Страница 10 из 42
Диана испуганно сжалась.
Воздух сгустился. В ушах зазвенело от напряжения. Магия бледно-сиреневыми лентами закружилась по залу, прикасаясь ко всем присутствующим, и вылетела в окно, постепенно растворяясь в воздухе.
– Твоим наказанием будет проклятие. С этого мгновения ты лишаешься Имени. Ты не человек и не призрак. Ты между небом и землей. И я отдаю тебя в слуги капитану голландца, что охраняет маяки нашего Мира и избавляет моря от Диких духов.
Девушка почувствовала дрожь.
– Проклятие спадет в тот миг, когда капитан голландца назовет твое имя! Да будет так!
Листва шелестела в такт волшебным словам. Воздух искрился от магии.
Наблюдавшему за процессом Ролло показалось, что силуэт девушки словно окутала легкая дымка, делая ее образ слегка расплывчатым.
Он всматривался в ее лицо, волосы цвета морской волны и силился вспомнить имя… ну же? Ну?
Зеленовласка, вравшая жрице о «докторе», сирена, которая привела к нему помощь, глупая девчонка, пытавшаяся покончить с жизнью, влюбленная дура. Ни одного намека на имя. Ни одного.
***
Ролло видел, что сирин нервничала. В такие мгновения она всегда говорила более резко, а подбородок ее поднимался выше. Запрет проявлять чувства прилюдно давался капитану с трудом. Он хотел подойти и обнять Лорелейн, но ему оставалось лишь наблюдать за птицей со стороны.
Он поспешил забраться в ее комнату. Когда сирин вошла, он уже полулежал на кровати, наблюдая за ней из-под полуопущенных век. Лорелейн дергалась, мяла пальцы… Странно, давно он ее такой не видел.
– Иди ко мне, – проговорил мужчина, указывая на место в кровати рядом с собой.
– Ролло! – возмутилась птица.
– Я хотел поговорить.
– Ну слушаю?
– Лорелейн, я хочу попробовать отыскать слезы, но мне нужно время. И я хочу быть уверен, что ты выполнишь свое обещание.
Сирин удивленно уставилась на него.
– О чем ты? Твоя задача присматривать за маяками, а не бегать за слезами.
Ему было неприятно осознавать, однако слова задели его. Он встал с кровати и направился к окну.
Лорелейн скривилась, дотрагиваясь ладонью до лба.
– Совсем забыла распорядиться, чтобы к тебе доставили девчонку.
– Это все, что ты хотела сказать? – обернулся Ролло. – Ни «пока», ни «попутного ветра», ни…
– Ролло!
– Понял. Кстати, что с ее проклятием? Сколько оно будет действовать?
Лорелейн пожала плечами.
– Пока ты не назовешь ее имя, но проклятье стерло его из памяти всех.
В этот момент жрица доложила, что прибыл король Берендея. Лорелейн побежала в храм. Ведомый странным предчувствием, Ролло не сразу отправился на корабль. Цепляясь за каменные выступы стен, он последовал за птицей.
Лорелейн пришла в амфитеатр. Ролло подкрался как можно ближе, пытаясь разглядеть короля и птицу. Сирин что-то говорила, активно жестикулируя.
Он слышал отдельные слова и фразы: драконы, Древо, опасность остаться без магии. Сирин боялись утратить власть? Да, у драконов была своя, независимая от Древа магия, но насколько он знал, они держались в стороне от активной политики…
Мужчина притаился за колонной, когда почувствовал напряжение в воздухе. Магия Лорелейн. Он знал это ощущение. Сирин использовала свои чары при нем несколько раз.
Ролло почувствовал легкий свежий ветер с ароматами жасмина и мяты. Магии становилось все больше… она пьянила, но не капитана, а короля Берендея. Ролло стиснул ладони в кулак, сдерживая боль и гнев при виде чужой мужской ладони на шее Лорелейн, а затем сирин и король поцеловались.
Единственным желанием Ролло было сжать эту шею в своих ладонях до хруста, но он развернулся и ушел, уже не беспокоясь о том, что его заметят.
Он направился в порт, где на приколе стоял фрегат с серыми парусами.
Корабль заскользил по воде. Капитан зашел в каюту, где его ожидал «сюрприз»: бледная, как смерть, девушка с волосами цвета морской волны.
Вот она, плата за чертову любовь – проклятие и измена.
