Орел легиона

— Докладывали! — Клавдий допил вино и возмущённо стукнул ножкой чаши о столик. — Пять раз, и каждый раз по-иному. А я хочу услышать всё от человека, который это действительно видел. Не то не послал бы за тобой.

— Но и я видел не всё, — пожал плечами Зеленоглазый. — Ладно, буду говорить дальше, только пусть почтенный Антоний простит меня: я продолжу с того места, на котором закончил, повторяться не умею, да и рассказчик я так себе.

— Ты великолепно говоришь! — воскликнул сенатор. — И у тебя такая безупречная латинская речь...

— Если я двадцать три года на римской службе, то надо быть просто бегемотом толстокожим, чтобы не выучить как следует язык. Так вот, когорта крепостного гарнизона пустилась в погоню за бриттами, и я, разумеется, тоже. Мы обогнули один из выступов Вала, за которым начиналось довольно большое открытое пространство, там мы рассчитывали настичь наших врагов. И... увидели, что отряд варваров исчез!

Клавдий поднял брови:

— Исчез?

— Именно. Уже светало, было далеко видно. И нигде никого!

Молодой сенатор с сомнением поглядел на Дитриха:

— Но не провалились же они сквозь землю?

Тевтон вдруг рассмеялся. От этого его и без того моложавое лицо сделалось ещё моложе, а на левой щеке обозначилась задорная детская ямка.

— Прости, почтенный Антоний! Прости мне этот неуместный смех, но ты сейчас слово в слово повторил то, что сказал тогда командир когорты, известный забияка Лукиан Флавий. Он стоял, всё ещё потрясая мечом, словно погоня продолжалась, а лицо у него было почти испуганное. В самом деле, многие тогда подумали, что не обошлось без друидского колдовства.

— А ты в него не веришь? — поинтересовался Клавдий.

— Почему же, верю. Вернее, я знаю, что демоны друидов помогают им очень сильно действовать на людей, особенно на тех, кто легко поддаётся внушению. Но вознести в воздух и перенести через высоченный Вал отряд в двести с лишним человек они не могут. Сказал бы, кто это может, но Он тут уж точно ни при чём.

При этих словах Клавдий быстро, предупреждающе глянул в смеющиеся глаза германца, но тот в ответ лишь беспечно улыбнулся.

— Обычно люди верят в колдовство, когда не могут найти более простую причину происходящему, — сказал Дитрих. — Вот и здесь: умей Лукиан читать следы, он бы не испугался. Правду сказать, земля там твёрдая, на ней почти ничего не видно. Почти ничего, но не совсем ничего.

— И что же ты прочёл на этой земле? — Голос сенатора даже дрогнул от любопытства.

— Я прочёл, что отряд с севера действительно ушёл под землю.

— А без шуток нельзя? — уже сердито воскликнул наместник. — То же самое мне плёл первый гонец из той самой крепости. Но я ему не поверил.

— И зря. — Зеленоглазый подлил себе вина, но лишь пригубил его. — Понимаю, что это звучит невероятно, но я сумел найти вход в подземный коридор, прорытый под Валом и отлично, просто гениально замаскированный. Никто бы не подумал, что за цветущим кустарником, растущим вдоль стены, спрятан люк, сделанный из металла и раскрашенный под каменную кладку. Лисья нора, устроенная по всем правилам фортификации.

Сенатор едва не уронил свою чашу и вскочил на ноги, сразу утратив весь свой величественный вид. Хотел было подняться и Клавдий, но у него, кажется, закружилась голова.

— Ты понимаешь, германец, что говоришь?! — рявкнул наконец наместник. — Ты понимаешь, что означают твои слова?! Я готов признать, что в твоём племени есть великие мастера, что ваши ремесленники умеют делать оружие и украшения не хуже римских, и так далее... Но, во-первых, бритты куда более дики, чем германцы, а уж тем более, чем племя тевтонов, к которому ты принадлежишь. А во-вторых, инженеров и архитекторов, способных сконструировать и построить такое сооружение, нет и у вас! В Риме они да, есть, но не на севере Британии, где молятся рогатым богам и строят только самые примитивные домишки. Как могли бритты прорыть проход под Валом?! И ДЛЯ ЧЕГО они его прорыли?

Дитрих спокойно выслушал весь этот поток слов, потом задумчиво произнёс:

— Ты прав, Клавдий, такие инженеры есть только в Риме. А ты уверен, что никто из них не оказался по ту сторону Вала?

