлин посмотрел на меня и тут же снова опустил глаза. – Вообще мы редко ссорились, но она плохо переносила первые месяцы беременности, ее все раздражало. И когда я пригласил тебя танцевать, ее это разозлило.

- Может быть, что-то заметила? Или почувствовала?

- Может быть, - он пожал плечами. – Сказала, что я готов променять ее на первую попавшуюся бесстыжую девчонку, и уехала домой. Я вышел на галерею и увидел тебя. Если честно, тогда мне хотелось тебя придушить, но заметил, что ты плачешь. Только собрался сказать, что постараюсь забыть о нашем разговоре, но ты сама попросила об этом.

Черт, черт! Ну как бы навести его хотя бы на тезисы того самого сакраментального разговора? Не спросишь же. Неужели Лорен и правда призналась в любви? Ох, чтоб тебя, Скарлетт!

- Наверно, я тогда плохо соображала, что делаю и что говорю. Помню тот вечер какими-то обрывками.

- Когда у тебя начались отношения с Акройдом, я даже вздохнул с облегчением. Хотя внутри что-то и царапало.

С Акройдом? А это еще кто такой? Люцина называла какие-то совсем другие имена. Или это фамилия?

- Ну а потом умерла Маэра, и мне стало вообще не до тебя. Но от слухов при дворе все равно никуда не денешься. Если б ты знала, что о тебе говорили, когда Акройда сменил сначала Венс, потом Сойтер.

- И ты не понял почему?

- Я был слишком раздавлен, Лорен, и ненавидел весь белый свет. Ты отлично вписалась в эту ненависть. Особенно когда мне пришлось с позором уйти из Совета и покинуть двор. А потом это предложение короля. Предложение, от которого осмелился бы отказаться только полный безумец. Я еще мог смириться с его волей, но с твоей?..

Келлин взял половинку мистры, откусил, прожевал, глядя куда-то мимо меня.

- А что сейчас? – осторожно спросила я.

- Не знаю, Лорен, - ответил он обреченно. – Не знаю…

Я протянула руку и дотронулась до его ладони. Келлин крепко сжал мои пальцы, но лишь на секунду.

- Пойдем спать? – он отодвинул тарелку и встал. – Завтра утром я уезжаю. На границу с Тремонте.

- Это не опасно? – испугалась я.

- Надеюсь, что нет. Война не на нашей территории.

- И что… война?

- С переменным успехом, - поморщился Келлин. – Мы закрыли их порты, но на суше наступление идет слишком медленно.

- Когда ты вернешься? – обогнув стол, я догнала его у двери.

- Дня через три-четыре. Будешь ждать?

Шутливый тон меня не обманул: в глазах надежда мешалась с недоверием.

- Буду…

У двери спальни Келлин остановился и коснулся моих губ своими. Совсем не так, как в прошлый раз. Мягко и нежно. Всего на мгновение.

- Спокойной ночи, Лорен.

- Спокойной ночи, - ответила я, глядя, как он идет к лестнице.

Глава 33

Глава 33

Уже которую ночь подряд я спала по несколько часов, почти до света ворочалась с боку на бок и сто раз прокручивала в голове одни и те же мысли. И эта не стала исключением. Все, что рассказал Келлин, нужно было разложить по полочкам. Переварить.

Я не ошиблась, его действительно тянуло к Лорен. И он злился из-за этого – и на себя, и на нее. Злился, когда она смотрела на него и – возможно! – пыталась объясниться. А еще больше – когда она попросила забыть об этом и начала крутить с одним парнем, другим, третьим. А потом взяла и навязала ему себя, вот тут уж у него окончательно сорвало крышечку.

Я понимала, это те самые чувства, которые совершенно не в ладах с разумом. Рассказ о них дался ему с трудом. И о Маэре, и о Лорен он говорил с такой горечью…

Но я вспоминала его поцелуй – и улыбалась. Не первый, со злостью и отчаянием. Второй – легкий, нежный. И то, как Келлин спросил, прячась за шутку, буду ли я его ждать. А я ответила всерьез. Может, поэтому и поцеловал вот так, с надеждой на лучшее?

Когда я проснулась, в окно сквозь неплотно задернутые шторы пробивались первые бледные лучи солнца.

Может быть, еще не поздно выйти и проводить его?

Я не хотела будить Весту, поэтому надела ночную накидку на рубашку, а сверху закуталась в плащ. Ноффер приподнял голову и посмотрел на меня с недоумением.

- Пойдем, - я легонько пихнула его ногой, - потом доспишь.

Однако облом настиг буквально в нескольких метрах от лестницы в лице Теренса.

- Доброе утро, госпожа, - поклонился он. – Если вы хотели проводить лорда, то, к сожалению, опоздали. Он только что уехал.