К черту слезы ягуара. Может, выбросить проклятую за борт? Но Ролло так и не смог этого сделать.
Глава 4. Под серым флагом
Сирены окружили ее рассматривая.
Высокие стройные мужчины и женщины, чья кожа цвета лунного камня отливала перламутром в сиянии звезд, походили на диковинных кукол. Их длинные голубые, синие, бирюзовые, волосы были собраны в хвосты и косы, спадавшие ниже талии. В гладких, чуть мерцающих прядях виднелись ракушки, жемчуг, кораллы.
На женщинах были полупрозрачные короткие платья, а их высокие маленькие груди, едва прикрытые тканью-призраком, украшали многослойные ожерелья из перламутра, морского стекла и камня. В ушах покачивались серьги с морскими звездами. Тонкие запястья и лодыжки унизывали браслеты, которые при каждом движении звенели, как колокольчики.
Мужчины были в одних брюках. Босые, с голыми рельефными торсами, с руками, покрытыми до локтей чешуей, они двигались, точно струи воды: быстро и плавно. В их ушах также поблескивали металлические серьги. Из синих и черных волос некоторых, точно шпильки, торчали ветви и кости то ли рыб, то ли морских зверей.
На красивых лицах застыло выражение безразличия. Они рассматривали девушку, точно диковинную зверюшку. Одна сирена подошла к ней и присела, провела ладонью по волосам, оттянула длинную прядь цвета морской волны, внимательно следя за ее переливами в лунном свете. Прислонила нос к запястью, втягивая запах незнакомки.
Последовав ее примеру, вторая, с темно-синими волосами, приблизилась и взяла ее за подбородок, поднимая склоненную голову и рассматривая глаза новенькой.
Ей показалось, что во взгляде сирены проскользнуло нечто, похожее на злость…
– Да, это из-за моей тети началась война! – прошептала Зеленовласка, выворачиваясь и отводя взгляд.
– О чем ты, полукровка? – приподняла темно-синюю бровь девушка с длинными волосами цвета кобальта, заплетенными в косы. Говорила она плохо. Голос был тихим, свистящим, точно подвывание ветра.
Происходящее казалось Зеленовласке кошмарным сном, ну или жизнью после смерти. А может, так оно и было? Хотя нет – хуже. Ни живая, ни мертвая. Ни человек, ни призрак.
На палубу вышел Ролло.
– Быстро разошлись по местам! – крикнул он. – К рассвету мы должны добраться до Тенистой бухты.
Сирены кинулись врассыпную, точно капли, когда в воду падает камень.
Ролло бесцеремонно взял девушку за руку и отвел в сторону. Пусть посидит в сторонке и не мешается. Позднее он придумает для нее занятие. Хотя чем может заниматься проклятая на «голландце» – уму не постижимо. Ни необходимой физической силы, ни специфических для моряков знаний у девчонки наверняка не имелось.
Ее рука оказалась холодной и материальной, однако совершенно невесомой. Она не возражала, не перечила, не пререкалась, лишь молчала, как рыба, покорно соглашалась, даже тогда, когда Ролло посадил ее на капитанском мостике… и мужчину это бесило.
Он терпеть не мог покладистых и послушных женщин. Но, с другой стороны, ему же не надо завоевывать эту глупышку? Всего-то дождаться новостей от ее братца… может, хотя бы у него в памяти осталось имя? Ну, или записи какие из семейных архивов сохранились. И тогда Ролло отдаст Зеленовласку и вздохнет с облегчением.
«Сидит, точно фарфоровая кукла», – скривился он, краем глаза наблюдая за маленькой тонкой фигуркой. Волосы девушки в свете луны напоминали водопад, Ролло даже на мгновение подумал, что с проклятием в ней проснулась сущность сирены.
– Не выходи на дневной свет, – бросил он Зеленовласке, становясь за штурвал.
Она кивнула. Даже не спросила – почему.
– Запоминай правила: мое слово закон. Мои приказы – выполнять беспрекословно. Даже если я скажу прыгнуть за борт. Поняла?
Девушка вновь кивнула, шмыгая носом. Ролло закатил глаза.
«Древо, поскорей бы объявился этот Антоний!»
Подул ветер, наполняя паруса. Облака закрыли луну и звезды. «Голландец», набирая скорость, заскользил по воде, рассекая волны.