Наместник вздрогнул:

— Каким это образом?

— Я не знаю. Но знаю, как и ты, что сами варвары не могли сделать нору. А для чего она нужна, наверное, ты догадываешься. Если бы им удалось, как они собирались, уничтожить несколько пограничных крепостей, появляясь ниоткуда и исчезая как бы в никуда, это породило бы страх в рядах наших легионов. На охрану Вала всё труднее и труднее было б находить людей. Карательные отряды уничтожали бы окрестные селения, думая, что мятежники приходят оттуда, и это должно было породить отчаянную злобу у пока что подвластных Риму бриттов. И тогда те, кто всё это задумал, сумели бы поднять большой мятеж и по эту сторону Вала. Значит, они знают, как трудно сейчас Империи наводить порядок в своих провинциях.

— Кто это «они»? О ком ты говоришь? — вновь подал голос Тит Антоний.

Зеленоглазый пристально посмотрел на него и сказал, вновь коснувшись губами вина и на этот раз сделав небольшой глоток-

— Моему другу, командиру Девятого легиона Арсению Лепиду, рассказали о том, что то ли в Валенции, то ли ещё дальше, в Каледонии[18], существует новая цитадель друидов, их, если хотите, главный храм и, возможно, центр организации сопротивления бриттов власти Империи. И что ими было задумано прорыть ход под Валом, а потом осуществить несколько нападений, которые привели бы к тем результатам, о которых я говорил.

— И легат поверил? — напряжённо спросил Клавдий.

— Если б не поверил, не повёл бы тысячу двести человек навстречу такой грозной опасности. — Дитрих отвёл глаза и опустил голову, словно вновь переживая всё случившееся. — Если помните, тот, прежний, Девятый легион, что пропал сорок лет назад, состоял из пяти когорт, и в нём было почти четыре тысячи воинов. Но то были, как потом оказалось, не самые лучшие бойцы. В наш, нынешний, легион Арсений верил всей душою. И повёл за собой лучших из лучших. Нашёлся бритт, который сказал, будто знает, как пройти к святилищу быстро, минуя наиболее опасные места, где на римлян могут напасть большим числом, и как захватить друидов врасплох, в день их праздника. Верить ему было, наверное, глупо, но Лепид поверил. И не взял меня с собою!

В последних словах германца прозвучала даже не досада, но почти отчаяние.

— Разве ты спас бы его, если б пошёл с ними? — Клавдий с сочувствием взглянул на Дитриха. — Ты — великий воин, спору нет, но один ты вряд ли мог что-то сделать.

Зеленоглазый покачал головой:

— Я же варвар. И отлично вижу ловушки. Я видел её с самого начала, но Арсений не поверил мне. Я увидел бы их ловушки и по ту сторону и, возможно, мог убедить Арсения вернуться раньше, чем это стало невозможно. А он объявил, что не может взять меня. Ты, мол, давно в отставке, Дитрих!

— Но ведь ты — его лучший друг! — наместник поднялся, наконец, с дивана и подошёл к германцу: — Он мог сделать для тебя исключение.

— Он не сделал его именно потому, что был моим другом.

— Не понимаю?

Дитрих вскинул голову и посмотрел в глаза Клавдию:

— Эта проклятая ведьма сказала ему, что если я окажусь за Валом, то сразу погибну.

Клавдий нахмурился:

— Ведьма? Та друидка, о которой ты мне рассказывал?

— Именно она. И Арсений вновь поверил. Страшно подумать, в какую бредь мы верим, когда дело идёт о самых близких нам людях!

— Друиды к тому же владеют даром внушения! — мрачно изрёк Клавдий. — Какова была по виду эта старуха?

— Она не старуха, — возразил Зеленоглазый. — Правда, ей очень хотелось, чтобы её считали старухой, всё было для этого сделано: широченный белый плащ с вышитыми звёздами, капюшон ниже глаз, а из-под капюшона — торчащие во все стороны седые патлы, посох с полумесяцем... Ведьмища чистой воды! Однако она не сумела спрятать под полами плаща свои руки.

18

Первоначально, завоевав Британию, римляне сохраняли контроль над всей ее территорией, но позднее вынуждены были убрать свои войска с севера провинции. Вначале стеной, Валом Агриколы (от имени полководца императора Дамициана Юлия Агриколы) отделили область, названную Каледонией, потом был построен Вал Адриана, и за пределами контроля Империи оказалась и более южная область — Валенция.